Поднять Титаник! - Касслер Клайв - Страница 74

• Предыдущая
• 74/104
• Следующая

Буквально минут через двадцать замполит постучался в полированную дверь красного дерева, открыл ее и чуть отошел в сторону, пропуская в каюту гостя в мокрой насквозь одежде.

— Капитан Пароткин.

— Очень приятно. Капитан Превлов.

Несколько секунд мужчины изучающе рассматривали друг друга. Каждый понимал, что перед ним — профессионал. Некоторое преимущество Превлова заключалось в том, что ему дали возможность ознакомиться с послужным списком Пароткина. У капитана корабля такой возможности не было, и ему приходилось полагаться только на свою профессиональную наблюдательность. Вид Превлова не произвел приятного впечатления. Слишком гладкое, сытое лицо Превлова, лисий огонек в глазах — все это не вызывало симпатии и уж тем более доверия.

— У нас очень мало времени, — сказал Превлов. — Если мы можем прямо перейти к цели моего визита… Пароткин поднял руку.

— Все по порядку. Сначала переоденетесь и выпьете горячего чаю. У доктора Роговского — руководителя нашего научного совета — как раз ваш рост и размер.

При этих словах стоявший у двери замполит понимающе кивнул и вышел, закрыв за собой дверь.

— Ну и… — начал Пароткин. — Уверен, что сотрудник вашего ранга и вашего опыта прибывает на корабль отнюдь не для того, чтобы изучать особенности распространения урагана.

— В некотором смысле, вы правы. Скажите, вот вы заговорили про чай. А нет ли на вашем корабле чего-нибудь покрепче?

Пароткин отрицательно покачал головой.

— Прошу извинить, капитан. Когда я отправляюсь в рейс, то принципиально отказываюсь брать с собой хоть каплю спиртного. Не стану вас уверять, что команде эта моя привычка особенно по душе, однако отсутствие спиртного на борту имеет свои определенные преимущества.

— Адмирал Слоюк охарактеризовал вас как образец исполнительности.

— Не искушай судьбу.

Превлов расстегнул «молнию» парашютного комбинезона, он упал на пол.

— Боюсь, что вам придется изменить своему правилу, капитан. Мы, вы и я, намерены искушать судьбу, как никогда прежде ее не искушали.

Питт чувствовал себя словно на одиноком необитаемом острове, стоя на мостике «Титаника» и с болью в сердце наблюдая, как суда, еще недавно принимавшие самое деятельное участие в операции по спасению «Титаника» уходили в безопасные районы акватории к западному горизонту.

Последней в цепи кораблей уходила «Альгамбра». Сигнальным прожектором капитан «Альгамбры» просемафорил «счастливо оставаться» и «удачи». Когорта журналистов в последний раз направляла свои кинотеле — и фотообъективы в сторону «Титаника», эти кадры могли стать последними, запечатлевшими лайнер. Напрягая зрение, Дирк Питт вглядывался в толпу, пытаясь найти Дану Сигрем в толпе, но из-за плохой видимости не сумел разглядеть ее.

Питт, не отрываясь, следил за удаляющимися кораблями до тех самых пор, пока их силуэты не превратились в небольшие черные точки на горизонте. Только ракетный крейсер «Жюно» да «Каприкорн» оставались возле «Титаника», однако «Каприкорн» лишь дожидался, когда оба капитана буксировщиков дадут знак, что у них все готово, и тогда «Каприкорн» последует за ушедшими судами.

— Господин Питт?

Обернувшись, Питт увидел мужчину с мятым бледным лицом и фигурой, которая напоминала пивную бочку.

— Я шеф-повар Баском с «Уоллеса». Прибыл с двумя парнями, чтобы скоренько закрепить тут у вас конец троса.

Питт дружелюбно улыбнулся.

— Готов спорить, что тебя прозвали Дурной Баском.

— Так это ж за глаза. Прозвище тянется за мной еще с тех самых пор, когда ни о каком плавании я даже не мечтал, а только-только открыл свой бар в Сан-Диего. — Баском пожал плечами. Потом прищурился. — А как вы угадали?

— Капитан Бутера мне так красочно рассказывал про тебя… Заглазно аттестовал, что называется.

— Да, капитан мировой мужик.

— Сколько, ты полагаешь, уйдет времени на трос?

— Дадите вертолет, так при определенной удаче в час уложимся.

