К Барьеру! (запрещённая Дуэль) №12 от 23.03.2010 - К барьеру! (запрещенная Дуэль) - Страница 10

Мой муж врач-анестезиолог. На его глазах люди очень часто уходят в мир иной, наверное, поэтому век такого врача недолог. А если учесть еще и то, что он человек неравнодушный... Отправляю вам статью, тема которой не дает ему покоя. Он посылал ее в несколько редакций, но, видимо, тема запрещенная... Вот на прошлой неделе пришёл с работы опять расстроенный: дети мать забрали через несколько дней после смерти. Мою статью «Очень грамотно» вы напечатали в №14 за 2008 год, вот я и решила отправить вам на рассмотрение. В.Ф. Полякова

Вот беда! Опять люди заживо сгорели. Да не просто люди, а ветераны. Как тут всенародно не скорбеть? Скорбь и на виду, и на слуху – во всех средствах массовой информации. Только слепой и глухой может не проникнуться горечью и скорбью на лицах и во всей фигуре тех, благополучие которых создавалось потом и кровью так трагически завершивших свою жизнь. И скорбящие не только переживают горечь утраты. Они и желание разобраться в причинах пожаров показывают, и стремление предотвратить новые подобные трагедии – вот оно. Тут тебе и определение хозяина-ответчика, и возраст строений, и нарушение местным начальством правил пожаробезопасности, и неосторожное обращение жильцов с огнем… Впрочем, что со старческого (хоть и ветеранского) умишка возьмешь? И ведь везде верхняя власть предусмотрительно предупреждала. Но эти местные начальнички никакого порядка не соблюдают, хоть ты их в угол поставь. Кто их только назначает на такие должности? И везде, как сговорились: то Коми, то Кубань, то еще где. Эдак во всей России все дома престарелых выгорят с ветеранами. И никакие упреждения всенародной власти не действуют.

Вот проблема! Проблема? А может быть, проблема не в пожарах, а в том, что во всенародной власти троечники с соответствующим интеллектом? Сопоставим-ка нынешнюю должность с отметками в школьном дневнике. Был троечником (да и то под прикрытием), а к вступлению в должность акурат поумнел? Но троечник все-таки не двоечник: иногда мысль проскальзывает на свет. Вот она – мысль: ветеранов-то в райские кущи домов престарелых не выкрадывают у родичей. Последние сами туда сплавляют батюшек, дедушек, дядюшек. Радуйся, отечество, возможности понянчить своих ветеранов. А не справилось с этой почётной миссией, загубило родненьких - компенсируй нашу скорбь рублём с нулями. И отечество руками троечников, то бишь всенародной власти, поскребет во всенародном кармане и компенсирует. Да разве сравнимы деньги, предложенные родичам, с горечью невосполнимой утраты, ну и, само собой, с почтительностью к власти со стороны электората после такого милосердия? Двум десяткам по сотне тысяч – это каких-то пару миллионов. На них разве обновишь электропроводку в домишке? И не будем больше бередить эту рану. А то еще всплывут в сознании иные места, куда сплавляются старики.

При чём здесь власть? А кто вместо отвергнутой заидеологизированности ежеминутно всеми СМИ круглые сутки вдалбливает в умишко электората современные общечеловеческие ценности? Да самый нравственно непорочный юноша после обработки телеящиком и прочая родной матери так обоснует право на свою сыновью свободу, что никакого принуждения для перемещения в дом престарелых и не потребуется. Вот маловато таких домов, и те, вишь, выгорают. Но ведь больницы еще есть. Совсем постарел дедушка. Слег и не встает. Кушать, правда, просит регулярно почти каждый день. Поворачиваться перестал - что со старенького возьмешь? Можно бы и не беспокоить его с поворотами, так ведь мочится в постель. У него в закутке тепло, все бы высохло, но запах по всей квартире. Надо бы в больницу, там все-таки персонал для ухода за такими предназначен. Заплатим – будут поласковей. Может подлечат, на ноги поставят. Домой вернется, хоть до туалета сможет доходить. Не скоро встанет? А мы и не торопимся. Приплатим, пусть там еще подлечат. Стандарт продолжительности лечения? Так оформим выписку с улучшением, а потом примут в другое отделение. Болезней-то у старика – пальцев на руке меньше. Как он еще живет до сих пор? Умрет ведь в больнице. Вы, доктора, не сомневайтесь относительно нашего понимания тяжести болезни нашего дедульки. Наше заявление о нежелательности вскрытия после смерти гарантируется.

