США: История страны - Макинерни Дэниел - Страница 20

• Предыдущая
• 20/146
• Следующая

Когда Второй Континентальный конгресс в мае 1776 года поднял вопрос о создании новых органов управления, его призыв встретил живой отклик среди американцев. Этот проект привлек внимание самых блестящих политических деятелей Америки, поскольку они – подобно многим своим согражданам – планировали карьеру и искали себе поле деятельности, скорее, в масштабах своего штата, чем всего континента. Такова уж традиция: для большинства американцев их родной штат воплощает в себе всю нацию, все государство. Даже такой известный космополит, как Томас Джефферсон, говаривал: «Моя страна, сэр, – это Виргиния».

Хотя каждый штат устроен по-своему, существует нечто общее в их государственном устройстве. Так, все штаты имеют собственную конституцию, которая устанавливает демократическую форму правления с политическими структурами, призванными выражать народную волю. Все эти конституции возникли в 1776–1777 годах и являлись писаным законом, определяющим власть (и ее пределы) для должностных лиц. Штаты рассматривали себя как суверенные и независимые республики. В этом нашло отражение широко распространенное мнение, будто республиканская форма правления лучше подходит для небольших, компактных территорий, чем для необъятных просторов. Большинство конституций жестко контролировали исполнительную ветвь власти (тем самым ограничивая власть губернатора штата), зато расширяли власть законодательных органов, рассматривая их членов как честных и ответственных представителей народа. Точно так же большинство конституций снижало имущественный ценз для голосования и занятия ответственного поста. И практически все конституции обеспечивали защиту прав американцев благодаря специальному «Биллю о правах», представлявшему собой перечень священных прав граждан, на которые государство посягать не вправе.

И еще одно обстоятельство связывало все штаты: их внутренние политические конфликты обострялись с такой скоростью, что уже к началу 1780-х годов большая часть принятых конституций требовала пересмотра. Казалось бы, американцы хорошо усвоили уроки революции и честно попытались применить их на практике. Но, к сожалению, республиканская модель общества, которую они воссоздавали в штатах, стала развиваться совсем не в том направлении, как ожидалось. Законодательные органы оказались не в меру амбициозными и повсеместно пытались к правовой деятельности присовокупить еще и исполнительную. Чаяния народа очень часто оказывались противоречивыми и непредсказуемыми, порождая угрозу «народных волнений», с одной стороны, и преобладания местнических интересов, с другой. Слабость исполнительной власти нередко влекла за собой неэффективное управление штатами. В исправленных документах 1780-х годов намечались пути разрешения накопившихся проблем. Во-первых, штаты пытались «сбалансировать» свои правительства за счет усиления исполнительной и судебной ветвей власти. Во-вторых, они лишали свои легислатуры права решающего голоса при разработке конституций. Новая процедура, опробованная вначале в Массачусетсе, заключалась в следующем: «основной закон» штата принимался путем голосования в так называемых конституционных собраниях, которые специально собирались, чтобы принять или отвергнуть предложенную конституцию.

Эти политические нормы, обязательные для всех штатов, стали своеобразным пробным камнем, на котором «тренировалось» революционное мышление американцев. Те, кто их принимал, становились членами единой политической команды, которой и предстояло в конце концов создать национальную конституцию.

Так уж сложилось, что с началом революции функции правительства фактически перешли к Континентальному конгрессу. Однако все сходились на том, что наспех созванное собрание никак не может служить полноценной заменой законному и обладающему официальным статусом государственному органу. Поэтому в 1776 году Конгресс создал комитет по выработке плана будущего правительства. В недрах этого комитета как раз и родился проект первой американской конституции, получившей название «Статьи Конфедерации и Вечного союза». Целый год ушел у конгресса на обсуждение проекта, и наконец в ноябре 1777 года всем штатам был разослан на рассмотрение скорректированный план политического обустройства государства. Потянулись месяцы и годы в ожидании ответа, и лишь в марте 1781 года «Статьи Конфедерации» с единодушного одобрения всех штатов были ратифицированы и официально вступили в действие.

Этот документ незаслуженно забыт нашими современниками. А напрасно, ведь для тех дней он являлся весьма важным (хоть и недолговечным) достижением. Его авторам хватило дерзости исходить из той предпосылки, что люди должны получить именно такое правительство, за какое они сражались. Революционеры мечтали покончить с тиранией, которую воплощала исполнительная ветвь власти. Отлично: согласно «Статьям», данная ветвь вообще отсутствовала в национальном правительстве. Действительно, можно ли придумать лучшее решение проблемы, нежели ее устранение? Единственная инстанция, которой патриоты доверяли, – это их представители-законодатели. Вот, пожалуйста: «Статьи» предусматривали национальное правительство, состоявшее только из законодательной власти – этакий однопалатный конгресс. Ни судов, ни президента, никаких политических органов, ветвей власти или других организаций! Революционеры стремились лимитировать полномочия правительства независимо от того, кто именно стоит у кормила власти. «Статьи» предлагали вариант, в котором функции конгресса были ограничены и четко очерчены. Такое правительство могло решать индейскую проблему, заниматься иностранными делами, осуществлять стандартизацию валюты, мер и весов, курировать работу почтового ведомства, быть посредником в спорах между различными штатами. А все остальное уже требовало внесения поправок к «Статьям», причем опять же принятых единогласным решением всех штатов (что делало их принятие практически нереальным). Колонии затеяли революцию, чтобы избежать централизации власти в одних руках, с целью оградить свой собственный суверенитет, а также как демонстрацию компактной республики в качестве идеальной модели государства. «Статьи» в самом своем названии предлагали именно «конфедерацию» – не единый политический организм, а объединение штатов, каждый из которых сохранял максимальную независимость. Результатом должна была стать «Лига американских республик», собравшихся вместе «ради совместной защиты своих прав и свобод, военной безопасности и экономического процветания».

Возможно, подобная схема сегодня выглядит несколько странно, но тогда, весной 1776 года она оказалась вполне отвечающей моменту. «Статьи» исключали возможность тирании со стороны исполнительной власти, защищали местную автономию и устраняли угрозу концентрации власти в одних руках – все это свидетельствовало в пользу «Статей», даже с учетом некоторых разногласий в идеологической сфере. Правительство, созданное в соответствии со «Статьями», успешно выиграло войну против Британской империи, добилось успеха за столом переговоров и провело долгую и хлопотную кампанию по объединению американских территорий в качестве равноправных штатов.

Большая печать Соединенных Штатов, утвержденная конгрессом 1782 г.

Однако, к несчастью, это все же было слабое и неэффективное правительство – именно таким его и подразумевали «Статьи». Конгресс не обладал возможностью контролировать торговлю. Он заключал договоры с иностранными державами, но не мог заставить штаты их исполнять. Конгресс не имел права призывать граждан на воинскую службу. Он даже собственных источников дохода не имел. Чтобы покрыть текущие расходы, ему приходилось реквизировать некоторые средства у штатов; а те – ревностно относясь к собственной власти – весьма неохотно шли на расширение полномочий конгресса. Что еще важнее, согласно «Статьям», конгресс вообще не имел рычагов воздействия на штаты и их граждан. Он мог только просить, но никак не заставлять. Так сказать, действовать силой убеждения, а не принуждения. Старая пословица призывает хорошенько подумать, прежде чем чего-нибудь пожелать, и данная ситуация полностью ее подтверждает. Американские революционеры получили тот самый тип правления, о котором мечтали. Увы, это было правительство, которое едва ли могло править.

• Предыдущая
• 20/146
• Следующая