Сахара - Касслер Клайв - Страница 40

• Предыдущая
• 40/142
• Следующая

– О'кей, – согласилась Ева. – Что же нам дальше делать?

– Сворачиваемся и летим с образцами в Каир, а затем – в Париж. Также заберем с собой и нашего бедолагу. Хорошенько его заверните и поместите в бортовой холодильник, тогда он в сносном виде прибудет в Каир, где мы перегрузим его в ящик со льдом.

Ева кивнула:

– Я согласна. Чем быстрее мы перенесем наши исследования в нормальные условия, тем лучше.

Хоппер повернулся и посмотрел на Батутту, который слушал молча, изображая равнодушие, в то время как диктофон под его рубашкой записывал каждое слово.

– Капитан Батутта?

– Доктор Хоппер?

– Мы решили первым же делом с утра отправиться в Египет. Это соответствует вашим планам?

Батутта расплылся в широкой улыбке и подкрутил кончики усов.

– Сожалею, что должен остаться и доложить начальству о положении в деревне. Вы же вольны продолжать ваши дела в Каире.

– Но мы не можем бросить вас здесь.

– В автомобилях полно горючего. Я просто возьму один из «лендроверов» и вернусь в Тимбукту.

– Это же перегон в четыреста километров. Вы знаете дорогу?

– Я родился и вырос в пустыне, – усмехнулся Батутта. – Я выеду на рассвете, а в сумерки буду уже в Тимбукту.

– А изменение ваших планов не связано с полковником Мансой? – спросил Гримз.

– У меня был приказ помогать вам, и я его выполнил, – покровительственно улыбнулся Батутта. – Так что тут никаких проблем. Жаль только, что я не смогу сопровождать вас в Каир.

– Ну, так тому и быть, – сказал Хоппер, поднимаясь из кресла. – Сразу с утра грузим оборудование и отваливаем в Египет.

Когда совещание закончилось, а ученые отправились к палаткам, капитан задержался у печки. Он выключил спрятанный диктофон, затем поднял фонарик и дважды мигнул им в окно кабины самолета. Минуту спустя первый пилот сбежал по трапу и предстал перед Батуттой.

– Вы сигналили? – спросил он тихо.

– Эти заграничные свиньи улетают завтра, – ответил Батутта.

– Мне связаться с Тебеццой и предупредить о нашем прибытии?

– И напомнить, чтобы они устроили доктору Хопперу и его друзьям соответствующую встречу.

Пилота невольно передернуло.

– Отвратительное место эта Тебецца. Как только о пассажирах позаботятся, сразу же улетаю оттуда.

– Вам приказано лететь обратно в аэропорт Бамако, – сообщил Батутта.

– Прекрасно. – Дьемма слегка наклонил голову. – Спокойной ночи, капитан.

Ева совершила небольшую прогулку, чтобы подышать свежим воздухом и полюбоваться звездным ковром на небесах. Вернулась она в то самое время, когда пилот направился к самолету, оставив Батутту у печки.

«Слишком уж он угодлив и чересчур послушен, – подумала Ева. – Надо быть настороже. – Она покачала головой, отгоняя эту мысль. – Снова ты со своей женской подозрительностью. Как он может остановить нас? Как только мы окажемся в воздухе, уже ничего не изменишь. Мы будем далеко от этого ужаса и на пути в более приветливое и открытое общество».

Ева испытывала удовлетворение от сознания того, что больше никогда сюда не вернется. Но глубоко запрятанное где-то внутри чувство – возможно, интуиция – предостерегало ее от расслабляющего ощущения безопасности.

– И как давно они у нас на хвосте? – спросил Джордино, пытаясь выдавить из глазниц накопившуюся усталость, которую не смогли компенсировать жалкие три часа сна, и концентрируясь на изображении, появившемся на экране радара.

– Я засек их семьдесят пять километров назад, когда мы вошли в территориальные воды Мали, – ответил Питт, стоя сбоку от штурвала и удерживая его правой рукой.

– Ты рассмотрел их вооружение?

– Нет, они углубились на сотню метров в протоку, чтобы спрятаться. Я только засек отчетливую вспышку на радаре, которая выглядела подозрительно. Как только мы прошли мимо, они вернулись в главное русло и двинулись следом.

– Может быть, обычный патруль?

