Стук мертвеца - Карр Джон Диксон - Страница 41

• Предыдущая
• 41/51
• Следующая

— Много раз.

— Так что, думаю, вы должны знать, что разного металлического хлама там на три ярда от пола, как в пещере Али Бабы?

— Да, — кивнул Марк. — И еще там есть набор напильников, больших и малых.

Доктор Фелл стоял у кофейного столика в эркере окна, рядом с кушеткой в белом чехле. Из кармана он извлек сигару с яркой наклейкой и в целлофановой обертке. Одним резким движением сорвав ее, он колыхнул своими многочисленными подбородками.

— Кстати! — сказал он. — Я вижу, вы уделяете большое внимание заметкам Уильяма Уилки Коллинза и его письму к Чарльзу Диккенсу.

— Вас они тоже интересуют?

— Да, гром и молния! Должен уточнить, что доступ к набору острых стальных напильников имеет любой. Позвольте повторить: любой!

— Согласен, — пожал плечами Марк.

Образно говоря, звон рапир усилился.

— Я упоминаю об этом, — прогудел доктор Фелл, — не для того, чтобы привлечь внимание к содержимому мусорного ящика, к набору хлама в мастерской или чего вам угодно. Я делаю это лишь для того, чтобы подчеркнуть и выделить грустную истину — никогда одно поколение не поймет другое. Господи, да взять хотя бы вашего друга Тоби Саундерса!

— Тоби? У вас есть к нему претензии?

— Доктор Саундерс явился, когда мы с Сэмом, увлекшись обычными для нас философскими рассуждениями, рылись в мусоре. Он присоединился к нам и откуда-то выкопал пару револьверов.

— Револьверов? — воскликнул Марк.

Доктор Фелл отмахнулся сигарой:

— И снова я прошу вас не делать ошибочных выводов! Это были старые «уэбли», которыми пользовались в английской армии в те дни, когда субалтерн Сэм Кент участвовал в Первой мировой войне. Разве Тоби Саундерс мог предположить, что Сэм был участником той войны? Разве ему могло прийти в голову, что Сэм — кавалер Военного креста и ордена «За боевые заслуги»? Нет, не могло. Тоби Саундерс тут же преисполнился неподдельного страха и даже слегка запаниковал…

— Испугался, вы хотите сказать?

— Именно. Он, очевидно, решил, что Сэм припас их, чтобы разнести себе голову или перестрелять всю свою семью. Он никак, ну никак не может понять, что этот человек старше его всего лишь на двадцать лет, если не меньше! Поэтому он должен был унести оружие вместе с коробками патронов, к которым не прикасались с 1917 года.

— Доктор Фелл, что это значит?

— То, что, по его мнению, — сказал доктор Фелл, — Сэму Кенту нельзя доверять оружие. Очень хорошо! Но можно ли доверить оружие Тоби Саундерсу, ведь он так неуравновешен?

Марк расхохотался.

— Вы были правы, — сказал он, — пожалуй, ваше поколение не сможет понять нас. Особенно Тоби Саундерса.

— Сэр, не будете ли вы столь любезны ответить на мой вопрос?

— В таком случае мой ответ таков: да, Тоби Саундерсу можно полностью довериться. Любое огнестрельное оружие он собирает и разбирает с закрытыми глазами. Из кольта 38-го калибра он с десяти ярдов попадает в дайм, а в квотер — с двадцати.

Доктор Фелл с шумом подтащил к себе по кофейному столику серебряную настольную зажигалку и щелкнул ею. Раскурив сигару, он выпустил облако дыма.

— Будем надеяться, — сказал он, — что до этого не дойдет.

— До чего именно?

— До стрельбы, — ответил доктор Фелл. — Чтобы продолжить ряд подсказок, которые я вам предоставил, я бы хотел привлечь ваше внимание к доктору Арнольду Хьюиту, главе Куин-колледжа. Сегодня я имел удовольствие провести с ним ленч и сделал несколько важных открытий. Я сообщил ему, что в этой истории мы столкнулись с немалым количеством проблем. Каким образом была заперта комната? Это раз. Почему тело перенесли с кресла к туалетному столику? Это второе. Каким образом две стороны этого преступления должны сойтись воедино? Это продолжает оставаться третьей проблемой. Но все они крутятся вокруг одного образа — убийцы! — и вокруг одного неприятного вопроса: кто заколол Роз Лестрейндж? — Доктор Фелл глубоко затянулся и снова выпустил клуб дыма. — Говорил ли я вам, что земля круглая и что королева Анна скончалась?

