Белоснежка идет по следу - Роньшин Валерий - Страница 16

• Предыдущая
• 16/29
• Следующая

Саша тряхнул головой, отгоняя от себя сладостные мечты. Рано, рано мечтать. Сейчас надо действовать!

И он деловито спросил у ребят:

— Бандиты не упоминали киллера по кличке Ствол?

— Нет, — сказал Стас. — Да, Юлька?

— Да, — сказала Юлька.

— Так «да» или «нет»? — запутался Чайников.

— Нет, — одновременно ответили ребята.

— Ладненько. А про то, что в футлярчике лежит, они не говорили?

Стас и Юлька помотали головами:

— Нет, не говорили.

— Ясненько. Во всяком случае, мы теперь знаем, что «унитаз» — это футлярчик. Остается выяснить, что лежит в этом футлярчике. — Саша одним глотком допил свое какао. — Едем в Питер!

И они поехали в Питер.

По приезде в Петербург Калерия Ивановна отправилась домой готовить обед. Чайников поспешил в угрозыск заказывать группу захвата. Ну а ребята пошли к себе на Фурштатскую. Спать. Ведь они в эту ночь глаз не сомкнули. А Стас к тому же и в прошлую ночь глаз не смыкал.

Но не успел Брыкин досмотреть свой первый сон, как раздался звонок в дверь.

Стас пошел открывать.

На пороге стояла Машенька. Сияющая, словно летнее солнышко.

— Ой, Стасик! — захлебывалась она от восторга. — Мы с дедушкой в цирке были!.. Я клоуна видела!.. Он на воздушном шарике летал!..

Брыкин протяжно зевнул:

— Мышка, я еще сплю. Потом про клоуна расскажешь.

Девочка захихикала:

— Ну, ты и соня.

— Я не соня. Просто я всю ночь не спал.

— А почему не спал?

— На Марс пришлось срочно лететь.

— Да-а? — Машенька была заинтригована. — Ты летал на Марс?

— Представь себе.

— И настоящих марсиан видел?

— Прямо как тебя.

— А какие они?

— Высплюсь — расскажу. — Стас собрался захлопнуть дверь.

— Стасик, а можно я с Белоснежкой во дворе погуляю?

— Это ты у нее спроси.

— Белоснежка! — позвала Машенька.

— Тяв! — откликнулась собака.

— Ты не против со мной прогуляться?

Белоснежка была не против. Они ушли.

А Стас бухнулся спать.

Однако через час его вновь разбудил звонок. На сей раз телефонный. Звонила Юлька.

— Стас, ты еще спишь?

— Уже нет, — ответил Брыкин, потягиваясь.

— Слушай, тут ко мне Сонечка пришла…

— Какая Сонечка? — Стас спросонья не сразу сообразил, что речь идет о Софье Николаевне Оладушкиной, его учительнице по русскому и литературе.

— Моя старшая сестра.

— Ах, Сонечка…

— Да. Она такой красивый альбом купила. «Виды Петербурга» называется. Фотки просто обалденные. Приходи смотреть.

Брыкин глянул на часы. Половина третьего. Эх, сейчас бы не фотки идти смотреть, а ехать бандитов брать. Но Чайников строго настрого запретил Стасу появляться в книжной лавке «У Тургенева».

— Думаю, будет перестрелка, — сурово сказал Саша. — Так что тебе лучше туда не соваться.

— Вам, значит, можно, а мне нельзя, — обиделся Стас.

— Это моя работа, парень. А ты еще в школе учишься.

— Но у меня же каникулы.

— Вот и отдыхай, раз каникулы.

Поэтому-то Брыкин и пошел к Юльке смотреть фотоальбом.

Альбом и впрямь был красивый. С видами Эрмитажа, Казанского собора, Русского музея… Софья Николаевна увлеченно рассказывала, когда все это было построено, в каком стиле, кто архитектор… Стас вежливо кивал, делая вид, что слушает, а сам думал: «Группа захвата, наверное, уже окружила лавку «У Тургенева».

— …Тургенева, — повторила вслух Сонечка.

Брыкин даже вздрогнул от неожиданности. Ему показалось, что Софья Николаевна прочла его мысли.