– Обычный патруль не прячется под маскировочными сетями.

Джордино оценивающе оглядел масштабную шкалу радара:

– Они не делают попыток сократить дистанцию.

– Это вопрос времени.

– Бедная старая канонерка, – сокрушенно вздохнул Джордино. – Она и не подозревает, что находится на пути к небесной свалке.

– Не хотелось бы тебя пугать раньше времени, но есть кое-какие сложности, – медленно сказал Питт. – Эта канонерка – не единственная гончая, идущая по нашему следу.

– У нее есть друзья?

– Малийские вояки, похоже, готовят нам западню. – Питт повернулся всем телом и обратил взор к безупречно голубому, безоблачному небу. – К востоку от нас кружит целая эскадрилья малийских реактивных самолетов.

Джордино тоже их заметил. Лучи солнца отсвечивали на колпаках кабин.

– Я полагаю, это недавно модифицированные модели французских истребителей «Мираж». Шесть, нет, семь из них барражируют менее чем в шести километрах прямо по ходу.

Питт вновь повернулся и бросил взгляд на западный берег.

– А вон та туча пыли, что движется по холмам вдоль берега, сильно смахивает на колонну бронетехники.

– Сколько их? – спросил Джордино, быстро проведя в уме инвентаризацию оставшихся ракет.

– Я насчитал четыре, когда они пересекали открытый участок местности.

– Танки есть?

– Мы идем на скорости в тридцать узлов. Танкам за нами не угнаться.

– Нас уже ничем не удивишь, – будничным голосом произнес Джордино – Слухи о том, как мы кусаемся, бегут впереди нас.

– Именно поэтому они так осторожны и не подходят на дистанцию нашего прицельного выстрела.

– Напрашивается вопрос: когда же этот старый хрыч генерал... как его там?

– Затеб Казим.

– Да хоть сам Шарль де Голль! – Джордино равнодушно пожал плечами. – Как думаешь, когда он приступит к атаке?

– Если он сообразительнее того опереточного адмирала из военно-морских сил Бенина и хочет конфисковать «Каллиопу» для собственного удовольствия, то все, что он может, это ждать. Рано или поздно нам все равно придется пристать к берегу.

– Когда горючка иссякнет?

– И это тоже.

Питт замолчал, вглядываясь в широкие и ленивые воды Нигера, текущего сквозь песчаные равнины. Золотисто-желтое солнце ползло к горизонту, голубые и белые аисты парили в воздухе или бродили по отмелям на своих длинных ногах-тростинках. Стайка нильских окуней выскочила из воды и запрыгала по поверхности миниатюрным фейерверком, когда «Каллиопа» нарушила их безмятежный покой. Вниз по реке проследовал полубаркас с черным корпусом и раскрашенными во все цвета носом и кормой; ветер лишь слегка раздувал его паруса. Часть экипажа спала на мешках с рисом под потрепанным тентом, другие работали веслами. Мирная и живописная картинка. Питту ужасно не хотелось верить, что впереди по курсу их ждет только смерть и больше ничего.

Его раздумья прервал Джордино:

– Ты, кажется, упоминал, что женщина, с которой ты познакомился в Египте, собиралась в Мали?

Питт кивнул:

– Она в группе врачей и ученых Всемирной организации здравоохранения ООН. Вылетела в Мали исследовать странную эпидемию, разразившуюся в деревнях пустыни.

– Жаль, что ты не можешь назначить ей свидание, – ухмыльнулся Джордино. – Сидел бы сейчас под луной на песочке, обняв ее и нашептывая на ушко о своих приключениях.

– Если ты думаешь, что именно этим можно разогреть ее страсть, то ошибаешься.

– Чем же ты еще можешь развлечь эту геологиню?

– Она биохимик, – поправил его Питт.

Внезапно выражение лица Джордино стало серьезным.

– А тебе не приходит в голову, что она и ее приятели-ученые, может быть, ищут тот же токсин, что и мы?

– Именно эта мысль меня и тревожит.

В этот момент из каюты-лаборатории высунулся Руди Ганн, усталый, но ужасно довольный.

– Эврика! – торжествующе объявил он.

Джордино непонимающе посмотрел на него:

– Какая еще Эрика?

Руди фыркнул, но улыбаться не перестал.

Питт понял все с полуслова.

• Предыдущая
• 40/142
• Следующая