В чужом ряду. Первый этап. Чертова дюжина - Март Михаил - Страница 62

• Предыдущая
• 62/75
• Следующая

крыл сумку и высыпал на столик перед зеркалом ее содержимое. Что-то тяжелое упало ему под ноги. Он поднял с пола знакомый пистолет. Красивая игрушка. Трофейная. Надо бы убрать от греха подальше. Петр положил пистолет в карман висевшего женского плаща. Всю мелочевку он смахнул обратно. Включил свет в гостиной. Большая, метров тридцать, комната заставлена старой резной мебелью. Все так, как описал Иван. Стол посредине, коврик под столом, на столе чистые приборы на двоих, но ни закуски, ни выпивки.

Петр принялся за дело. Взяв со стола нож, он залез под стол, убрал коврик и начал поддевать паркетные доски. Тайник был найден, но он оказался левее центра — образовалась приличная горка из паркетных плашек. В шляпной коробке лежали деньги. На первый взгляд, тысяч пятьдесят или чуть больше. Никаким золотом здесь не могло и пахнуть. Даже если его деньги, переданные женой Ирине, заменить на золотые слитки, места под паркетом не хватило бы. Продолжать поиски не имело смысла, Ирина неглупая женщина, с большим опытом.

Ладно. Можно считать, что шутку брата Петр оценил. Пока ему и этого хватит, надо же с чего-то начинать.

Петр забрал коробку и направился к выходу. Едва он ^открыл дверь, как тут же непроизвольно попытался захлопнуть ее, но не успел. На лестничной площадке стоял подполковник Рубеко с тремя милиционерами.

— Вот и свиделись, Петр Фомич.

— Вы, как мотыльки, на свет слетаетесь?

— На выстрелы. Соседей беспокоите.

— Боже упаси. Я и оружие — вещи несовместимые.

— Сковородкой сподручней размахивать?

— И как вы везде поспеваете?

— Нет, это вы запаздываете. Разрешите войти?

— Милости просим. Хозяйка в отъезде.

— А что в коробочке? Женская шляпка?

— Мелочь на трамвай.

— Коробочку на пол, пять шагов назад.

Приказ был выполнен.

Оперативники разбрелись по квартире. Осмотр длился недолго. Пистолет в кармане плаща обнаружили сразу.

— Идите сюда! — раздался голос с кухни.

Ирина лежала на полу с простреленной грудью, рядом валялась подушка с прожженной дырой посредине. В открытое окно дул холодный сырой ветер.

— Пульс отсутствует, но теплая еще, — сказал лейтенант.

На допрос Кострулева вызвали на пятый день.

— Садись, Петр Фомич, кури.

— Спасибочко, Викентий Ефремыч. Сколько предложите?

— Лет десять, плюс кража. Можно оформить разбой или убийство с отягчающими либо без таковых.

— Без таковых. Семья Червонного удочерила мою дочь без моего на то согласия, лишила средств к существованию, выкинув мое имущество на свалку. Причины были.

— Ну ладно, Кострулев, посмотрим. Лично я на тебя зуб не держу, ты уже пройденный этап, меня твой братец интересует.

— А вы его допрашивали?

— Да. Он тогда в «Арагви», будучи пьяным, учинил скандал, обсчитали его. Весь вечер сидел там с друзьями. Семь человек свидетелей, не считая обслуги.

— Ну, выйти на часок нетрудно, а потом вернуться.

— Хочешь брата примешать? На тебя непохоже.

— Наводку на квартиру дал мне он. Где деньги лежат, тоже сказал он. Ирина стала ему в тягость, и он решил второй раз меня подставить.

— Неубедительно. По делу есть что сказать?

— Я заходил во двор, перед тем как войти в квартиру, — все окна были закрыты. Когда я позвонил в дверь, он выстрелил в Ирину через подушку, никакие соседи выстрела не могли услышать. А потом ушел через окно на кухне по водосточной трубе, окно осталось открытым. Позвонил вам и сказал о выстреле. Он знал, что я провожусь с паркетом не менее получаса, специально ориентир дал неточный. Ему пришлось пожертвовать шестьюдесятью тремя тысячами ради избавления от меня и жены разом.

— Если это и так, Кострулев, то доказать мы ничего не сможем. Ты — рецидивист, он — помощник министра. Следов под окнами не найдешь, дождь шел всю ночь. На пистолете наверняка твои отпечатки. Иван хранил его на даче в кобуре в письменном столе. Кобуру мы нашли со следами смазки. То, что соседи выстрела слышать не могли, согласен, но этого мало. Повод для мести у тебя имелся, сам его определил. А вот у твоего брата повода убивать свою жену нет.

