США: История страны - Макинерни Дэниел - Страница 80

• Предыдущая
• 80/146
• Следующая

Вудро Вильсон – достаточно известный ученый в области политологии, ректор Принстонского университета – являлся выходцем из южных штатов (из Виргинии). Правда, его политический опыт был небогат: на протяжении двух лет Вильсон занимал пост губернатора Нью-Джерси, но за этот короткий срок он зарекомендовал себя как подлинный лидер движения за прогрессивные реформы. Вступив в борьбу против двух республиканских кандидатов, он сумел обеспечить себе большинство голосов в коллегии выборщиков и одержал убедительную победу на выборах 1912 года.

Подобно Теодору Рузвельту, Вильсон был сторонником активного президентства. Должность главы исполнительной власти он рассматривал как своеобразный американский аналог поста премьер-министра – человека, который возглавляет свою партию, хранит ее единство и определяет программу. Он полагал, что функции президента в федеральном правительстве не ограничиваются простым исполнением существующих законов, а предполагают активное законотворчество. Более того, Вильсон считал, что президент должен играть роль общегосударственного лидера, сплачивая все общество и направляя его усилия на решение главных национальных задач.

«Новому национализму» Рузвельта он противопоставил собственную программу «новой свободы», предусматривавшую возрождение демократических идеалов Джефферсона в условиях современной экономической эпохи. Вильсон негативно относился к процессу «укрупнения» – как в экономической, так и в правительственной сфере – и отказывался рассматривать его как неизбежное явление. Набравшие чрезмерную мощь структуры необходимо низринуть с пьедестала; лишь так можно обеспечить развитие свободного рынка и местного самоуправления. Борьба с процессом консолидации предусматривает временное повышение федеральной активности, но лишь до тех пор, пока не будут решены самые злободневные проблемы общества. После этого следует снова постепенно ограничивать властные полномочия центрального правительства.

Чтобы стимулировать экономическую конкуренцию, Вильсон решил использовать тарифный механизм. Снижение тарифов, рассуждал он, привлечет на рынок новых участников. В соответствии с планом президента, демократический Конгресс в 1913 году принял новый тариф Андервуда – Симмонса. А для компенсации неизбежного следствия в виде уменьшения доходов конгрессмены утвердили прогрессивный налог, призванный обеспечить надежность капиталовложений в государственные социальные программы.

Вслед за тем Вильсон предпринял решительное наступление на так называемый «денежный трест» Уолл-стрит. Чтобы помешать кучке банкиров и финансистов прибрать к рукам денежное обращение в стране, президент создал в 1913 году Федеральную резервную систему (ФРС). Эта структура была призвана упорядочить и стабилизировать государственную экономику. Банкноты ФРС стали играть роль единой американской валюты. Центральное правление инспекторов (назначаемых самим президентом) должно было осуществлять контроль над денежным обращением в стране и кредитными ставками банков. Федеральная резервная система учредила с дюжину банков в различных регионах, которые имели возможность чутко реагировать на обстановку на местах, в соответствии с обстоятельствами увеличивая или уменьшая количество дензнаков, находящихся в обращении.

Теперь можно было переходить к следующему этапу, на котором Вильсон намеревался полностью разделаться с монстрами американской промышленности. Его предшественник Рузвельт рассматривал гигантские корпорации как неизбежное зло XX столетия и лишь пытался силами федерального правительства помешать худшим из них выйти из-под контроля. Но у Вильсона была собственная точка зрения на сей счет. Он полагал, что монополистические силы, в какие бы одежды они ни рядились, представляют собой угрозу свободе и справедливости. И прямая задача федерального правительства заключается в том, что бы минимизировать размеры этих консорциумов. В 1914 году Вильсон добился учреждения Федеральной торговой комиссии, в функции которой входило тщательное расследование противоправных действий крупных компаний. К сожалению принятие антитрестового закона Клейтона, затягивалось – возможно, из-за недостаточно энергичной поддержки президента. Судя по всему, позиции Вильсона в данном вопросе со временем претерпели изрядные изменения. Он все больше склонялся к точке зрения Рузвельта: если не можешь победить крупные тресты, постарайся, по крайней мере, их контролировать.

К 1914 году сложилась интересная ситуация. С одной стороны, движение прогрессистов явно теряло силу. Но, с другой – необходимость сохранять поддержку общества (да еще в условиях постоянной угрозы со стороны республиканцев) не позволяла Вильсону сойти с намеченного пути реформ. Президент сделал все, чтобы принять ряд прогрессивных законов: о запрете детского труда на производстве, о компенсационных выплатах рабочим и кредитах фермерам, о восьмичасовом рабочем дне для рабочих национальных железнодорожных линий. Именно его усилиями юрист-прогрессивист Луис Брэндис занял свой пост в Верховном суде.

Увы, следует признать: первоначальные надежды Вильсона на ослабление крупного бизнеса, равно как и централизованной власти, не оправдались. Возможно, объяснялось это его нежеланием переносить в новую эпоху былое попустительство со стороны федеральных властей. Вильсон никогда не соглашался с консервативными лозунгами о пассивном правительстве. У него имелись собственные представления о консолидации крупного бизнеса и о той роли, которую должно играть федеральное правительство в государстве рыночной экономики. Сегодня трудно с уверенностью что-то утверждать. Возможно, не будь Вильсон так ориентирован на построение более децентрализованного и конкурентоспособного общества, он сумел бы лучше послужить народному благу на пути реформ.

Но, с другой стороны, Вильсон – более чем кто-либо из его предшественников – являлся проводником идей прогрессизма в американскую жизнь. В соответствии с этими принципами он пытался строить как внутреннюю, так и внешнюю политику США. Подтверждением тому служат международные события конца XIX – начала XX века.

Нередко приходится слышать, что к началу XX века правительство Соединенных Штатов пришло с нулевым багажом международной деятельности. Действительно, со стороны может показаться, что вплоть до начала 1900-х годов нация была полностью сосредоточена на самой себе. Отсюда и разговоры об изоляционистской позиции американцев и полном их невежестве во внешней политике. Но попробуйте сказать об этом филиппинцам, жителям Гавайских островов или американским индейцам! Упорное нежелание Соединенных Штатов ввязываться в запутанные европейские союзы вовсе не означает, что во второй половине XIX столетия они не имели никаких контактов с другими народами. Американская республика всегда была ориентирована на территориальную и экономическую экспансию и для достижения своих целей не стеснялась использовать военные средства. Возможно, полученный опыт оказался не столь полезным для американских политиков, как хотелось бы. Но тем не менее факт остается фактом: в начале XX века, когда на мировой арене начали разворачиваться глобальные вооруженные конфликты, США уже имели собственный внешнеполитический «багаж», которым и не замедлили воспользоваться. Другое дело, что опыт этот был во многом ошибочным. Американцам, как и многим другим народам, предстояло избавиться от иллюзий в ходе ужасных событий XX века.

• Предыдущая
• 80/146
• Следующая