Неистовые джокеры - Мартин Джордж Р.Р. - Страница 27

• Предыдущая
• 27/99
• Следующая

На том, самом первом матче в шестьдесят девятом Том Сивер, единственная подлинная звезда «Бруклин Доджерс», подавал и выиграл у Боба Гибсона со счетом два-ноль. «Доджерс» оказался на первом месте в дивизионе, после чего команда победила «Милуоки» в серии «плей-офф» первого дивизиона Национальной лиги, а затем разгромила прославленных «Балтимор Ориолс» в ежегодном чемпионате «Уорлд Сериес».

Воспоминания о том радостном дне, когда весь город зашелся в едином торжествующем крике, вызвали у нее улыбку. Это был необыкновенный миг, и, оглядываясь назад, девушка жалела, что не была достаточно взрослой, чтобы оценить то чистое и всепоглощающее ликование, не замутненное ни единой посторонней эмоцией, ни единой посторонней мыслью. С тех пор ей нечасто доводилось испытывать такое чувство — и ни разу вместе с десятками тысяч других людей.

Громкий треск попавшей по мячу биты вернул ее в настоящее. Стоит ли копаться в прошлом? Попытка скрыться от опасного настоящего в приятных воспоминаниях ни к чему не приведет. Ее преследуют какие-то люди, и нужно выяснить, какова их цель. Собственно, особой тайны не было. По всей видимости, они хотели вернуть книги. Но каким образом им удалось так быстро ее выследить? И зачем они убили Грубера? Нет, не так. Эти парни считали, что Дженнифер убила скупщика краденого — но она его не убивала. Кто же тогда его убил?

Происходит нечто странное, и Дженнифер Малой оказалась в самом центре событий. Внезапно солнце перестало быть таким уж теплым и ласковым. А окружающие ее люди? Приспешники Кина проследили ее путь до «Счастливого скупщика». Так что же помешает им проследить ее путь сюда? Любой из этих «болельщиков», сидящих рядом с ней, может оказаться убийцей.

Она огляделась вокруг и замерла: худшие опасения, похоже, подтверждались. Краешком глаза девушка заметала темноволосого мужчину, который поглядывал на нее, когда она стояла в очереди за билетами. Он сидел справа от нее в третьем сзади ряду и делал вид, будто смотрит в протокол результатов, а сам исподтишка поедал ее взглядом.

Он может быть убийцей. В самом лучшем случае — агентом Кина. Дженнифер решительно уставилась прямо перед собой. Что делать? Можно, конечно, пойти в полицию. Но тогда ей придется признаться, что она и есть Дух, дерзкая грабительница, которая попала на первую страницу даже такой добропорядочной газеты, как «Нью-Йорк Таймс». Вероятно, полицейским удастся защитить ее от людей Кина, но ей придется отвечать за все ограбления, которые она совершила.

Дженнифер стиснула зубы — незнакомец направлялся к ней.

Что делать? Что делать? Эти два слова отчаянно метались в ее мозгу в такт лихорадочному биению сердца. Ничего, сказала она себе. Успокойся. Веди себя как ни в чем не бывало. Все отрицай. Он ничего тебе не сделает на глазах у всей толпы.

Дэррил Строберри, молодой правофланговый игрок, которого два года назад перекупили у скромных «Кабз», давал настоящее представление на площадке. Все внимание было приковано к нему. На нее и на темноволосого мужчину никто не смотрел.

В животе у нее похолодело — большая ладонь легко опустилась на ее плечо, и неожиданно мягкий голос произнес:

— Дух.

Произнесенное вслух прозвище так перепугало ее, что она стала бесплотной, оставив мужчину ошеломленно стоять столбом перед смятыми джинсами и кроссовками и с рубахой в правой руке.

— Погоди! — Но она уже камнем проваливалась сквозь трибуну.

Любезный сотрудник службы безопасности жестом указал лимузину путь за трибуны, увешанные яркими красочными полотнищами. Риггс распахнул дверцу, и в раскосых глазах мелькнуло довольное выражение кота, играющего с пойманным мышонком. Тахион, и без того раскрасневшийся от зноя и манипуляций Рулетки, залился еще более горячим румянцем и вполголоса сообщил ему:

— Как только я произнесу свою речь, мы уезжаем.

— Хорошо, доктор. Мы отправимся на стадион «Эббетс филдз», как планировали?

