Таинственный пруд - Карр Филиппа - Страница 7

• Предыдущая
• 7/102
• Следующая

Ну и, когда он умер, я решил, что стоит посмотреть Англию, поэтому распродал имущество и приехал сюда.

— Это был очень смелый поступок!

И чем ты теперь будешь заниматься?

Бенедикт пожал плечами:

Нужно посмотреть, откуда ветер дует.

— Надеюсь, он дует в нужном направлении. Он благодарно улыбнулся мне:

— Я позабочусь о том, чтобы это так и было!

— Я не сомневаюсь в этом.

Мы улыбнулись друг другу, и мне подумалось, что я понравилась ему так же, как и он мне.

— Мой дедушка тоже жил в Австралии, — сказала я.

— Неужели?

— Да, вначале как заключенный.

Не может быть!

— Да, семь лет каторги за убийство.

Просто не верится!

Там были особые обстоятельства. Он присоединился к цыганам и странствовал вместе с ними, хотя сам был воспитан в Кадоре. Тебе нужно приехать в Кадор! Правда, это просто чудесное место. Оно принадлежало семейству Кадорсонов в течение многих поколений.

— Настоящее старинное поместье?

— Да, и это мой дом.

Расскажи еще о своем дедушке.

— Он отправился путешествовать вместе с цыганами, и какой-то мужчина, считавший себя джентльменом, напал на девушку-цыганку. Мой дедушка решил остановить его, и в схватке тот мужчина погиб. Признали, что это убийство, и деда сослали в Австралию на семь лет…

— Легкое наказание за убийство!

— На самом деле это нельзя назвать убийством, он ведь защищал девушку!

Моя бабушка, которая была тогда маленькой девочкой, спасла его, то есть упросила своего отца сделать это. Мой дедушка отбыл свой срок, организовал в Австралии свое хозяйство, а потом, когда вернулся в Англию, он и моя бабушка поженились.

В общем, счастливый конец?

— Поначалу… У них появились сын Джекко и моя мама, и они жили очень счастливо, но потом решили съездить в Австралию. Так они утонули… все, кроме моей матери!

Она была единственной, кто остался в живых, так как случайно в тот день она не отправилась с ними в море.

— Значит, в Австралии он и погиб? Я кивнула.

— Я слышал истории о людях, которым удавалось выжить…

— Да, и такое бывает. Похоже, там такое место, где может случиться все, что угодно!

— В любом месте может случиться все, что угодно.

— Пусть так, в любом случае я рада, что ты решил сюда приехать, Бен.

— Я тоже.

Из дома вышли моя мать и Амарилис. Амарилис с некоторым опасением взглянула на Бенедикта, но он улыбнулся ей без всякого смущения. Он чувствовал себя здесь как дома.

Некоторое время Бен рассказывал нам об Австралии и о том, что Лондон оказался и в самом деле таким интересным местом, каким он его себе представлял. Потом Бенедикт спросил, можно ли здесь скакать верхом. Тетя Амарилис сказала, что вообще здесь катаются на Роуд и что это можно будет устроить.

— Я уверен, что ты постоянно ездишь верхом, — сказал он мне.

— Ну да, — согласилась я. — Я люблю верховую езду и в Кадоре часто езжу.

— Может быть, мы сможем покататься вместе?

— С удовольствием.

Моя мать и тетя Амарилис неуверенно переглянулись, и тетя Амарилис сообщила, что через полчаса будет подан обед.

Я действительно покаталась верхом на Роттен-роу вместе с Бенедиктом, Джонии и Джеффри. Прогулки верхом здесь очень отличались от тех, к которым я привыкла в Корнуолле: здесь гуляли люди из высшего света, которые постоянно раскланивались друг с другом. Я держалась в седле ничуть не хуже, чем наши лондонские мальчишки, но вот Бенедикт был и в самом деле прекрасным наездником, так что мне очень захотелось прокатиться с ним где-нибудь в таком месте, где он смог бы проявить все свои способности.

Он много говорил, обращаясь в основном ко мне.

— Тебе нужно побывать в Австралии, — говорил он и описывал свою родину. — Кустарники, холмы и везде каучуковые деревья.

— А кенгуру? — спросила я.

— Само собой разумеется, и кенгуру.

