Близнецы и Сгоревший Замок - Иванов Сергей Анатольевич - Страница 14

• Предыдущая
• 14/45
• Следующая

«Полость, — совершенно неожиданно для себя вспомнила Оля. — Здорово!»

— Только я сама не очень умею, — сказала Лида с чисто девчоночьей трусливостью.

— Зато я умею! — закричал Олег.

Его прямо как магнитом тянуло к этой потрясающей штуке. Он оглянулся на Лиду, та лишь засмеялась в ответ. Сразу было понятно, что она добрая девчонка, но еще понятнее было то, что ей очень хочется Олега порадовать. А он уже сел за руль:

— Ольку спроси, я, знаешь, как на мотоцикле

гонял!

Не очень он, по правде говоря, гонял. Но Оля, конечно, промолчала, залезла в сани:

— Иди сюда, Лид.

— Не-эт! — и Лида села у Олега за спиной.

— Сильно газ не крути, — сказал «шкаф», который стоял возле снежной ракеты. — Там отрегулировано на скорость до сорока.

— Почему?

— А чтоб ты деревья не сшиб! — Тут он с опаской посмотрел на Лиду. — Да и сорок вполне отличная скорость…

Потом он очень аккуратно, чтобы не рассердить Лиду и ее гостей, объяснил, где газ, где тормоз… Долгожданным движением Олег повернул ключ зажигания, снежный мотоцикл заработал — мощно и почти беззвучно. Лида села сзади, обняла Олега… конечно, в смысле, чтоб не упасть.

Олег стал аккуратно поворачивать ручку газа, и снегоход двинулся — медленно, медленно, а затем быстрее. Оля упала на сено… Под меховой полостью было тепло и вообще — прекрасно, и просто голова кружилась от счастья. И она даже не знала, хочет ли сейчас сидеть за рулем этой чудо-машины. Сани так поскрипывали чудесно, и так снег под ними шипел… Да лучше вообще ничего не бывает на свете!

В общем-то, дальше про этот день и рассказывать не стоит. Все было просто великолепно, понимаете? Они выехали на замерзшее, укрытое толстенным снежным одеялом озеро. Оно было огромно. Куда ни глянь — белая, серебряная мгла. Где-то берег виден — темно-зеленая кайма леса. А кое-где — только горизонт и ослепительная белизна. Они отцепили сани, а из-под сена Лида вынула… елы-палы, да это же был сноуборд!

И тут уж Оля показала класс. Врат ее, цирковой мальчик, тоже, конечно, был ловким человеком — да цирковые иными и не бывают, — но все же не таким, нет, не таким, как Ольга! Это просто зависело от рождения, наверно. Олегу досталась сила, и он появился на свет мальчишкой, а ей зато — ловкость!

Если вы не пробовали кататься на этой доске с загнутыми концами, так вы лучше и не пробуйте, честное слово. Можно очень не слабо навернуться.

Но Ольга сумела — у нее причем получилось сразу.

— Давай, гони! — кричала она.

Лида сидела за рулем, а Олег, держась за нее и обернувшись через плечо, смотрел, как Ольга, сперва робко, а потом все смелее закладывает виражи. Олег тоже попробовал покататься, но у него далее близко не получалось так. Про Лидку же и говорить нечего. Она шлепнулась подряд раза три-четыре:

— Не, ну его на фиг! Это без меня… Странствуя по озеру, они в одном месте увидели вдали множество каких-то черных точек на белом.

— Чего это?

— Рыбаки зимние, — ответила Лида. — Туда не поедем — рыбу чтобы им не пугать.

И еще в одном месте они увидели, как с крутой горы народ катается на санках и лыжах. Они стояли посреди озера и смотрели на летающие с горы фигурки.

— Рванем туда, а? — попросила Ольга.

Ей до ужаса хотелось съехать с горки на сноуборде.

— Нет! — В голосе Лиды опять послышалась словно бы забытая на эти счастливые часы тревога. — Туда не поедем!

И тут же Ольга вспомнила о том странном письме.

Тронула рукой куртку — хрустнула бумажка: верно, так и есть, она положила странное письмо в карман… совершенно машинально.

Ну, так пусть и лежит!

Вечером, уже лежа в постели, Ольга вспоминала этот… да на самом деле счастливый день. Ей хотелось поговорить с братом, однако она ясно слышала, как Олежка сопит в свои так называемые «две дырочки». И не только потому, что у Оли был отличный слух, но и потому еще, что братишка довольно-таки громко это делал!

