Дорога из трупов - Казаков Дмитрий Львович - Страница 18

– Нет, обычное.

– Откуда же узнали про это чудище, если оно невидимое? – спросил Переэль.

– Ну, кто-то разглядел, – пояснил Драный Фартук. – Но смысл-то не в этом. Золото исчезает. Мой двоюродный брат Помело служит в сервисном центре «Зосовы и зопоры», так вот его вызывали в мэрский дворец…

Эльф слушал, недоверчиво пошевеливая острыми ушами, и бесстрастное лицо его становилось все менее бесстрастным.

– Не знаю насчет чудища, – сказал он, когда гном закончил. – Но золота в городе стало меньше. Куда-то оно все же девается.

– Тяжелые времена, – вздохнул Драный Фартук. – Или, как говорят всякие умники… кр… кр… кризис…

Слово услышали за соседним прилавком, его поймала пролетавшая мимо ворона, и оно пошло гулять по Ква-Ква, обрастая такими подробностями, каких не изобретет самый умный умник.

В огромном, обитом алой кожей кресле ректор Магического Университета Глав Рыбс выглядел точно длинный белый язык во рту хищника. Вот только языки не имеют обыкновения скептически щуриться, ерзать и окидывать собеседников презрительными взглядами.

– Так вы хотите, чтобы мы вам помогли? – спросил Глав Рыбс, когда Винтус Болт замолчал.

– Не нам, а городу! – патетически воскликнул Дубус Хром-Блестецкий.

С таким же успехом он мог взывать к патриотизму возлежащего в луже помоев хряка.

– Не знаю, как насчет города, а у нас все хорошо, – заметил ректор, и легкое дребезжание в его голосе дало понять, что глава МУ раздражен.

Глав Рыбс не преувеличивал.

Магический Университет веками функционировал не по законам экономики, а вопреки им. Большого количества золота в его стенах никогда не водилось, а маленькое, что все-таки попадало, быстро прибирали себе обгорелые, худые и всклокоченные типы с кафедры алхимии. В их руках оно быстро и бесследно исчезало.

Истинное богатство университета хранилось не в сундуках и подвалах, а в головах и на страницах.

Кроме того, ни одно, даже самое сильное заклинание не сунется внутрь МУ. Кому охота быть записанным и потом до скончания века проторчать в темноте, на страницах пыльного фолианта?

Сложные заклинания обладают чем-то вроде разума и поэтому стараются действовать где-нибудь подальше от здания на лево-западной окраине Ква-Ква. Где-нибудь там, где их не запишут.

– Ну… если городу плохо, вам не может быть хорошо… – проговорил Хром-Блестецкий без особой уверенности.

– Может, – кивнул ректор, и отцы-основатели на портрете над его головой затрясли бородами.

Они провисели на этом месте несколько тысячелетий и за это время точно узнали, что может быть, а что не может.

– Э… ну, если вы поможете, то мэр будет вам благодарен, – сказал Винтус Болт, вытащив из кармана последний козырь.

Глав Рыбс задумался.

Благодарность мэра – штука полезная, ее можно обменять на что угодно. Например, на забывчивость. Как городская власть много лет не вспоминает, что университет не платит налогов, так может и дальше не вспоминать, даже если перепившему пива чиновнику придет мысль ввести пошлину на бороды и длинные мантии.

– Хорошо, – сказал ректор. – Но один я принять такое решение не могу. Сейчас созову учебный совет, и мы подумаем.

Винтус Болт и Дубус Хром-Блестецкий остались сидеть неподвижно, но на самом деле каждый из них вытер со лба честный трудовой пот. Убедить толпу в чем-то намного легче, чем одного человека, – это маги-управленцы знали точно.

– Дежурный! – заорал Глав Рыбс.

За дверью кабинета послышались шаги, и внутрь заглянул преподаватель в синей мантии факультета умозрительной магии.

– Деканов ко мне – немедленно, – велел ректор.

Преподаватель кивнул и исчез.

Через десять минут начали прибывать деканы. Первым явился похожий на копну сена в трауре мэтр Шизомудр. Торжественно пронеся свою тушу от двери до одного из гостевых стульев, он придавил тот к полу. Мгновением позже рядом с коллегой прямо из воздуха материализовался мэтр Сизопуст, обманчиво моложавый, с безумным блеском в глазах.

Обладатель такого блеска легко разберет на части тысячу человек, чтобы узнать, как работает изобретенный им новый скальпель.

