Боги и судьбы (СИ) - Пасика Кристина Андреевна - Страница 1

В темноте под сводами огромной и мрачной пещеры тускло мерцал небольшой огонек алого пульсара. По стенам из природного камня прерывисто передвигалась неясная тень, то останавливаясь на миг, то вдруг резко и неожиданно продолжая свой путь, словно ее хозяин до последнего сомневался — стоит ли ему вообще двигаться вперед. Всего через мгновение света стало намного больше. Пространство озарило сразу несколько ярких вспышек, которые распугали летучих мышей на самом верху.

Посреди просторного зала, чуть дрожа от расползающегося кругом холода, стояла темноволосая девушка. Она куталась в длинный черно-фиолетовый плащ, наблюдая за вырывающимися вместе с выдохами белесыми облаками пара.

Ей не составило бы труда согреть себя магией, но почему-то этого сейчас делать не хотелось. Ведь холод был неизменным спутником существа, к которому она пришла… И чем ближе она была к цели, тем больше пространства каменных гротов было покрыто серебристым инеем.

— Нейт? — она торопливо оглядывалась по сторонам. — Нейт?

— Зачем ты здесь? — он появился прямо из тени, неожиданно перегораживая ей дорогу.

Высокий, безумно красивый, с дикими темными глазами. Бледный и как всегда чарующий невероятной мощью своей черной силы.

— Я должна была прийти, — она упрямо смотрела в его глаза, не боясь и не тая своих мыслей. — Нам нужно поговорить об Алекс.

Тишина, гулким покрывалом накрывающая обоих. Казалось, что в этот миг даже стук их сердец стал настоящим громом.

— Беата… — мужчина не выдержал и опустил глаза к полу, не сумел вынести открытого взгляда сестры. — Мы не сможем забрать ее отсюда…

— Но если мы уйдем, как сказал Эра, тогда навсегда ее потеряем! — женщина была в отчаянье, это чувствовалось в каждой ноте ее взволнованного голоса.

— Они никогда не примут Алекс. Понимаешь? Никогда! — Нейт изо всей силы сжимал кулаки, стараясь сдержаться и не перейти на крик. — Ни Дейбс, ни Эра… Никогда.

Они начинали этот разговор уже в сотый раз за последние несколько месяцев.

— Зачем ты согласился уходить, Нейт? Почему не поддержал меня на совете? Одно твое слово, и могли бы остаться здесь.

— Так будет лучше…

— Лучше? — взгляд, полный боли, и голос, сталью звенящий среди камней. — Для кого угодно, но только не для меня и не для нашей дочери!

Громкие слова эхом разлетелись по залам и пещерам, каждый раз все больнее и больнее отражаясь в сердце темного бога.

Алекс, Александра. Их тайна, их радость, их любовь и отчаянье.

— Бети, ты же моя сестра… — в бессилии прошептал он, делая шаг вперед, и положил руки на плечи девушке. — Мы с тобой сделали то, за что до самого конца будем нести наказание.

— Нам нужно было думать об этом десять лет назад… — жестоко ответила женщина. — А теперь поздно. Я не уйду из этого мира, пока она здесь.

— Эра не согласится идти без тебя, — он сокрушенно качал головой.

— Ты предпочитаешь рассказать ему правду? — она горько рассмеялась. — О том, что любишь меня вовсе не как брат? Или собираешься взять Алекс с нами? Как тогда объяснишь ее появление братьям? Стоит только взглянуть на нее, и все станет ясно!

— На момент нашего ухода ей будет уже девятнадцать. Ее жизнь — здесь, она будет вполне взрослой, чтобы справиться со всем самостоятельно…

Беата со злостью скинула руки брата с плеч и отступила так, словно перед ней вмиг оказалась ядовитая змея.

— Замолчи, Нейт. Пока я не разочаровалась в тебе еще больше. Я просто устала от всего этого. От постоянных скитаний и новых миров, от неизвестности. Мой дом в этом месте. И я не уйду, — она с вызовом смотрела на стоящего рядом мужчину. Все говорило о ее решимости идти до конца, чего бы ей в будущем это не стоило.

— Без тебя мы не покинем этот мир. Но и здесь братья не останутся. Они будут вынуждены забрать тебя силой. Эра пойдет на это, если ты не оставишь ему иного выбора, — спокойно заметил Нейт. И его собеседница знала, что он прав.

— Тогда я найду способ, чтобы остаться здесь! Я придумаю и найду путь. Но никто не заставит меня добровольно бросить здесь дочь! Ты готов это сделать, а я — нет! Я найду выход, даже если ты сдался!!!

Она не скрывала своей ярости, своей пока еще бессильной злобы на море обстоятельств, ополчившихся против нее. Как она теперь могла любить того, кто добровольно отрекся и от нее, и от собственного ребенка?

Фигура женщины начала таять в золотисто-алых мерцающих всполохах, силуэт медленно размывался и искажался.

— Запомни мои слова, брат… — спокойно бросила она на прощанье. — Это мой мир и здесь моя дочь. Я не уйду.

Мужчина еще долго с отчаяньем смотрел на то место, где всего мгновение назад стояла Богиня любви и красоты… единственная любимая в его бесконечной темной жизни…

9 злотника, год 1827 нашей эры

Северный Эйемский лес

Где-то неподалеку вкусно пахло ванилью. Почему то этот запах сейчас показался мне самым приятным во всем мире. Не существовало ничего вокруг — только я и этот ароматный влекущий дурман, владеющий всеми моими чувствами…

Я резко открыла глаза, стараясь прийти в себя. Царившая кругом темнота не позволяла хорошо осмотреться, а разожженный неподалеку костер нормального освещения не давал, лишь размазывая в пространстве и так нечеткие тени. К запаху ванили постепенно примешивался ощутимый запах свежей хвои и влаги. Я лежала на земле, в лесу, но что я здесь делала, увы, так понять и не смогла. Привстав, скинула с себя кем-то заботливо наброшенное одеяло, и принялась судорожно вспоминать последние события из своей жизни. Отсутствие каких-либо здравых мыслей в голове уже начинало меня пугать.

Неожиданно для самой себя я оглушительно и звонко чихнула. Следом, не удержавшись, тут же чихнула еще раз. Радовало одно — простуду свою я не забыла, понимая, что длительная прогулка по холодному осеннему лесу в дождь бесследно не прошла.

— Шейн?

Эльф появился внезапно прямо из темноты, заставив меня непроизвольно вздрогнуть и схватить рукояти лежавших рядом дарханов. Он осторожно опустил на землю охапку принесенного хвороста, почему-то стараясь не делать резких движений.

— Шейн… Все в порядке?

Длинные ярко-алые волосы листоухого рассыпались по плечам, янтарные глаза смотрели на меня со смесью волнения и непонятного испуга. В свете костра его черты приобретали какой-то странный таинственный и зловещий вид.