— Они носят детей в сумочках! Я видела это на картинках.

— Эти малыши рождаются величиной с полдюйма. Он рассказывал нам о Сиднее и его чудесной гавани, изрезанной заливчиками и бухточками, окруженной красивыми деревьями, на которых сидят разноцветные птицы.

— И там же — заключенные? — спросила я.

— Да, они все еще есть. Но их меньше, чем прежде, и теперь там появилось много поселенцев, которые хотят создать настоящий город и создают его.

Ты бы хотел поехать туда? — спросила я Джонни.

— Ну, разве что просто посмотреть! Жить лучше здесь.

— Откуда ты знаешь? — спросила я. — Ты же никогда не был там. Вот Бен мог бы судить, где лучше, потому что ему есть что сравнивать.

— Что ты скажешь, Бен?

— Я пока еще ничего не могу сказать.

Мы пустили лошадей легким галопом. Прогулка была очень приятной, и мне все больше и больше нравился Бен.

Бен был принят в доме, и поскольку, похоже, его присутствие никому не мешало, он и сам чувствовал себя здесь свободно. В основном он должен был благодарить за это дядю Питера, который вел себя так, будто появление в доме незнакомого внука было самой естественной вещью. Он умел держать себя как ни в чем не бывало, и, как я узнала позже, дядя Питер вел себя так же спокойно, когда скандал угрожал полностью разрушить его карьеру. Причем до определенной степени именно таким поведением он и сумел предотвратить разрастание скандала, потому что, глядя на него, люди спокойней принимали происходящее.

Судя по всему, дядя Питер гордился Беном. Я была уверена, что во внуке он узнает себя и очень доволен тем, что у него есть внук, о существовании которого никто не подозревал.

Он обсуждал с моим отцом вопрос о том, что следует предпринять в отношении этого мальчика. Я услышала, как отец рассказывал об этом матери.

— Нужно признать, — сказал отец, — Питер не собирается слагать с себя ответственность за внука и хочет сделать для мальчика все возможное. Сначала он хочет послать его на год-другой в университет. Питер считает, что паренек весьма одарен.

— Я в этом уверена, — согласилась мать. — Нет никаких сомнений в том, что он является отпрыском нашего старика!

В этот момент они заметили, что я нахожусь рядом, и переменили тему разговора.

Мы снова отправились на выставку, и на этот раз вместе с нами был Бен. Он старался все время держаться возле меня, что доставляло мне удовольствие. В некоторых экспонатах выставки он очень хорошо разбирался.

— Ты рад что приехал в Англию? — спросила я. Он сжал мою руку.

— Даже не сомневайся, — сказал он.

— Я тоже этому рада, — ответила я.

— И вообще все здорово складывается! Мой дедушка — великий человек! Я хочу быть похожим на него!

— Ты и так похож, — сказала я.

— Нет, я хочу быть похожим во всех отношениях, и я тоже хочу заниматься бизнесом. Дед много говорил со мной. Для начала он хочет, чтобы я стал похож на настоящего английского джентльмена.

Как ты думаешь, это хорошая мысль?

— Я думаю, ты и так хорош.

— Он так не считает, а он очень умный человек. Бен улыбнулся мне. Его глаза радостно сияли. Он был рад тому, что приехал сюда.

Я очень огорчилась, когда настала пора возвращаться домой. Мне не хотелось расставаться с Беном.

— Ты скоро снова приедешь сюда, — сказал Бен. — Или я, может быть, приеду посмотреть ваш чудесный Кадор.

— Это было бы прекрасно, — ответила я.

Бенедикт приехал на вокзал, проводил нас до самого вагона, и, стоя на платформе, помахал вслед рукой.

— Кажется, вы понравились друг другу, — заметила мать.

— Бенедикт — довольно яркая личность, — добавил отец.

— В этом нет ничего удивительного: он — внук Питера, да еще выросший в таких необычных условиях!

— Любопытно, захочет ли он приехать к нам в гости?

— Захочет! — сказала я. — Он говорил мне об этом.

— Люди не всегда держат слово, милая.

— Но он говорил серьезно!

— Бывает, что люди говорят вполне серьезно, а потом забывают о своих словах.

• Предыдущая
• 7/102
• Следующая