— Да, что-то такое было.

— И это было необходимо. Теперь о докторе Хьюите…

— Но вы же не хотите сказать, что он убил ее?

— Нет, конечно, — усмехнулся доктор Фелл. — Но какова его роль в этой истории? Ничто не происходит по воле случая, с бухты-барахты. Имеется и еще один тип, чью важную роль в этой истории вы оценили далеко не в полной мере.

— Кто же это такой?

— Фрэнк Чедвик.

Очень осторожно, пусть и не на цыпочках, но совершенно бесшумно Бренда проскользнула под аркой и прислонилась к стене.

Должно быть, вернувшись с покупками, она поставила машину и вошла через заднюю дверь. Одетая в скромное синее платьице, она избегала смотреть на Марка, хотя в то же время постоянно искала его взгляда; она тихонько стояла и слушала.

Доктор Фелл не заметил ее.

— Я слышал, что сегодня, — продолжил он, скроив мрачную физиономию, — Чедвик снова был в Куиншевене. Зачем? Что ему здесь надо, почему он вчера был здесь?

— Я тоже хотел бы это знать, — признался Марк.

— Вчера, когда мы сидели в «Колледж-Инн», он вызвал вас для разговора. Потом вы мне рассказали о вашей беседе. Почти все из услышанного я знал, кроме одного — причины, которая привела его в Куиншевен. Но то, что он сказал, — это стоит внимания!

— Да стоит ли! — уверенно произнес Марк, думая не о докторе Фелле, а о спокойствии Бренды. — Признаюсь, я бы с удовольствием дал урок этому молодому человеку, дабы он понял, что чего стоит. Но он не дурак; он так заботится о своей шкуре, что не может позволить себе делать глупости. Следовательно, он никогда бы не осмелился врать о своем алиби в ночь убийства.

— А была ли у него необходимость врать?

— То есть?

— Была ли у него необходимость врать по этому поводу? — прищурился доктор Фелл. — Бросьте, сэр! Подумайте! Точное время убийства…

И тут доктор Фелл в первый раз заметил Бренду.

— Мэм, — запнувшись, виновато пророкотал он. — Я веду себя совершенно непозволительным образом.

— Ни в коем случае! — со всей серьезностью заверила его Бренда. — Я всего лишь… я всего лишь хотела сказать, что обед будет к семи часам. Вас устраивает?

— Миссис Рутвен, — после очередной паузы сказал доктор Фелл. — Мой внешний вид таков, что вы понимаете: я ни в коем случае не могу испортить вам удовольствие от обеда. Тем не менее, если вы примете мои извинения, мне придется это сделать после обеда. Черт подери! Я вспомнил, что на восемь часов у меня назначена встреча. И я уже заказал такси.

— Такси? Зачем? У нас же есть машина, и Марк отвезет вас, куда вам будет угодно!

— В этом-то и беда, — вмешался Марк. — Я не смогу. И у меня тоже встреча в восемь часов. Где вам надо быть, доктор Фелл?

— В Александрии. А вам?

— Всего лишь в доме Джудит Уолкер. Я должен… должен кое с кем там повидаться. — Поймав взгляд Бренды, он правильно понял его выражение и поторопился объясниться: — Нет, не с Джудит! Она уехала. Бренда, постарайся пока не задавать никаких вопросов! Все, что я делаю, — это главным образом для тебя.

— Я и не собиралась задавать никаких вопросов. И вообще не стану, если ты не хочешь! Но тогда у нас будет не очень веселый обед, не так ли?

Так и получилось. Больше, чем наслаждаться едой и вином, доктор Фелл любил беседовать. Но поскольку он все время бросал на Марка тревожные взгляды, у него не получалось ни первое, ни второе, ни третье; точно так же вел себя и хозяин.

Не помогли блюда, созданные стараниями мисс Суит. Будучи великолепной поварихой, она почему-то имела привычку распевать на кухне мрачные религиозные гимны. В ее устах эти торжественные песнопения вызывали ужас. И когда мисс Суит мягким фальшивым сопрано призывала окружающих влиться в ряды десяти тысяч праведников, что поднимаются по лестнице света, все испытывали желание сломя голову бежать в другую сторону.

Миссис Партридж, которая обычно умело подавала на стол, непрестанно дребезжала тарелками и уронила одну из них. Бренда чуть не плакала. И все с облегчением увидели подъехавшую желтую машину.

• Предыдущая
• 41/51
• Следующая