Чёрный диггер - Каретников Роман - Страница 23

• Предыдущая
• 23/89
• Следующая

Разомкнутые наручники висели на его указательном пальце подобно дохлому червю.

— Не надо, — попросил Шурик. — Оставьте мне.

— Нет, Шура, — строго сказал Войцех Казимирович. — Мы бы с удовольствием отдали их вам взамен испорченного фрегата, но, поверьте мне, будет лучше, если их никто не найдёт. Тем более у вас. А вот это…

Поляк взял обе спицы и аккуратно вставил их в отворот своего пальто.

— Это я у вас возьму. Никогда не знаешь, что может пригодиться. Пусть побудут, на всякий случай. Шурик, мы вам возместим ущерб, если позволите…

— Ой, не надо, — зарделся Шурик. — Можно, я их вам так подарю?

— Ну что же, — сказал Войцех Казимирович. — Тогда разрешите просто поблагодарить от всего сердца.

— Да ну что… — совсем растаял Шурик.

— Серёжа, — повернулся старик, — если вам нетрудно, забросьте этот металлолом в реку. Подальше.

Крутин взял браслеты. Они были абсолютно новыми, матово-чёрными. Внизу на левом была надпись.

— Видите, — показал он её поляку, — «Made in Belgium».

— Вижу, — подтвердил тот.

— Не наводит ни на какие размышления?

Старик упёрся тростью в пол и сложил руки на набалдашнике.

— Я знаю, Серёжа, какими наручниками пользуется наша милиция. То, что это не они, мне уже давно стало понятно. Но большего эти браслетики нам, к сожалению, ничего рассказать не могут.

Сергей снова пожал плечами, но ничего не сказал. Вместо этого он поднялся и двинулся к выходу из норы. Ника провела его до границы жилья, проследив, чтобы Крутин чего не спёр по дороге, и вернулась к хозяину.

Воздух снаружи ожёг лёгкие Сергея холодом. Зябко поёживаясь и пытаясь разобрать в темноте, где что, чтобы не налететь на какую-нибудь корягу, он подошёл к реке, лениво плескавшей о поросший кустарником берег. Что было силы размахнулся и зашвырнул железки подальше, к середине речки.

Сергей засунул руки в карманы. Что ж, один день ему удалось продержаться.

А дальше? Нужно признать, что за истёкшие сутки Крутин только и делал, что убегал. Ему повезло, и он остался жив. Это плюс. Но, если так будет продолжаться, плюс превратится в минус. Нужно менять тактику. Переходить от обороны к нападению. Вот только на кого нападать?

Сергей зевнул. Вот сейчас они заночуют, а утром с новыми силами, на свежую голову… Крутин потянулся так, что захрустели суставы, и полез обратно в нору.

Коптилка ещё горела. Войцех Казимирович все так же сидел на своём ящике, положив руки на трость. Глаза его были закрыты.

Внизу, у стены, мостился на ночлег Шурик. Ложе он увеличил, подложив на сухую траву, по-видимому, все тряпки, которые у него были. Теперь они втроём могли свободно там расположиться.

— Видите, какую кровать я сделал, — похвастался он. — Вы идите, устраивайтесь. Здесь удобно.

Он взбил какое-то подобие подушки и пододвинул её к Сергею. Ника забралась на ноги своему хозяину и свернулась там калачиком.

— А вы? — позвал Крутин Войцеха Казимировича. — Вы не ложитесь спать?

— Не ждите меня, Серёжа, — отозвался он, не открывая глаз. — Я лягу чуть позже. Мне ещё нужно кое-что обдумать.

— Ну-ну.

Сергей не заставил себя долго упрашивать. Забрался в приготовленную Шуриком постель и накрылся чем-то похожим на покрывало. Хм, довольно сносно.

Шурик дунул на фитиль, и все погрузилось во тьму.

«Интересно, над чем это размышляет сейчас Войцех Казимирович? — подумал Сергей. — Наверняка жалеет, что ввязался во всю эту историю. Мало ему своих забот. У них, бездомных, жизнь и так нескучная, а тут ещё я со своей Конторой.

Хорошо бы ему в голову пришла какая-нибудь идея насчёт того, как выбраться из этого дерьма. Может, мы все-таки вдвоём что-то и сообразим? Недаром же я чувствую, есть в нем что-то… Может, ещё не совсем, но…»

— Войцех Казимирович!

— M-м? — отозвался он со своего места.

— А вы видите сны?

