Ньюгейтская невеста - Карр Джон Диксон - Страница 14

• Предыдущая
• 14/57
• Следующая

Мимо проезжали кареты и повозки, гарцевали щеголеватые всадники. Стекла витрин сверкали на солнце. Леди в шляпах с красными, зелеными и голубыми перьями входили в магазины и выходили на улицу.

Даруэнту казалось, будто он все видит впервые. Ему с трудом удавалось усидеть на месте.

Впереди остановился наемный экипаж. Из него вылез толстый, умеренно трезвый мистер Малберри и заплатил вознице.

— Следите за собой, Дик! — предупредил он, подойдя к красной коляске.

— В чем дело, Малберри?

— Я всего лишь дотронулся до вашей руки, а вы резко повернулись и оскалились, как...

— Неужели? — Даруэнт провел рукой по лбу. — Простите, я задумался. В конце концов, меня освободили всего два часа назад.

Малберри, стоя у коляски, поздравил его.

— Я не мог при этом присутствовать, но знал, что так и будет.

— А я — нет. — Даруэнт уставился на свои лакированные сапоги. — Каждый раз, когда один из пэров произносил: «Не виновен, клянусь честью», я потел от страха, ожидая, что скажет следующий. Но теперь, слава богу, я свободен!

— Потише, Дик!

— Прошу прощения. Почему бы вам не сесть ко мне?

— А вы не возражаете против того, чтобы вас видели с такими, как я?

— Не говорите глупости, дружище. Садитесь!

Малберри повиновался. Он выглядел встревоженным. Со стороны казалось, будто он знает куда больше, чем может сказать.

— Я просил вас встретиться со мной здесь, — Малберри бросил взгляд на мастерскую Хоби, — так как у меня есть для вас новости. — Он стал шарить в кармане длинного коричневого пальто в поисках табакерки. — Когда я теряю голову, Дик, болтаю невесть что. Месяц назад в камере смертников я спросил, есть ли у вас враги. «Отомстите им, — сказал я, — и не помышляйте о милосердии!»

— У вас есть причина отказаться от этих похвальных чувств?

— Нет-нет! И все же...

— Ну?

— У вас есть враг.

— Только один?

— Дик, — настаивал адвокат, — у вас есть враг, которого вы не знаете и не можете видеть. Если я прав, что не подлежит сомнению, это тот человек, который заколол лорда Франсиса Орфорда. Ваша жизнь в опасности — это факт. Черт возьми, неужели вы хотите, чтобы вам проломили череп в темном переулке?

— Пусть попробуют! Буду очень рад.

— Вы стали другим человеком, Дик.

— Я такой, каким меня сделали. — Его лицо смягчилось. — Не расстраивайтесь, Берт. Поговорим об этом в другой раз. Выкладывайте ваши новости.

— Прежде всего, — мрачно произнес мистер Малберри, — ваша жена вернулась в Лондон.

Даруэнт продемонстрировал крепкие белые зубы в подобии улыбки.

— Благодарю вас, Берт, но я это уже знаю.

— Откуда?

— Хотя я на свободе всего два часа, но успел нанести пару визитов. Один — в отель «Стивене», дабы убедиться, что для меня приготовлен номер. Второй — в дом моей дражайшей супруги на Сент-Джеймс-сквер. Хотел познакомиться со слугами. Они объяснили, что «ее милость», то есть моя жена, должна сегодня вернуться из Брайтона. Я собираюсь навестить ее вечером.

— А она знает о вашем намерении?

— Нет.

Мистер Малберри встревожился еще сильнее.

— Дик, почему она вернулась?

— Откуда мне знать? Я не знаком с повадками кобр и гремучих змей.

— Нет-нет, так не пойдет! — Адвокат наконец достал табакерку. — Когда вы приходили в дом номер 38 на Сент-Джеймс-сквер, вы обратили внимание на соседний дом?

— На соседний?

— Да, на дом номер 36?

— Он казался пустым — ставни были закрыты. Но для Лондона в июле это вполне естественно.

Мистер Малберри взял понюшку.

— Это городской дом покойного лорда Франсиса Орфорда.

Даруэнт выпрямился.

Никто из них не слышал скрипа колес и цокота копыт по Пикадилли. Даруэнт уставился на белую вывеску над витриной, где было написано черными буквами: «Перочинные ножи, бритвы, иголки». Рядом находилась аптека.

— Это мы также можем обсудить впоследствии, — наконец отозвался он. — А другие новости?

