Приключения Мурзилки - Карлов Борис - Страница 30

• Предыдущая
• 30/75
• Следующая

Ровно в полдень на расположенной совсем близко Петропавловской крепости выстрелила пушка. Звери, привыкшие к ежедневной полуденной стрельбе, не повели ухом. На центральной аллее появились директор Толстомясов, его старый подручный Балда, новый подручный Лёха и ещё какой-то плюгавый старикашка в пальто с меховым воротником. Заработала прослушка, в салоне стали слышны голоса.

— Что же это они у вас так пооблазили, — ворчал старикашка. — Каков исходный материал, таков результат. Подкормите их, молодой человек, подкормите хотя бы за недельку до…

— Я понял! — перебил его Толстомясов. — Я вас понял, господин Формалинов. Подкормим, не сомневайтесь. Сами не доедим, а зверей накормим. Накормим так, что морды будут лосниться.

— Да, вы уж позаботьтесь. Как только шёрстка заблестит, замеры произведём. В таком состоянии с ними работать нельзя, ни в коем случае. А как только замеры произведём, приступим к…

Тут дядя Петя, который не хотел, чтобы новенький услышал лишнее, снова перебил старичка:

— Один секунд. Лёха, ты вот что… Сходи, прошвырнись по территории. Осмотрись, покури, воздухом подыши…

Лёха кивнул и отправился в обход территории.

— Этому, с рукой, не доверяет, — отметил Шустрик.

— Стало быть есть, что не доверять, — сказал Мямлик. — Этому не доверяет, а с нами поделится. Всем самым сокровенным. Он как бы нам доверяет в полной мере, как самому себе.

— Пальтом за колючки зацепился.

— Надо взять ворсинки на анализ. Из анализа какой-нибудь микроскопической ерунды опытный сыщик может узнать для себя многое. Правильно, шеф?

Мурзилка пожал плечами. В отличие от Мямлика, он не читал запоем детективные романы. Тем не менее, он направил «Лису» к кустам шиповника и взял ворсинку от пальто незнакомца на химический анализ.

А из динамиков, между тем, слышался такой разговор:

— Заказ необычный, работа сложная. Плавная ротация на протяжении одного года вас устроит? — говорил старикашка.

— Что? Года? Это вы, типа, так шутите, Лев Псоевич? — обиделся Толстомясов. — Никакой плавной ротации! Моментально! Всех разом! Мы можем закрыться на карантин только на две недели.

— Хм… Даже не знаю. Придётся работать по ночам. Мастера дорогие… А ещё придётся нанимать патологоанатомов, часовщиков, электронщиков. Плюс эта ваша секретность… тоже стоит немалых денег.

— Я понял. Типа, доплатить надо, Лев Псоевич. Договоримся. С каждым лично поговорим. Они поймут.

— И последнее на сегодня, — старикашка поднял глаза на дядю Петю. — Мой личный гонорар?

— Так это… Десять процентов от общей суммы.

— Не смешите, я буду работать из половины.

— Батя, ты что, в натуре, сбрендил? Откуда такие башли? Двадцать пять — и по рукам!

— Господин Толстомясов, таким смехотворным предложением вы оскорбляете не только меня…

Дядя Петя и старикашка начали долго и изнурительно торговаться.

А в это время, в дальнем конце зоопарка, через ограду перелетел битком набитый рюкзак, и следом показалась голова Ивана Андреевича Корнеева. Убедившись, что поблизости нет дворника, бывший директор неловко перевалился через ограду, сорвался и с треском повис на разорванном воротнике. Ему сдавило шею, он начал задыхаться, и попытался позвать на помощь. Но вместо крика у него получался слабый писк и шипение проколотой велосипедной шины.

Но вот сильная рука взяла его за шиворот и поставила на твёрдую землю.

— Гражданин Корнеев! — строго сказал Стрельцов, едва сдерживая улыбку. — Вы всё никак не угомонитесь!

— Ах… Товарищ лейтенант… Пардон… Не ожидал увидеть вас здесь… — залепетал Иван Андреевич, ещё не понимая, пугаться ему или радоваться. В конце концов он решил, что надо радоваться. — Вы здесь! Это очень, очень хорошо, что вы здесь! Вы представить себе не можете, какие безобразия… Но, что с вами? Почему вы так странно одеты и вообще…

— Не беспокойтесь, я всё ещё милиционер, хотя и не на службе. Я выполняю личное поручение командира.

