Таинственный Рыцарь - Мартин Джордж Р.Р. - Страница 17

• Предыдущая
• 17/26
• Следующая

— Закорючка межевого рыцаря на клочке бумаги? — Сир Ютор закатил глаза. — Хороша лишь, чтобы подтереть мою задницу — ни для чего больше.

— Вы тоже межевой рыцарь.

— А теперь вы меня обидели. Я еду туда, куда хочу и не служу ни одному человеку, кроме самого себя, это правда… но прошло уже много лет с тех пор, как я спал под кустами. Я выяснил, что постоялые дворы гораздо уютней. Я турнирный рыцарь, лучший из тех, кого вам когда-либо доводилось встречать.

— Лучший? — его высокомерие рассердило Дунка. — Смеющийся Шторм может не согласиться, сир. И Лио Длинный Шип, и Зверь Бракен тоже. На Эшфордском Лугу никто не говорил об улитках. С чего бы это, если вы такой знаменитый турнирный чемпион?

— Вы слышали, чтобы я называл себя чемпионом? Так недолго и известность приобрести, а я уж лучше подхвачу оспу, чем это. Спасибо, не надо. Я выиграю мою следующую схватку, айе, но в финале я упаду. Баттервелл пообещал тридцать драконов тому рыцарю, кто станет вторым, и этого мне вполне достаточно… вкупе с хорошими выкупами и выплатами по ставкам, — Он указал на груду серебряных оленей и золотых драконов на столе. — Вы кажетесь здоровым парнем, и вы очень большой. Размеры всегда впечатляют дураков, хотя в турнирной схватке это значит очень мало. Уилл сумел добиться ставок три к одному против меня. Лорд Шони поставил пять к одному, придурок. — Он взял серебряного оленя и, щелкнув длинными пальцами, отправил его кружиться. — Старый Бык будет кувыркаться следующим. Потом Рыцарь Кискиных Ив, если протянет так долго. Благодаря людской сентиментальности я заполучу прекрасные ставки против обоих. Народ любит деревенских героев.

— В Сире Глендоне течёт кровь героя, — ляпнул Дунк.

— О, очень на это надеюсь. Кровь героя пойдёт за два к одному. С крови шлюхи таких ставок не получишь. Сир Глендон говорит о своём знаменитом родителе при каждой возможности, но заметили ли вы, что он ни разу не упомянул о своей матери? И для того есть веская причина. Он был рождён от лагерной шлюхи. Дженни было её имя. Дженни Грош звали её до Краснотравного Поля. В ночь перед битвой она перетрахалась с таким количеством мужчин, что после этого стала известна как Краснотравная Дженни. Файрболл поимел её до того, в этом я не сомневаюсь, но то же самое проделала и сотня других мужчин. Мне кажется, наш друг Глендон навоображал слишком много, а ведь у него даже волосы не рыжие.

Кровь героя, подумал Дунк.

— Он говорит, что он рыцарь.

— О, вот это как раз правда. Мальчишка и его сестра выросли при борделе, называемом Кискины Ивы. После того, как Дженни Грош умерла, другие шлюхи заботились о них и скормили парню сказочку, состряпанную его мамашей, будто он от семени Файрболла. Старый оруженосец, который жил неподалёку, тренировал мальца в обмен, как водится, на эль и перепихон, но, будучи оруженосцем, он не мог произвести в рыцари маленького бастарда. Полгода назад компания рыцарей забрела в бордель, и некий Сир Морган Данстайбл положил пьяный глаз на сестру Сира Глендона. Так уж случилось, что сестричка всё ещё была девственницей, и у Данстэйбла не хватило денег заплатить за её непорочность. И был заключён договор, Сир Морган постучал по плечам её брата, производя в рыцари, прямо там, в Кискиных Ивах, на глазах у двадцати свидетелей, после чего маленькая сестричка поднялась с ним наверх и позволила сорвать свой цветок. Вот как всё было.

Любой рыцарь может возвести человека в рыцари. Будучи оруженосцем Сира Арлана, Дунк слышал истории о людях, добивавшихся рыцарства различными угрозами или мешком серебряных монет, но не девственностью сестры.

— Это всего лишь байка, — услышал он свой голос. — Это не может быть правдой.

— Я слышал её от Кирби Пимма, который утверждает, что был там свидетелем возведения в рыцари, — Сир Ютор пожал плечами. — Героя сын, шлюхин сын, или их обоих, при встрече со мной — он рухнет.

— Вам может выпасть другой противник.

Сир Ютор вскинул брови.