Старик вздохнул:

— Молодой человек, вот уже много лет, как сны перестали приходить ко мне.

А что?

— Да нет. Ничего. Спокойной ночи.

— Спокойной ночи, Серёжа.

Вот! Он так и знал. Он же чувствовал. Значит, старик все-таки нормальный.

Пусть не полностью, но не такой, как остальные. Значит, надежда есть. Когда два нормальных человека объединяются, надежда есть.

Было темно, и поляк не видел, как широкая улыбка расползалась по лицу Сергея. С этой улыбкой он и уснул.

Утром раньше всех проснулся Шурик. Когда Войцех Казимирович открыл глаза, поёживаясь от холода, место Шурика уже было свободным.

Профессор взглянул на часы. Ничего себе! Половина восьмого. Никогда он не позволял себе вставать так поздно. Хотя на работу ему выходить сегодня не придётся, но других дел невпроворот.

Сергей сладко сопел рядом, зарывшись в кучу постеленных Шуриком тряпок.

Профессор осторожно укрыл его своим покрывалом. Лицо у Сергея стало довольным и по-детски беззащитным.

Войцех Казимирович поднялся и тщательно отряхнул свой костюм, он взял трость, набросил пальто и вышел наружу.

Шурик, раздетый до пояса, плескался у реки. Ника сидела рядом, на траве, повернув морду в сторону, и всем своим видом показывала, что энтузиазм своего хозяина она не разделяет.

— Доброе утро, — громко произнёс Профессор.

Шурик, фыркая и отплёвываясь, повернулся и приветливо помахал рукой.

Все принадлежности Профессора остались в портфеле, который лежал в запертом купе Зосиного вагона. Но, по крайней мере, умыться сегодня он сможет.

— День-то какой хороший, Профессор, а? — радостно щурясь, сообщил Шурик.

День действительно был прекрасным. Солнце уже встало и даже начало пригревать. На небе ни тучки, только кое-где лёгкий дымок невесомых облаков. В воздухе запах весны, тепла и распускающихся деревьев. Запах, который особенно остро ощущается после суровой, затяжной зимы вроде той, что выдалась в этом году.

— Да, — подтвердил Войцех Казимирович. — Хорошо.

Шурик счастливо засмеялся. А Профессору стало хорошо и приятно на сердце.

Появилась уверенность, что сегодня удастся разобраться со всеми делами и неприятностями, свалившимися на него вчера. Все-таки в Шурике есть магнетизм, какая-то положительная аура.

Профессор умылся, зачерпывая пригоршнями холодную до колючести воду из речки. По телу словно пропустили электрический разряд, сразу появилось чувство голода и жажда действий.

Когда они возвращались к дому Шурика, из кустов появилось заспанное лицо Сергея. Волосы на голове у него взлохматились и торчали в разные стороны, отчего Сергей походил на выбирающегося из своей норы ёжика.

Минут пятнадцать у них ушло на сборы. За это время Профессор обнаружил у Шурика в углу большой осколок зеркала и, пользуясь найденной там же расчёской, привёл свою внешность в порядок, насколько это было возможно. Шурик тем временем облачился в свой обычный наряд: ярко-синюю ветровку с жёлтой рожицей, джинсы и старые ветхие кроссовки. Явился умытый Сергей, тоже заметно повеселевший и приободрившийся со вчерашнего дня, набросил свою куртку, кое-как пригладил хаос на голове, и вся троица уселась тесным кружком, или, точнее говоря, треугольником.

— Значит, так, — начал этот «военный» совет Войцех Казимирович, обращаясь главным образом к Шурику как к наименее осведомлённому о происходящих событиях.

— Какие-то люди ищут нас с Сергеем. Нехорошие люди. Они хотят нас схватить и, может быть, даже убить. Ты видел то, что они нацепили мне на руки?

Шурик кивнул.

— Кто эти люди, мы не знаем. Почему они нас ищут, мы тоже не знаем. Сейчас мы можем делать только предположения.

— Послушайте, Войцех Казимирович, — вмешался Сергей, — почему нас ищут, мы как раз знаем. Даже кто нас ищет, мы можем примерно определить. Вопрос в другом…

— Вопрос в том, Серёжа, — Профессор позволил себе перебить его, — что суть происходящего нам пока неизвестна. Вы считаете, что они ищут вас. Но все может быть совсем по-другому. И ищут не вас, а меня.

• Предыдущая
• 23/89
• Следующая