Айсберг - Касслер Клайв - Страница 58
- Предыдущая
- 58/62
- Следующая
«О-хо-хо, двенадцать человек на сундук мертвеца». «Господи, — подумал Питт, — почему эти механические разбойники не пели чего-нибудь другого?» Подобно специалисту-диагносту, он внимательно исследовал свое разбитое тело в обжигавшей его воде. Ему казалось, что внутри, в груди, горели ребра, и огонь распространялся на спину и плечи. Выбравшись с трудом на землю, Питт нетвердо поднялся на ноги, качнулся и смог удержаться, только воспользовавшись тесаком в качестве упора. Это его озадачило. Внезапно он понял, что в правой руке держит рукоять ножа.
Он опустился на одно колено, и изо всех сил стараясь восстановить дыхание и сердцебиение, пытался оценить обстановку. Его глаза отчаянно старались проникнуть в темноту, окружавшую центральную, светящуюся, часть канала. Мост был пуст. Третий пират сбежал. Лодка вот-вот должна была исчезнуть за поворотом, который вел в соседнюю галерею. Он повернулся назад как раз в тот момент, когда следующая лодка с экскурсантами входила в канал.
Все это механически пронеслось в его сознании. Единственное, на чем он был сосредоточен — убийца был где-то рядом, замаскированный под пирата. Его охватило чувство беспомощности. Манекены казались похожими друг на друга, а все, что случилось на мосту, произошло так молниеносно, что он не успел запомнить ни одной детали из костюма его врага.
Он лихорадочно пытался спланировать свои дальнейшие действия. Преимуществ у него не осталось — живой пират знал, как он выглядит, в то время как сам Питт затруднился бы отличить реальность от подделки и не мог начать первым. «И все-таки надо действовать», — думал он.
Секундой позже он, спотыкаясь и часто останавливаясь, бежал по краю канала, стараясь восстанавливать дыхание после каждого шага, поскольку боль простреливала все части тела. Он прорвался через черный занавес и попал в следующую полосу декораций. Это было огромное сводчатое помещение, тускло освещенное для ночных сцен.
Встроенная в дальнюю стену копия пиратского катера уменьшенных размеров с полной командой пиратов-манекенов и развевающимся на ветру Веселым Роджером, действующим с помощью скрытого электрического винта, палила через головы экскурсантов в небольшой форт, находившийся на противоположной стороне скалы, изобиловавшей пещерами.
Было слишком темно, чтобы разглядеть что-либо детально в экскурсионной лодке. Питт не различал никакого движения, но был уверен, что Киппманн и Лазард вполне владеют ситуацией — то есть настолько, насколько это было в пределах их возможностей. По мере того как его глаза начали привыкать к темноте, он увидел, что люди в лодке свалились в одну кучу, что соответствовало замыслу. Только он взобрался на палубу катера, как услышал странный, почти бесшумный звук, похожий на тяжелый удар. Это был револьвер с глушителем.
Внезапно он увидел, что стоит позади фигуры в пиратском костюме, которая что-то держит в руке и направляет это в сторону лодки. Питт пригляделся к пирату, а затем поднял свой тесак и плашмя ударил им его по руке.
Револьвер через металлическое ограждение упал в воду. Пират обернулся: светлые волосы выбились из-под красного платка, обвязывавшего голову, холодные серо-голубые глаза гневно сверкали, вокруг рта залегла глубокая складка — его планы были сорваны. Он увидел комичную фигуру того, кто так бесстрастно убил двух его товарищей. Голос его был металлическим.
— Кажется, я ваш пленник?
Но Питт не поддался на уловку. Он знал, что слова — лишь простая увертка, ловушка для прикрытия молниеносных движений, которые непременно последуют. Этот голос принадлежал страшному человеку, и он играл по высоким ставкам. Но Питт вдруг стал обладать чем-то большим, чем оружие, — он почувствовал прилив сил, которые волной распространились по всему телу. Он улыбнулся.
— А-а! Так это вы, Оскар!