— Косгроув любит серебро не меньше, чем любой другой. Я обещаю вам, следующим мне выпадет Старый Бык, потом мальчишка. Хотите, побьёмся об заклад?

— Мне уже нечего ставить.

Дунк не знал, что расстроило его больше: то, что Улитка подкупал распорядителя игр для получения желаемого противника, или то, что он хотел встретиться именно с ним. Он встал.

— Я сказал то, что я собирался сказать. Мой конь и меч ваши, и мои доспехи тоже.

Улитка переплёл пальцы.

— Возможно, есть иной выход. Вы не совсем бесталанны. Падаете вы просто потрясающе. — Улыбка засияла на губах Сира Ютора. — Я одолжу вам вашего скакуна и доспехи… если вы поступите ко мне на службу.

— Службу? — Дунк ничего не понимал. — Какую службу? У вас уже есть оруженосец. Вам нужен гарнизон в каком-то замке?

— Может и понадобился бы, будь у меня замок. Честно говоря, я предпочитаю хорошие постоялые дворы. Замки слишком дорого содержать. Нет, служба, которая от вас потребуется — встретиться со мной в поединке ещё на нескольких турнирах. Двадцати, думаю, будет достаточно. Вы, конечно, можете это сделать? Вы получите десятую часть от моих выигрышей, и в будущем я обещаю бить вас в вашу широкую грудь, а не в голову.

— Вы хотите, чтобы я ездил за вами, чтобы сбивать меня с лошади?

Сир Ютор с удовольствием рассмеялся.

— Вы такой здоровенный малый, никто не поверит, что какой — то сутулый старик с улиткой на щите сможет повалить вас. — Он потёр подбородок. — Между прочим, вам надо будет поменять эмблему. Ваш повешенный человек уже достаточно зловещ, это я готов признать, но… он же повешен, не так ли? Побеждён и убит. Надо бы что-то посвирепей. Медвежья голова, например. Череп. Или лучше три черепа. Младенец, нанизанный на копьё. И вам придётся отпустить волосы и завести бороду, чем гуще и неухоженней, тем лучше. Этих маленьких турниров, гораздо больше, чем вы думаете. Со ставками, которые я смогу заполучить, мы выиграем достаточно, чтобы купить драконье яйцо ещё до…

— … до вас дошли слухи, что я доведён до отчаяния? Я потерял доспехи, но не честь. Вы получите Грома и моё оружие, и ничего больше.

— Болезненная гордость доведёт до нищенства, сир. Вас может ожидать гораздо худшая участь, чем ездить со мной. Я хотя бы могу научить вас одной-двум вещам, которые пригодятся вам в турнирных схватках, в этом вы на сегодняшний день невежественная свинья.

— Вы строите из меня дурака.

— Я сделал это раньше. И даже дуракам надо есть.

Дунку захотелось сбить эту улыбочку с его лица.

— Я понимаю, почему у вас улитка на щите. Вы не истинный рыцарь.

— Сказано истинным олухом. Вы настолько слепы, что не видите опасности? — Сир Ютор отставил кубок. — Знаете ли вы, почему я вас ударил именно туда, куда ударил, сир? — Он поднялся на ноги и легонько дотронулся до центра груди Дунка. — Наконечник, помещённый сюда, отправил бы вас на землю также быстро. Голова — более мелкая цель, и нанести по ней правильный удар намного труднее, но… вероятность того, что он может оказаться смертельным, гораздо выше. Мне заплатили, чтобы я вас ударил именно туда.

— Заплатили? — Дунк отпрянул от него. — Что вы имеете в виду?

— Шесть драконов было уплачено вперёд, обещали ещё четыре когда вы умрёте. Жалкая сумма за жизнь рыцаря. Будьте благодарны за это. Если бы предложили больше, я, может быть, направил бы остриё моего копья прямо в вашу глазную щель.

Дунк почувствовал, как у него опять закружилась голова. "Зачем кому-то оплачивать моё убийство? Я не сделал ничего плохого ни одному человеку в Белостенном Замке". Сомнений не было, никто не ненавидел его больше, чем брат Эгга Эйрион, но Яркий Принц был в изгнании за Узким морем.

— Кто заплатил вам?

— Слуга принёс золото на рассвете, вскоре после того, как мастер игр составил пары. Его лицо было скрыто капюшоном, и он не назвал имя хозяина.

— Но почему? — спросил Дунк.

— Я не спросил. — Сир Ютор опять наполнил кубок. — Я думаю, у вас гораздо больше врагов, чем вы думаете, Сир Дункан. И почему нет? Кое- кто скажет, что вы и есть причина всех наших бед.

• Предыдущая
• 17/26
• Следующая