Мистер Малберри, взяв еще одну понюшку и рассыпав большую ее часть, постарался успокоиться.

— Они касаются Долли Спенсер. Я нашел ее... Эй, полегче!

— Где Долли? Она больна?

— Да, Дик, она больна.

Даруэнт ударил себя кулаком по колену. Светло-серая накидка — странное одеяние для столь теплого дня — соскользнула с его левого плеча, и он поправил ее.

— Так я и знал! Долли болеет целых два месяца... Где же она?

— Если вы успокоитесь, я постараюсь объяснить. Она не болела два месяца. Я нанял раннера, чтобы разыскать ее, но сам случайно все узнал сегодня утром. Вы знакомы с мистером Арнолдом, помощником режиссера из «Друри-Лейн»?

— Конечно!

— А с мистером Роли, декоратором, и его женой?

— Встречал их. Долли... — Даруэнт не договорил.

Адвокат захлопнул табакерку и сунул ее в карман.

— Тогда вы все поймете. Арнолд сообщил мне, что ваша... ваша молодая леди после полуторамесячного отсутствия явилась в дом Роли. У нее жар и лихорадка. Вызвали врача, но он только пустил ей кровь и не смог определить, чем она больна. У нее болит бок, Дик, и ей может понадобиться хирург. Роли уступили ей свою спальню, но они небогатые люди.

Даруэнт прижал руки к глазам, потом опустил их.

— Кто лучший хирург в Лондоне?

— Эстли Купер — по крайней мере, так говорят. Если бы он мог осмотреть ее...

В сапожной мастерской Хоби было две двери — одна на Пикадилли, другая за углом на Сент-Джеймс-стрит. Первая дверь открылась и закрылась. Даруэнт услышал слишком хорошо знакомый голос.

— Как поживаете, приятель? — окликнул его мистер Джемми Флетчер.

Даруэнт, хотя и был раздосадован, удержался от приказа кучеру ехать дальше.

Джемми Флетчер — «всего лишь мотылек», как он сам говорил о себе, хотя смышленое выражение, иногда появляющееся в его светло-голубых глазах, делало эту характеристику сомнительной, — подошел к карете, жаждущий новостей. Высокий и худощавый, с пышной светлой шевелюрой, Джемми жил ради клубов, сплетен и обитого зеленым сукном карточного стола. Правда, сидеть за ним он редко мог себе позволить.

Хотя Джемми Флетчер и был паразитом, но доброжелательным и услужливым. Навестив Даруэнта в государственном секторе Ньюгейта, он выразил ему сочувствие. Даруэнт, считавший карты пустой тратой времени, когда есть книги, сыграл с ним в пикет и нарочно проиграл крупную сумму.

— Какая удачная встреча, старина! — провозгласил Джемми с плохо скрытым торжеством. Его легкая шепелявость была данью моде — Джемми считался стопроцентным денди. — Вас приняли в клуб «Уайте». Что вы на это скажете?

Даруэнт на секунду отвлекся от своих страхов за Долли Спенсер.

— Благодарю за честь, — ответил он.

— Откровенно говоря, дружище, вы должны быть благодарны. Ведь вас никто не знает. Но сыграло роль ваше имя. И конечно, — добавил Джемми, скромно разглядывая свои ногти, — мои усилия тоже не остались без внимания.

— Джемми, — прервал его Даруэнт, — вы знаете сэра Джона Бакстоуна?

— Старину Джека? Еще бы!

— Я хочу с ним встретиться, так сказать, на его территории.

— Послушайте моего совета, Дик! — вмешался Малберри, но Даруэнт подал ему знак умолкнуть.

Хотя Джемми неоднократно встречал Хьюберта Малберри, он взялся за висящий на шее монокль, словно интересуясь, кто этот субъект.

— Когда я мог бы встретиться с Бакстоуном? — настаивал Даруэнт.

Джемми выглядел озадаченным.

— Уверяю вас, дружище, Джек страшный зануда! Вам лучше познакомиться с Харри Пиррпойнтом, лордом Элванли, который также рекомендовал вас клубу, и Дэном Маккинноном — он умеет проползти по всей мебели в комнате, ни разу не коснувшись пола.

— Поразительное достижение. Так когда я мог бы встретиться с Бакстоуном?

— Черт возьми, не давите на меня! — Джемми, облаченный в полную униформу денди, за исключением бриджей и сапог, которые заменяли темно-желтые брюки, напряг память. — Ну, от двух до четырех все собираются в клубе «Уайте», но сейчас уже пятый час...

• Предыдущая
• 14/57
• Следующая