Но Сонечка прочла не мысли Стаса, а надпись под снимком в альбоме: «Могила Тургенева». И принялась рассказывать о Волновом кладбище, где был похоронен великий русский писатель:

— Это одно из старейших кладбищ Петербурга, — говорила Софья Николаевна. — Оно основано в 1756 году. А в 30-х годах нашего столетия на территории кладбища был открыт музей-некрополь, получивший название «Литераторские мостки». Там похоронены Гончаров, Куприн, Блок, ну и, конечно же, Тургенев… — показала Сонечка на фото. — Иван Сергеевич — мой любимый писатель. Я часто хожу на его могилу. Приду, сяду на лавочку и думаю о русской литературе…

— На лавочку, — машинально повторил Брыкин. — А что, там лавочка есть?

— Да, есть. Вот она на фотографии.

Стас посмотрел на снимок. Рядом с могилой Тургенева стояла лавочка. И тут до Брыкина дошло.

— Юлька! — заорал он так громко и так неожиданно, что Софья Николаевна чуть альбом из рук не выронила. — Цыган говорил Картошке не про книжную лавочку, а про лавочку у могилы Тургенева. — Стас ткнул пальцем в фото. — Вот про эту скамейку!

— Ты думаешь?

— Чего тут думать?! Это и дураку ясно!

Дураку, возможно, и было ясно, а вот Софья Николаевна ровным счетом ничего не понимала.

— Какой цыган?.. Какая картошка?..

А Стас продолжал возбужденно:

— Картошка с надзирателем на кладбище.

— Надо в милицию звонить! — Юлька схватила телефонную трубку.

— Да пока ты будешь объяснять… — Брыкин кинул взгляд на часы. — А уже полчетвертого!

— Что же делать?!

Стас на пару секунд задумался.

— Ты беги к книжной лавке, предупреди Чайникова. А я погнал на кладбище. Может, мне удастся что-нибудь подслушать. Поняла?

— Поняла!

Ребята ринулись в прихожую.

— Юля, Стас! — Сонечка вконец запуталась. — Куда же вы?! Объясните, в чем дело?!

— Потом, Софья Николаевна! — крикнул учительнице Брыкин.

— Потом, Соня! — крикнула сестре Юлька.

И, выскочив на улицу, они разбежались в разные стороны.

Юлька помчалась на трамвай, а Стас — на метро.

Брыкин сбежал вниз по эскалатору, влетел в вагон, доехал до «Владимирской», перебежал на «Достоевскую», опять влетел в вагон, доехал до «Литовской», взбежал вверх по эскалатору, выскочил на улицу, вскочил в троллейбус, доехал до Расстанной и помчался на Волково кладбище.

На кладбище Стас примчался весь в мыле. Ну, то есть потный. На часах было без трех минут четыре.

В отличие от Софьи Николавны, Брыкин никогда на «Литераторских мостках» не был и потому понятия не имел, где могила Тургенева. Но на стене церквушки висел план — кто где похоронен.

И вот Стас уже стоял рядом с массивным надгробием, на котором было написано:

Лавочка находилась в нескольких шагах от надгробия. А рядом с лавочкой — на асфальтированной дорожке — Брыкин увидел крышку водосточного люка. «А что, если залезть в этот люк?» — подумал Стас.

Брыкин огляделся. Кругом никого.

Действовать следовало решительно и быстро. В любую минуту могли появиться бандиты.

Стаc сдвинул решетчатую крышку в сторону, залез в люк и поставил крышку на место.

Прошло десять минут… пятнадцать… Бандиты и не думали появляться.

«Наверное, встреча все же в книжной лавке», — решил Стас и уже хотел вылезать из люка.

Но тут на крышку наступила чья-то нога. Сердце у Брыкина екнуло. Это была нога старушки, то есть Жуликова, загримированного под старушку.

Картошка сел на скамейку и закурил. Через пару минут к нему подошел какой-то человек. Стасу были видны лишь военные ботинки и форменные брюки.

«Надзиратель!» — догадался Брыкин.

— Вы случайно не родственник Тургенева? — спросил надзиратель.

— Нет, — ответил Жуликов, — я родственник Чехова.

Стас понял: это пароль.

— Ну что, принес? — сразу перешел к делу Картошка.

— Принес.

— Давай.

— Держи.

Замолчали. Видимо, Жуликов читал записку.

— Все тип-топ, братан, — раздался через минуту его веселый голос, а вслед за тем послышался звук рвущейся бумаги. Картошка порвал записку и бросил клочки на землю. — А на словах он ничего не просил передать?

— Нет, ничего. Он и записку-то не хотел писать. Я его полчаса убеждал, что в тюряге по приказу Папы работаю. Ну, он чиркнул несколько слов — будто бы жене. Ты хоть въехал, о чем он пишет?

• Предыдущая
• 16/29
• Следующая