Выбери любимый жанр

Засекреченное счастье - Иванова Вера - Страница 11


Изменить размер шрифта:

11

15

Наспех поев, Роман снова выскочил на улицу. Он шел, пиная попадавшиеся под ноги банки, и пытался разобраться в себе. Ему пришлось довольно долго месить грязь проселочных дорог, прежде чем он осмелился взглянуть в глаза правде.

А правда была так неприятна, что уж лучше бы он и не знал ничего. Лучше бы так и продолжал обманывать себя, по крайней мере, не так страдало бы самолюбие. Правда была такова: его сердцем завладела эта девчонка. Заноза, молекула, болячка, бацилла! Эта заносчивая гордячка, хозяйская дочка. Которую он терпеть не мог, руки сами так и тянулись оттаскать ее за волосы или отшлепать!

И однако именно она была причиной той душевной боли, которую он испытывал сейчас. Потому что она уехала, и он больше никогда ее не увидит.

Что же случилось? Какая хворь завладела им?

Роман не любил слова «любовь». Это слово было связано с бесконечными сериалами, мыльными операми, которые он терпеть не мог. Герои на экране ругались, дрались, целовались и рыдали в объятьях друг друга. В слове «любовь» был весь смысл их жизни, и за это Роман их презирал.

И вот теперь, похоже, он сам заразился той же болезнью. Ему хотелось рвать и метать, кричать и драться. Он гнал от себя прилипчивое, слащавое слово. Если бы он мог, он бы с мясом вырвал из груди отравленное острие стрелы бессовестного Амура. Если бы он мог...

Прочная дверь еще держалась, но зловещий треск звучал все громче. Дым вырывался из щели у пола, и хотя Юлька распахнула настежь оба окна, вокруг быстро сгущалось темное марево.

Что делать? Как спуститься по отвесной стене с высоты третьего этажа? И прыгнуть нельзя – под окнами бетонная площадка...

Кашляя, Юля вылила на куртку бутылку воды и прикрыла мокрой тканью щель под дверью. Оторвав кусок простыни, она плеснула на него остатки воды и прижала к лицу. Дышать стало немного легче, теперь она хотя бы не давилась дымом.

Она снова бросилась к окну и закричала:

– Помогите! На помощь! Пожар!

Неужели, ну неужели никто не видит, что их дом пылает, как факел? Неужели никто не вызовет пожарных?

Однако это было именно так: никто не видел, как пылает дом, никто не мог вызвать помощь. Поселок был совершенно пуст. Испортившаяся погода прогнала тех немногих, кто отдыхал здесь.

Треск за дверью усилился, дым повалил с новой силой. Стоя у окна, Юля уже не видела двери. Подгоняемая ужасом, она вскочила на подоконник, и, ухватившись за рамы, наклонилась вперед.

Земля показалась обманчиво близкой, и она чуть было не прыгнула. К счастью, остатки здравого смысла остановили ее, и она вдруг подумала, что можно спуститься по связанным простыням. Кинувшись к кровати, девочка сдернула простыню, но было поздно. Дверь, едва сдерживавшая напор огня, не выдержала и со страшным треском рухнула на пол. Клубы огня и дыма рванулись в комнату.

С отчаянным криком Юля рванулась к окну.

– Помогите! Спасите! Ну хоть кто-нибудь!

Девичий крик летел над поселком, теряясь между пустыми домами.

Роман и сам не понял, как получилось, что он направился к дому Шестовых. Сгустились сумерки, а потом стало совсем темно. Плотный слой облаков не пропускал лунный свет. Роман брел наугад, но ноги сами несли его по знакомым тропинкам к коттеджному поселку – он обнаружил это, лишь пройдя половину пути.

«Зачем мне туда? В пустой дом... Она давно уже оттуда уехала, что же мне там нужно?»

И все-таки что-то манило его: приближаясь к дому, откуда его недавно с таким позором изгнали, он чувствовал и облегчение, и тревогу. И еще почему-то казалось, что вокруг становится светлее...

Роман свернул на развилке и понял, каким светом освещено все вокруг. Это был зловещий, колеблющийся, яростный свет – свет пожара.

Сверкнула молния, грянул гром. Ветер взметнул пыль и швырнул в лицо. Хлестнули первые струи. Не обращая внимания на стихию, парень мчался в поселок. Сердце бешено колотилось в груди, губы шептали: «Только бы не у них! Только бы не там!»