— Ага! — догадался Иван Андреевич. — Так значит, товарищ Мудрый всё-таки внял голосу, так сказать, вопиющего… А что у вас с рукой? Надеюсь, мои питомцы не имеют к этому отношения?

— Не имеют, не имеют, — Стрельцов огляделся по сторонам. — Это другого рода хищники. Вы бы сюда не ходили, Иван Андреевич. Вашим делом, как видите, серьёзно занимаются.

— А я никому не скажу, что вы из милиции! — пообещал Корнеев.

Стрельцов снова тревожно огляделся. В пределах видимости, по счастью, никого не было.

— Чем это у вас рюкзак набит?

— А… листья капустные, картошечка некондиционная обрезанная, яблочки, ягодки подавленные… Они там знаете — чуть примялось и уже в отходы. А я всё соберу, переберу, обрежу, перемою — так и набирается…

— В смысле — где?

— Ну там, на рынке. Я ведь ночным сторожем устроился. Нарочно, чтоб поближе к продуктам питания. То есть, не для себя, конечно, вы понимаете…

— Я понимаю… — Стрельцов смотрел на прежнего директора с уважением.

— Я вот что вам скажу, товарищ лейтенант, — Корнеев заговорил таинственным шёпотом. — Там, на этом рынке, очень странные дела происходят, очень странные! Тёмные делишки! Это вам нужно обязательно самому всё проверить!

— Хорошо-хорошо, это после. Сейчас другая задача. Так вы пока не ходите сюда, Иван Андреевич. Тут, кажется, всё серьёзнее, чем даже вы думаете.

— Ага! Вы заметили! Замечательно, просто замечательно! Хорошо, я не буду. Только разрешите, я бегемота покормлю. Он совсем уже ослаб, просто разрывается сердце…

— Ладно, кормите, пока дворника нет. Но имейте в виду: в случае чего вступаться за вас не буду. Вы меня не знаете, я вас не знаю.

— Слушаюсь, товарищ лейтенант!.. — Корнеев зажал себе рот ладонью и сделал испуганные глаза: — То есть, я вас не знаю, гражданин! И вообще никогда не видел!..

Стрельцов вернулся к своему шефу. Подозрительного старикашки в меховом воротнике уже не было; дядя Петя и Балда сидели в конторе.

— Через пару дней начнём усиленную кормёжку, — говорил Толстомясов. — Мясорубку выключаем, цех закрываем. А, Лёха! — заметил он Стрельцова. — Одной рукой сможешь грузить? Поехали за продуктами. Вопросов не задавай; придёт время, всё узнаешь.

И снова, как вчера, грузовичок въехал в один из двориков Сытного рынка. И снова из него выгрузили одни продукты, а загрузили другие, точно такие же. И Стрельцову казалось, что эти другие продукты выглядят и пахнут довольно странно.

После обеда дядя Петя прилёг поспать прямо в конторе, на кожаном диване. Балда тоже похрапывал, развалившись в кресле. Стрельцов тихонечко вышел и отправился в своё отделение милиции, находившееся неподалёку.

Голова полковника Мудрого была перевязана бинтом. Выглядел он вообще неважно и посмотрел на Стрельцова, можно сказать, с неприязнью. Из разговоров в дежурке Стрельцов знал, что вчерашняя операция по захвату банды Живоглотова закончилась неудачно. Большую часть бандитов удалось взять, но сам главарь и несколько его дружков скрылись в неизвестном направлении. Травму же полковник получил у себя дома. Жена треснула его по голове пустым кофейником — из-за того, что он должен сидеть в кабинете, а не лезть под пули вместе с группой захвата. Вот именно в этом она была права.

— Разрешите обратиться, товарищ полковник, — заговорил Стрельцов без энтузиазма, уже понимая, что хорошего разговора не будет.

Мудрый не произнёс ни звука.

— Я хочу сказать, товарищ полковник, что это дело в зоопарке надо раскручивать.

Мудрый молчал.

— Там действительно уже какой-то притон. Шпана собирается со всего города. Напиваются, шумят до утра, животных мучают. С кормёжкой много непонятного…

Мудрый холодно и с расстановкой проговорил:

— Вам чего от меня надо?

После этого обращения на «вы» Стрельцов окончательно потерял почву под ногами.

• Предыдущая
• 30/75
• Следующая