Питт сделал многозначительную паузу, наблюдая за Рондхеймом, как кот за мышью. Исполнительный директор «Хермит Лимитед» был буквально на кончике ножа. Питт сбросил резиновую волчью голову. Лицо Рондхейма оставалось неподвижным и жестоким, но глаза выдавали полное недоумение. Питт внутренне готовился к моменту, который он представлял много раз, но так и не знал: как же все это произойдет на самом деле? Медленно, одной рукой он снял повязку, марля небольшой кучкой свалилась на пол. Закончив, он посмотрел Рондхейму прямо в глаза и сделал шаг назад. Губы Рондхейма вопросительно застыли, а вся его фигура выражала полное непонимание.
— Вы не можете вспомнить лицо, Оскар? — произнес спокойно Питт. — Это неудивительно. Ведь вы совсем немного оставили от того, что можно узнать.
Рондхейм смотрел в заплывшие глаза, на разорванные и раздувшиеся губы, на швы, наложенные на надбровья и челюсти. Затем он открыл рот и шепотом выдохнул:
— Питт!
Питт кивнул.
— Но это же невозможно! — выпалил Рондхейм.
Питт засмеялся.
— Извините, что поломал ваши планы, но это еще раз доказывает, что не всегда можно полагаться на компьютеры.
Рондхейм долго изучающе смотрел на Питта.
— А остальные?
— За исключением одного, все они живы и ремонтируют переломанные кости, — Питт увидел через плечо Рондхейма, что экскурсионная лодка благополучно входила в следующую галерею.
— Итак, майор, ситуация повторяется — опять вы и я. В условиях более благоприятных, чем те, которые были в гимнастическом зале. Но не уноситесь слишком высоко в своих надеждах, — какое-то подобие улыбки скривило его губы. — Добрые феи — не для настоящих мужчин.
— Именно, — отозвался Питт. Он бросил тесак в воду через голову Рондхейма и отошел назад. Затем осмотрел свои руки. Им придется поработать. Он сделал несколько медленных глубоких вздохов, провел руками по мокрым волосам, помассировал ими шершавые бока своего костюма и последним движением размял пальцы. Теперь он был готов.
— Вы заблуждаетесь, Оскар, что ситуация повторяется. То, что произошло в гимнастическом зале, нельзя назвать равным соперничеством. Планы и инициатива были полностью в ваших руках. А каков вы один, Оскар, без ваших платных мордоворотов, готовых разорвать на куски свою жертву? У вас есть еще время избежать этого. Ваш шанс на свободу — пройти мимо меня. И в этом вся загвоздка.
Рондхейм оскалился.
— Мне не нужен никто, Питт, чтобы уничтожить вас. Единственное, о чем я сожалею, что у меня нет времени, чтобы растянуть вам ощущение невыносимой боли.
— Отлично, Оскар. Слишком много психологического давления, — спокойно сказал Питт. По правде сказать, он все еще был очень слаб и чертовски устал, но что-то большее, чем внутренняя мобилизация сил, заставляло его забыть о боли. Невидимое присутствие Лилли, Тиди, Сэма Келли, Ханневелла и других, кто стоял за ним, придавало ему силы, которых он никогда не нашел бы в себе в одиночку.
Какая-то неуловимая улыбка мелькнула на лице Рондхейма, когда он встал в начальную стойку каратэ. Но она тут же исчезла. Питт обрушил на Рондхейма точно рассчитанный удар справа, от которого голова «пирата» дернулась и завалилась в сторону. Он пошатнулся и прижался к основной мачте корабля.
В глубине души Питт понимал, что у него мало шансов одолеть Рондхейма в длительной схватке, что он не сможет вывести из строя своего противника более чем на несколько минут. Он сделал ставку на неожиданность, что давало ему преимущество, прежде чем удар каратэ вновь превратит его лицо в кровавое месиво. Но это преимущество было небольшим.
Рондхейм был невероятно крепким. Он быстро пришел в себя от сильного удара, прыгнул в сторону от мачты и замахнулся ногой по голове Питта, но просчитался, и Питт успел увернуться. Он достал Рондхейма серией быстрых ударов слева и тяжелых коротких справа, которые повалили его на колени. Рукой он держался за разбитый кровоточащий нос.
— Вы быстро поправились, — пробормотал Рондхейм, вытирая кровь.
— Я же сказал, что вы заблуждаетесь. — Питт отпрянул назад и занял полубоксерскую, полукаратистскую стойку, ожидая, что дальше предпримет Рондхейм. — На самом деле я так же подозрителен, как Карзо Бутера.
- Предыдущая
- 58/62
- Следующая