Но пожар был именно там, именно у них. Застыв у ворот, Роман глядел на вырывающиеся из окон языки пламени. Огонь добрался уже до третьего этажа. Огненные сполохи лизали стены, искры фейерверком сыпались наружу, клубы дыма уносились в небо.

Ливень хлынул стеной, вода чуть-чуть сбила пламя, приглушив на мгновение треск и гул. И в эту секунду Роман совершенно отчетливо услышал крик:

– Помогите! На помощь! Пожар!

Все, что произошло в следующий час, Роман так толком и не запомнил. Казалось, все его чувства отключились и он превратился в машину – в робота, единственной задачей которого было спасти девочку.

Он не помнил, как перелез через забор, метнулся к сараю, ногой вышиб дверь, а потом вытащил лестницу. Молниеносно взлетев наверх, к темнеющему на фоне пламени силуэту, он схватил девочку, обнял, вытащил из огня и пришел в себя только тогда, когда услышал ее слова:

– Я знала, что ты придешь!

Подталкиваемая в спину невыносимым жаром, Юля одолела две первые ступеньки. Острая нестерпимая боль пронзила ногу, но рука Романа крепко обнимала, не давая упасть. Они начали спускаться, но очень медленно – Рома перетаскивал девочку со ступеньки на ступеньку, защищая от рвущегося из окон огня. Вцепившись в мокрую куртку Романа, девочка зажмурилась и закусила губу, стараясь не стонать: потревоженная нога теперь болела при любом движении. Последние метры они не прошли, а пролетели – прожженная лестница не выдержала тяжести, проломилась и рухнула на мокрый бетон.

16

Оглушенная Юля очнулась не сразу. Ее привели в себя удары тяжелых капель по лицу и раскаты грома. Она лежала на безопасном расстоянии от горящего дома, на расстеленной возле забора куртке. Кто перенес ее сюда? Неужели Рома? Когда же он успел? И где теперь он сам?

Оглядевшись, она увидела его – из широкого пожарного шланга Рома поливал стену – ту самую, где накануне Юля нарисовала граффити.

– Ромка! Брось, не надо! – закричала девочка, но Роман не услышал. Он отчаянно пытался спасти ее творение – от жара краска пузырилась и отслаивалась.

Но у него не получилось. Насос остановился, шланг обвис в руках. В бессильном отчаянии вскинув сжатые кулаки, парень погрозил наступающему огню. А затем развернулся и поплелся туда, где сидела Юлька.

Только теперь она заметила, как он измучен. Руки дрожали, ноги заплетались, как у пьяного. Шатаясь, он дошел до Юли и рухнул рядом.

– Прости... Твоя картина... Все пропало. Я не смог...

Юля в ужасе принялась тормошить парня, но тот не оживал. Он дышал тяжело, надсадно, с каким-то свистом. Лохмотья, оставшиеся от рубашки, едва прикрывали ожоги на руках и груди.

– Рома! Очнись! Не умирай! Я не смогу без тебя... – от бессилия и страха Юля заплакала. Она глотала слезы, размазывала на щеках сажу, мучительно размышляя: «Что же делать? Как вызвать помощь?»

Вот именно, помощь! Нечего реветь, надо вызвать спасателей, уж это-то ей под силу!

Усилием воли остановив очередной приступ рыданий, девочка быстро обшарила Ромины карманы. Мобильника нет, выронил, наверное. А ее телефон и вовсе сгорел...

И тут она вспомнила. На соседнем участке был городской телефон. Это совсем рядом, за низким штакетником. Если добраться туда, они будут спасены!

Юля попыталась встать – нога отозвалась острой болью, в глазах потемнело. Но она посмотрела на Рому и, стиснув зубы, сделала первый шаг. Она доберется до телефона. Во что бы то ни стало доберется. Даже ценой ноги или собственной жизни.

11
Перейти на страницу:
Мир литературы

Жанры

Фантастика и фэнтези

Детективы и триллеры

Проза

Любовные романы

Приключения

Детские

Поэзия и драматургия

Старинная литература

Научно-образовательная

Компьютеры и интернет

Справочная литература

Документальная литература

Религия и духовность

Юмор

Дом и семья

Деловая литература

Жанр не определен

Техника

Прочее

Драматургия

Фольклор

Военное дело