— Она грозила ему разводом.

— Вряд ли. МИД документы на них готовит, Ивана посылают консулом во Францию.

— Да, перед такой поездкой с кем-то делиться не резон. Загляните в его чемоданы на таможне.

— Не положено. Дипломатический корпус не досматривается.

— Упустили вы его, подполковник. А я упустил дважды. Интересно, почему же они разъехались?

— Кто?

— Ирина с Иваном. Квартира ее.

— Квартиру сдали на сезон. Большая семья летом уезжает на дачу, кому сдали, сами толком не знают. Командировочному. Об этой квартире Иван никогда не слышал. Предположим, что ее могла снять жена с определенными целями.

— Значит, он ее туда заманил. Похоже, и она угодила в ловушку.

— В твою ловушку, Кострулев, другой картины у нас не получается.

Суд приговорил Петра Кострулева к пятнадцати годам лишения свободы в колонии строгого режима.

Самолет начал резко снижаться. Дверь кабины пилота открылась и в нее просунулась голова охранника.

— Мы уже садимся?

— Выйди за дверь, сержант! — рявкнул Муратов. Голова автоматчика исчезла.

— На борту люди? — спросил Рогожкин.

— Двое вертухаев. Они с парашютами, можешь о них забыть, Елизар.

— Так дело не пойдет, Вася, я буду сажать самолет на воду.

— Утопишь. Вода хлынет в люк.

— Сядем на бреющем, минуты три продержимся на плаву.

— Ладно, заходи на второй круг, я прикажу ребятам прыгать. Подойдя к двери кабины, он вынул пистолет, заткнул его за ремень на спине и вышел в салон.

— Что случилось, сержант? Инструкции не знаете? Оба охранника встали и вытянулись в струнку.

— Большая река, возле базы нет больших рек, мы решили, что самолет падает.

— Ваше дело приказы выполнять, а не решать.

Муратов выдернул пистолет. Раздался выстрел, пуля пробила солдату грудь, и тут самолет повело влево и вверх. Сержанта отбросило в сторону, второй выстрел бортинженер сделал в падении, пуля пробила обшивку фюзеляжа, оба оказались на полу. Охранник не собирался подыхать за здорово живешь. Они долго катались по полу, пытаясь дотянуться до глотки друг друга. В какой-то момент сержант оседлал капитана, но ударить не решился. А зря. Муратов окончательно озверел. Он собрал все силы и врезал парню в челюсть. Сержант покачнулся. Капитан выскользнул из-под него и обеими ногами ударил в грудь. С точностью бильярдного шара, влетающего в лузу, охранник вылетел в открытый люк. Муратов перевел дух, подошел к истекающему кровью солдату, взял его за ноги, подтащил к люку и спихнул.

Кое-как приведя себя в порядок, он вернулся в кабину пилота.

— Что там? — спросил Рогожкин.

— Порядок, ребята спрыгнули. И нам пора.

— Я тебе не верю, Василий, будем делать, как решил.

— Хочешь нас потопить?

— Выполняй приказ, капитан. Выбей боковые окна. За моей спиной висит летная куртка, вырви из нее кусок и заверни документы, чтобы не промокли.

— Я не доплыву до берега, река, как океан.

— Жить захочешь, доплывешь. Если мы не потопим самолет, нас найдут. Других вариантов нет. Выполняй.

Муратов разодрал куртку по швам, выдрал лоскут кожи, завернул в него документы и положил в планшет. Гаечным ключом выбил окна. В кабину ворвался шквалистый ветер.

— Иду на приводнение.

— Погоди, в салоне должны быть надувные плоты для десанта, мы о них забыли.

— Действуй.

Самолет пошел на второй круг.

Тяжелая машина в руках опытного пилота вытворяла чудеса. Отсутствие груза позволило Рогожину выключить двигатели и начать планирование. Он шел на бреющем полете, пока не коснулся воды. Самолет начал скакать, как удачно брошенная плоская галька. Правое крыло зацепило воду, машину развернуло на сто восемьдесят градусов, и она застыла на месте.

Сбросив через окно кабины резиновую лодку, Рогожкин и Муратов спрыгнули в ледяную воду. Самолет забурлил, как закипающий чайник, и начал медленно погружаться в воду.

• Предыдущая
• 62/75
• Следующая