— С вертолетом никаких проблем, ради Бога. Тем более, что он принадлежит военным морякам. — Питт повернулся и посмотрел в сторону «Уоллеса», который под управлением капитана Бутеры медленно пятился в сторону «Титаника», между бортами обоих кораблей оставалось не больше сотни футов. — Насколько я понимаю, ты собираешься захватить вертолетом наш конец троса и с «Уоллеса» перебросить его на «Титаник»?

— Да, сэр, именно так, — ответил Баском. — Трос-то десять дюймов в диаметре, каждые семьдесят футов троса весят тонну. Так что, это перышко — еще то, что называется. Когда достаточно времени, и буксировать приходится мелкие суда, мы забрасываем на борт судна, которое берем на буксир, тонкий трос. К нему привязываем потолще, потом еще толще, к которому, в свою очередь, цепляем настоящий трос, за который будем тащить. Но для такой работы нужна электролебедка, а то и не одна. Ну а поскольку времени у нас в обрез, людей мало, то мы и решили пойти по пути наименьшего сопротивления. Нет смысла пополнять ряды пациентов с грыжей в лазарете.

Однако несмотря на помощь вертолета Баскому и его парням пришлось попотеть, пока они укрепили трос. Плавно нажимая на рычаги, летчик, показывая прямо-таки чудеса пилотажа, зацепил приготовленный на «Уоллесе» конец троса, перенес его над бушующим океаном и опустил на палубу «Титаника». Внешне это все напоминало цирковой номер, но отнюдь не филигранно исполненное задание. С того момента, как Стерджис сел в пилотское кресло вертолета, прошло только пятьдесят минут до момента, когда второй конец был закреплен на носу «Титаника», а вертолет отправился на «Каприкорн».

Стоя у самого борта, Баском несколько раз взмахнул рукой, давая понять, что трос закреплен и его часть работы исполнена.

Капитан Бутера с «Уоллеса» принял этот сигнал и просигналил в свою очередь корабельным гудком. Тотчас же он отдал в машинное отделение команду «самый медленный вперед». То же самое сделал вслед за Бутерой и капитан Апхилл. Оба буксировщика начали осторожное выверенное движение. «Уоллес» при помощи трехсотфутового троса увлекал за собой «Морз», а оба буксировщика на тросе в четверть мили длиной увлекали за собой «Титаник», который, подобно черной горе, поднимался и опускался на волнах.

Главный трос вышел из воды, прогиб его делался все меньше, наконец трос натянулся, как струна. По сигналу капитана Бутеры матросы зафиксировали трос со своей стороны.

С борта «Титаника» оба буксировщика казались игрушечными корабликами на фоне безбрежного кипящего океана. Иногда за огромными волнами скрывался то первый, то второй буксировщик. Казалось невероятным, что две хрупкие скорлупки могут тащить за собой сорокапятитысячетонную громадину. Однако как бы там ни было, а метр за метром, фут за футом «Морз» и «Уоллес», сложив свои десять тысяч лошадей, принялись тащить за собой «Титаник».

Лайнер двигался еле-еле. До Нью-Йорка по-прежнему было двенадцать тысяч миль на запад. Однако куда важнее был тот факт, что с той холодной ночи 1912 года лайнер впервые продолжил свое движение в направлении порта.

Зловещие тучи медленно ползли по небу, пока не затянули весь южный небосклон. Надвигался фронт урагана. Питт неотрывно всматривался вдаль, буквально на глазах цвет воды становился все более и более темно-серым, усиливался ветер, менявший направление каждые несколько секунд. Все чайки, еще недавно стаями летавшие за кораблями, теперь исчезли. Единственное, что не давало Питту и команде почувствовать себя окончательно покинутыми в этом зловещем бушующем океане, — был вид ракетного крейсера «Жюно». Крейсер держался от них на расстоянии пяти миль, не увеличивая и не сокращая эту дистанцию.

Питт посмотрел на циферблат ручных часов, затем перевел взгляд за борт и после этого ленивой прогулочной походочкой направился в сторону двери в гимнастический зал.

На пороге ему встретился Джиордино.

— Ну что, разбойники, все тут, что ли?

— Молодые люди нервничать изволят, — сказал Джиордино, стоя напротив вентилятора и безуспешно пытаясь уворачиваться от струи прохладного воздуха. — Не будь тут адмирала Сэндекера, все парни давно бы уже взбунтовались и у тебя был бы самый что ни на есть форменный мятеж.

• Предыдущая
• 74/104
• Следующая