— Нет! — Тахион запальчиво добавил еще что-то на родном языке и, подхватив Рулетку под локоть, повел ее по лесенке на трибуны.

На полукруглом возвышении уже собралась большая группа почетных гостей. Рулетка увидела Хартманна — тот с кислым лицом слушал мэра Нью-Йорка, который агитировал поддержать его в предстоящих выборах на пост губернатора штата. Туз в белом комбинезоне с откинутым капюшоном услужливо маячил поблизости. Его стеклянный взгляд был прикован к одной аппетитной нимфетке из толпы, чья грудь едва не вываливалась из майки на лямочках, и Рулетка невольно обратила внимание, что его лицо как будто составлено из чужеродных, плохо пригнанных друг к другу кусочков. Один глаз располагался ниже другого, а нос, похожий на корявую картофелину, нависал над слишком маленьким ртом и подбородком. Туз походил на глиняную модель скульптуры, которая наскучила своему создателю еще до того, как он перешел к стадии отливки.

Во втором ряду расположился экзотического вида азиат. Время от времени он что-то чиркал в ежедневнике с кожаной обложкой, и Рулетка заметила, что за золотой авторучкой тянется вязь из золотых чернил. Она сочла это претенциозным и поморщилась, подумав, что очень часто деньги сами по себе не означают ни класса, ни хорошего вкуса. Узкие темные глаза оторвались от страницы и с пугающей внимательностью впились в седовласого мужчину, чья одежда безошибочно свидетельствовала об адвокатской должности, — тот, казалось, ждал подходящей возможности, чтобы прервать нескончаемую болтовню мэра и поговорить с Хартманном.

В самом конце переднего ряда сидел знаменитый рок-певец, чье турне в поддержку джокеров собрало несколько миллионов долларов — впрочем, ни один цент из них пока что не попал в Джокертаун. Рулетка криво усмехнулась. Поработав в ООН, она отлично знала, сколько существует самых разнообразных способов перекачать деньги куда нужно и замести все следы. Тахиону и его клинике повезет, если им достанется хотя бы десять тысяч…

Ее размышления прервали. Сквозь мрачную задумчивость проник голос такисианина.

— Рулетка, сюда.

Она в замешательстве завертела головой по сторонам, увидела раскладной металлический стул и села.

— Ба, миссис Браун-Роксбери! А вы что здесь делаете? — Она смотрела прямо в ореховые глаза сенатора Хартманна. Он смущенно кашлянул, — Н-да, прозвучало это не очень вежливо, прямо скажем. Просто я не ожидал встретить вас здесь и растерялся. Рад вас видеть. Мистер Лав говорил, что вы уволились из ООН, и я был очень огорчен, когда узнал об этом.

— ООН? При чем здесь ООН? Ты там работала? — вмешался доктор. — Сенатор, рад вас видеть.

Мужчины обменялись рукопожатиями. Рулетка открыла было рот и тут же закрыла его — Хартманн ответил вместо нее.

— Да, миссис Браун-Роксбери работала экономистом в отделе развития.

— Я бы не сказала, что нам удалось хоть что-то развить, — отозвалась она автоматически.

Сенатор рассмеялся.

— Узнаю Рулетку. Вы за словом в карман не лезете.

Хартманн принялся рассуждать о «колоссальной работе, которую проделали МВФ и Международный банк реконструкции и развития…», а над головами у них полоскался и хлопал на ветру полосатый навес, натянутый для защиты от солнца. Эти хлопки и шлепки то и дело прерывали его речь.

— Да, — хлоп! — проект электри… — шлеп! — фикации в Заире, — хлоп! — классический пример превосходной работы…

Непрекращающийся поток слов прервало вежливое покашливание.

— Сенатор…

— Да, слушаю?

— Джон Лэтхем из «Лэтхем и Стросс», — Адвокат склонился ближе, его светлые глаза были непроницаемы, — Мой клиент.

Он указал на азиата с золотой ручкой, и Хартманн обернулся, чтобы взглянуть на него.

— Генерал Кин, а вы здесь какими судьбами? Я и не видел, как вы сюда прокрались. Надо было подать голос.

Кин спрятал ежедневник в карман пиджака, поднялся и крепко пожал протянутую руку сенатора.

— Я не хотел вас беспокоить.

— Пустяки. У меня всегда найдется время для одного из моих самых верных сторонников.

• Предыдущая
• 27/99
• Следующая