Домыслы? Пусть хоть один из продажных журналистов не для последующей публикации, а хотя бы для удовлетворения собственного шкурного интереса (собственная перспектива) потрется денек-другой (если вытерпит) в какой-нибудь больнице не показушной. Сам увидит, что байка про дедушку еще более-менее ориентирована на видимость приличия. Бывает пожёстче. Жена-молодуха вполне обоснованно, планово привозит старика-мужа (не первый брак) в лечебное учреждение. Тяжёленький дедок – вполне мог на днях умереть. Но доктора постарались, дедушка даже восстановил способность передвигаться и вполне критически оценивать обстановку, домой запросился. Домой – так домой, не помолодел, здоровее, чем до ухудшения состояния не станет. Курс лечения закончен, дедушку выписывают. Жена в восторге от неожиданного счастья? «Вы что наделали? У нас уже все к похоронам готово. Я его квартиру уже сдала. Мне его в свою квартиру везти, чтобы и она запахом его мочи пропиталась?..» Вряд ли надо весь ее монолог излагать.

Это редкий пример низкой сознательности отдельных малограмотных граждан? К таковым подобные события вообще не относятся - по причине неплатежеспособности. Избавляются от болящих близких как раз представители далеко не самых нижних слоев общества. У родичей таких пациентов жилище состоит больше, чем из 3 комнат и без обилия жильцов в них. Мало того, многие из таких родичей – люди высшего света. Отец ба-а-а-льшого начальника на Кубани провел в нашем лечебном учреждении без перерыва несколько месяцев перед кончиной. Автору не известен ни один сотрудник, видевший хотя бы раз при отце высокочиновного сына. А глаза этого почтенного ветерана забыть нельзя. Любое открывание двери отражалось в этих глазах ожиданием и надеждой. Чувствуя хоть некоторое улучшение, он делился с сотрудниками заведения: «Мне нельзя здесь долго залеживаться. У моего сына скоро событие. Я обязательно должен его поздравить. У меня хорошие сыновья, один генерал, другой полковник»… Не довелось.

Автор убеждён, что человеку предназначено и приходить в жизнь, и уходить из неё среди близких родичей. Противоестественно лишать человека возможности сказать последнее «прости» самому близкому. Эта проблема не медицинская, а нравственная, духовная. Чья это забота, если не пастырей от церкви. Автор, убежденный атеист, однажды задавил в себе негатив относительно храмов, отстоял очередь на причастие (а может, на исповедь) к одному из весьма почтенных внешне попиков главного кубанского собора и попытался заговорить о том, что негоже извергать умирающих из семьи, может, стоит задеть эту тему в проповедях и т.п… Глаза этого пастыря (ему было явно за 70), вернее, динамику их выражения тоже забыть нельзя. Сладкий взор с вниманием, через пару секунд недоуменное напряжение, потом брезгливый негатив… Я и трех фраз не закончил, как он что-то маловнятно забормотал с такими же жестами. Смысл его реакции примерно следующий: «Что вы от меня хотите? Я здесь при чем?» И вообще, мол, иди своей дорогой. Я, конечно, сразу ушел, но ему все же сунул лист с изложением своих предложений по конкретным пунктам и своими реквизитами. Оставалась наивная надежда, что если старик сам не въехал в тему, то попытается прояснить ее с более смекалистой братией… С тех пор ни слуху, ни духу.

Теперешний мой оппонент, прочитав вышеизложенное, скептически хмыкнул: «Неиссякающий наивняк! То попу мораль читать, то продажным писакам от СМИ представлять этот опус, который они воспримут минимум как бред параноика. Какая там публикация? Сразу в урну… и забыто». Не скажи. Во-первых, отправляется не в одно СМИ. Во-вторых, первый прочитавший обязан показать принятое сообщение своему начальнику. Это уже двое. А известный киногерой сказывал: «Что знают двое, то знает свинья». Стало быть, будет и третий. В-третьих, прочитавший начальник первого ничего со 100-процентной гарантией не оценивает. Зная, что сообщение будет прочтено еще где-то, тамошнюю ответную реакцию он предугадать не в состоянии. Потому он предвидит вопрос свыше к себе: «А как Вы отреагировали?» Отработанная схема реакций требует дальнейшего доклада наверх. Ведь кругом у рычагов троечники с соответствующим шаблоном рассуждений. «Тогда ты под себя мину подкладываешь. Если заговорят о прозрачно отмеченных персонах, тебе головы не сносить. Такое не прощается». После 2 инфарктов очень страшен гнев начальства. Оно вполне может не успеть с моей замочкой. А успеет, так избавит меня от третьего инфаркта или удушья от острой сердечной недостаточности при широкой огласке (куда там Пелипенко, врач, которого просто уничтожили). Не так уж все вокруг мрачно. Перспектива для популяции все равно светлая. А мы – материал отработанный и открытый хоть через электронную почту, хоть через телефон 89183557814