Неожиданная сила подняла ее, а потом ноги сами собою пошли в Олегову комнату. Он спал на спине, широко раскинувшись, словно… ну словно какой-нибудь юный русский богатырь. И в то же время он сейчас удивительно был похож на дедушку Олаву. В темноте белая кожа становилась как бы черной, а дедовы, негритянские, черты лица проступали вдруг очень отчетливо.

Что делала сейчас Оля? Можно сказать, она любовалась своей второй половинкой.

И в то же время ей было тревожно.

Опять и опять Оля как бы просматривала кадры длинной кинопленки, которая называлась «Сегодняшний день». Но просматривала она не всю пленку.

Это были «фотопортреты» Берестовой Лиды.

Причем чаще всего одни глаза. А в них тревога! Словно бы Лида ожидала что-то плохое. Хотя внешне-то они трое почти все время веселились. Им в самом деле было очень хорошо — интересно, а потом уютно и вкусно.

Когда они после той потрясающей прогулки все-таки вернулись домой, их уже ждал обед. Да еще какой! Тут, впрочем, не стоит устраивать никаких восхищенных описаний… Только, может быть, скажем о соке! Ничего более свежего Оля просто не пила. Было такое впечатление, что его только что надавили. А, наверное, так оно и было… Причем из самого сладкого и самого ароматного винограда на свете!

Был там и еще один… «прикол».

Возвращались они чуть-чуть не той дорогой, и вот им пришлось проехать мимо трехэтажного каменного, тяжелого и в то же время красивого сооружения — просто язык не поворачивался назвать его домом. Это был скорее всего замок или тайный дворец волшебника…

— Здесь мой папка живет, когда сюда приезжает, — просто сказала Лида.

— А… а тот дом? — с трудом спросила Оля.

Они в это время ехали в санях, под полостью, а Олег все с тем же упоением вел снежный мотоцикл, не обращая внимания ни на какие замки вокруг.

— А тот мой, — ответила Лида. — Потому что, знаешь, у папки же могут быть свои дела, друзья приезжают. Или разные там переговоры. Да и мне надо к самостоятельности привыкать, к своему, личному, дому!

— Ну… да, — с трудом проговорила Оля.

С трудом — потому что у нее и своя комната бывала далеко не всегда. А случалось, что они, всей компанией Сильверов, жили в одном гостиничном номере. Что ж, как говорил великий Карлсон, дело житейское!

А тут собственный дом. У девочки!

После обеда Лида им предложила сыграть в бильярд… Но Оля вроде бы нигде бильярда не видела.

— Да он в подвале, — улыбнулась Лида

И они спустились в так называемый подвал… Ничего себе! Это было огромное помещение с действительно бильярдным столом и со столом для настольного тенниса. Но главным было не это. Вдоль стен тянулся сплошной диван, такое бесконечное круговое сиденье, обтянутое кожей. А над ним, в стенах, огромными таинственными фонарями, а может, окнами в иной мир, светились аквариумы. Их было тут штук двадцать, честное слово!

Оле не хотелось играть ни в настольный теннис, ни в бильярд. Она ведь здорово накаталась на сноуборде. Да еще обед убойный… Села на диван, стала смотреть на рыб. Скоро, как ни странно, и Лида подошла к ней, села рядом. Показала рукой на один из аквариумов, сказала вдруг:

— Бедные вы, бедные рыбы! Плаваете тут и ничего не знаете. Вот, думаете, какая у нас родина — прекрасная, огромная, а на самом деле это всего только два ведра воды! Эх вы, глупые…

Это Лида сказала с такой тоской, словно сама была рыбой.

Но ведь она рыбой не была. Значит, и грусть ее о чем-то другом, верно?.. Именно в тот момент Оля увидела у Лиды жуткую печаль в глазах. Даже не печаль, а как будто испуг.

Заметив, что Ольга смотрит на нее, Лида сейчас же улыбнулась, подмигнула ей:

— Хорошо, что мы не рыбы, точно?

Но с ней что-то творилось, это факт! И потом Оля уже нет-нет да и кидала на Лиду взгляд исподтишка. Она бы, вернее всего, не обратила внимание на состояние Лиды, но ведь в кармане ее продолжала лежать та непонятная записка. По идее ее надо было бы выдуть и аккуратно положить на место.

• Предыдущая
• 14/45
• Следующая