Мэтр Тугодум и мэтр Умно-Заливайский явились одновременно, из-за чего в дверях возникла небольшая свалка. Ректору пришлось прикрикнуть, чтобы деканы, не желавшие уступать друг другу первенство, перестали пихаться, словно первоклассники.

– Эй, хватит вам! – рыкнул Глав Рыбс, и из углов кабинета ему поддакнуло шепчущее эхо. – А ну, садитесь!

– Да, ваша милость, – хором ответили мэтр Тугодум и мэтр Умно-Заливайский, после чего затопали к столу, бросая друг на друга взгляды, полные самых братских чувств – ревности и подозрительности.

– Так лучше, – кивнул ректор. – Начинайте, господа.

Винтус Болт открыл рот, собираясь повторить рассказ о том, что происходит в городе. Но тут дверь кабинета открылась, и внутрь шагнул очень старый эльф в зеленом кафтане.

– Бульк хляпл нужно поймать его! – заявил он, тряхнув бородой, какой позавидовал бы и гном.

– Кого? – удивился Глав Рыбс. – Это кто? Один из наших преподавателей?

Деканы дружно отвели глаза.

Честно говоря, никто из них не мог похвастаться тем, что знает всех работников своего факультета. Ладно прохфессора, их немного, а запоминать всю остальную мелкую шушеру – головы не хватит…

– Ибо опасен он фырульк! – продолжал вещать эльф, буравя Глав Рыбса безумным взглядом. – И вы должны мне помочь!

– Вряд ли, – заметил мэтр Тугодум. – На нем нет мантии.

Остальные деканы дружно издали облегченный вздох:

– А…

– Ну-ну…

– А я думал…

– Тогда как он проник сюда? – вопросил ректор.

– …зубаст зело, покрыт чешуей хлюп-хлюп, и облик свой менять может… – бормотал эльф, бочком подбираясь к Глав Рыбсу.

Старший хранитель музея Натуральной истории несколько повредился в рассудке после блуждания по бюрократическим лабиринтам городской администрации. Его много раз отправили за какими-то документами, неоднократно проигнорировали и трижды грубо послали.

Такого не выдержит даже закаленный столетиями жизни эльфийский рассудок.

– Ну, эльф и есть эльф, – сказал мэтр Сизопуст. – Всем известно, что представители этой расы отличаются повышенной проникающей способностью. Не успеешь оглянуться, как они тут как тут.

– Дляк штик древен зело и злоумышления любит! – Старший хранитель мертвой хваткой взялся за ручку ректорского кресла. – И помощи жду я от вас! Ибо стража не помогла мне, и там мне не…

– Этот тип немного мешает, – сказал Глав Рыбс.

Он нахмурился и махнул рукой. Вокруг эльфа появилось что-то, похожее на огромный мыльный пузырь, повисело несколько секунд и исчезло. Но бормотание затихло, а взгляд незваного гостя уткнулся в стенку немного пониже портрета отцов-основателей.

– Что вы с ним сделали, ваша милость? – спросил мэтр Шизомудр.

– Заключил в кокон иллюзий. Ему кажется, что мы все его очень внимательно слушаем и готовы помочь.

Ректор, несмотря на недостатки характера, был очень сильным магом.

– А теперь вам слово, – Глав Рыбс длинным, похожим на рыбью кость пальцем ткнул в Винтуса Болта.

– Некоторое время назад… – начал тот.

Деканы слушали рассеянно. Мэтр Шизомудр дремал, Умно-Заливайский позевывал в кулачок. Сизопуст рисовал пальцем на столе руны и бормотал какую-то чушь, а Тугодум сверлил магов-управленцев полным раздражения взглядом.

– Так вот, господа, – сказал ректор, когда Винтус Болт замолчал, – может быть, кто-то из вас хочет что-то сказать?

С рокотом, точно Ктулху, восстал ото сна мэтр Шизомудр.

– Конечно, – проговорил он. – В преподавательской столовой давно пора сменить повара. А то неловко есть котлеты со щупальцами. Они цепляются за тарелку и за вилку тоже. И я…

– Я имею в виду – по существу дела. – В голосе Глав Рыбса появилось дребезжание, и деканы, хорошо знавшие, что это значит, напряглись.

– Исходя из теоретических предпосылок концепции Цфайзештейна… – начал мэтр Сизопуст.