Аойя - Петров-Водкин Кузьма Сергеевич - Страница 4

• Предыдущая
• 4/17
• Следующая

Во вторую половину дня было замечено, что «Путник» быстро приближался к горам, вершины которых были скрыты облаками.

Андрюше было ясно, что шар не перелетит этих гор. Не желая напугать Катю, он не сказал ей, как велика была бы опасность от столкновения шара с отвесной каменной скалой.

— Катя, — весело сказал он, — нам предстоит поднять повыше к небу наш шарик, тогда мы скорее расстанемся с холодным царством.

— А как мы это сделаем? — спросила Катя.

Андрюша объяснил ей значение боковых мешков с песком.

— Подымемся еще выше, раз это нужно! — сказала девочка.

— Чтобы нас не сильно качнуло, освободим одновременно по мешку с каждой стороны… Ты будешь находиться у этого борта, а я у другого. И когда я скажу: раз — два — три, — вот этим ножом ты перережешь эту завязку, и песок высыпется вниз. Я сделаю то же самое у себя.

Катя поняла Андрюшу, и они заняли свои места. Андрюша выждал некоторое время, чтобы приблизиться к горам, и, когда уже стали совсем хорошо видны острия скал, поросшие соснами, отдельные камни, в беспорядке нагроможденные друг на друга, и когда Катя увидела даже черную козочку, взбиравшуюся по остриям камней, — тогда Андрюша сказал:

— Катя, будь готова!

Через минуту молчания раздалась команда:

— Раз… Два… Три! — и Катя ловко обрезала завязку.

Зашуршал песок, заискрился на солнце, и облегченный шар взвился ввысь, словно его подтолкнули снизу, и очутился в густом тумане. Друзьям казалось, что они попали в горшок с молоком: все стало белым кругом, едва можно было рассмотреть над собой очертания «Путника».

— Мы в облаках! — сказал Андрюша затаившей дыхание девочке.

Но вот показалось красное пятно солнца, затем совсем прояснилось, и шар выбрался к синему небу. Теперь внизу все было непроницаемым: облака очутились под ногами.

— На земле под нами теперь серый день, — сказал Андрюша, — а здесь светит солнце!

В туманном покрове показались очертания горных вершин, а впереди глазам друзей представилась волшебная картина: кончалась последняя гряда гор, за ней простиралась цветущая равнина, а за равниной кругом, куда только хватал глаз, раскинулась светлая, блистающая полоса, сливающаяся с небом.

— Море! Море! — закричал Андрюша. — Это его я не мог рассмотреть утром!..

Катя первый раз в жизни увидела море и не могла оторвать глаз от сияющего зеркала его вод.

— Андрюша, — прошептала девочка, — какое оно огромное… Оно такое же большое, как небо…

Шар покидал последний отрог гор.

Пересекая равнину, плавно и уверенно несся он к сияющей пустыне океана.

Наши друзья не видели теперь ничего, кроме воды и неба с ходящим по нему солнцем. Океан постоянно менялся: то он был небесного цвета, то темнел, как чернила; ночью то он казался опрокинутым небом, сверкавшим звездами, то был окутан непроницаемой тьмой.

Когда поднимался ветер, волны образовывали водяные холмы и долины.

При солнце вода была прозрачна. Дети часто наблюдали играющих дельфинов: они резвились, обгоняя один другого, перевертываясь к солнцу белыми брюхами; иногда вспугнутые жадно рыскающей акулой они моментально скрывались в глубине, сверкнув серебряной чешуей хвостов, чтоб через минуту снова показаться у поверхности.

Утром, чем свет, Андрюша забирался наверх, обводил по горизонту подзорной трубой, в надежде увидеть землю или хотя бы корабль, но увы, земля не показывалась. Горизонт был чист, ни струйки дыма, ни мачты не было видно.

Смутный страх закрадывался в душу мальчика. Он старался всячески скрывать его от Кати, стараясь быть веселым. Вечером, перед сном, он говорил подруге:

— Завтра, я думаю, мы увидим землю!..

Андрюша замечал опускание шара, но не сбрасывал песок, чтобы сохранить до крайнего случая возможность подняться.

Вторая причина опасения была в том, что питьевая вода их бочонка приходила к концу, и страх перед мучительной неизвестностью беспокоил Андрюшу. В воображении вставали картины одна мрачнее другой: то он видел Катю, умирающую от жажды, то воздушный шар, беспомощно опустившийся в волны, то страшный момент, когда корзина поглощается ими, и раздается последний крик его маленькой подруги…

Андрюша всячески старался отогнать эти мысли, но они, как болотные комары, назойливо влетали в его голову.

Видя спокойное лицо Кати, полной доверия и надежды на старшего друга, Андрюша еще сильнее мучился в одиночестве: если им суждено погибнуть, то зачем же ей, бедненькой, страдать заранее?.. Пусть Катя до конца будет спокойной. А он, Андрюша, перенесет один все эти опасения…

— Ого, — сказал он, поворачивая бочонок, — отощала наша кубышка! Знаешь, Катя, хотя и скоро мы достигнем земли, а все-таки воды у нас маловато, надо ее сохранить до конца…

Эта особенная экономия оказалась излишней после следующего события.

Небосклон оделся тучами, а стрелка барометра показывала «дождь».

Неожиданно Андрюшу осенила блестящая мысль.

— Ты увидишь, как этот дождь будет полезен для нас, Катя!

И мальчик быстро начал делать пока ему одному известные приготовления.

Непромокаемый холст растянут был над всей корзиной.

— Одновременно это будет и нашей защитой, — сказал он Кате, внимательно следящей за работой, — а дальше ты увидишь сама, что из этого выйдет!

Андрюша перекинул холст через три борта, середину вдавил на подобие тарелки, свободную сторону холста сложил желобком и направил в отверстие бочонка.

Стал накрапывать дождь и, едва дети успели расположиться под изобретенным шалашом, он полил, как из ведра. Через минуту вода наполнила впадину холста и по желобку потекла в бочонок.

Катя захлопала в ладоши от радости.

Через полчаса туча прошла. Заиграло солнце, и воздухоплаватели были с полным запасом воды. Таким способом опасность жажды была устранена на долгое время.

Но вторая и главная опасность оставалась по-прежнему висящей над судьбою друзей.

Ночью этого дня Андрюша поднялся от своего беспокойного сна и с тоской и напряжением стал всматриваться в темноту… Опускание шара становилось грозным. Гибель казалась неизбежной.

— Что будет? что будет? — шептал Андрюша.

Страдание было невыносимым, и мальчик разрыдался перед своей полной беспомощностью и бессилием.

В это время возле него очутилась Катя — она также не могла уснуть и услышала рыдание своего друга.

— Милый Андрюша, я уже давно вижу, как тебе тяжело, но я не хотела сказать тебе… Я боялась, что тебе будет еще больнее…

Андрюша схватил ее руку:

— Катя, ты хороший товарищ…

И друзья приникли один к другому, словно защищаясь в своем одиночестве, заброшенные над океаном.

И Андрюша увидел в Кате верного друга и спутника, с которым можно делить не только радости, но и всякое горе, как бы велико оно ни было.

• Предыдущая
• 4/17
• Следующая