Путь к Порогу - Корнилов Антон - Страница 2
- Предыдущая
- 2/86
- Следующая
Мир царит в счастливом королевстве Гаэлон, от Юга до Севера, от Запада до Востока. Последняя война с соседним королевством — Марборн — закончилась аж двести лет назад. С тех пор жители Гаэлона и знать не знают, что такое смерть и ужас настоящего большого кровопролития. А от Великой Войны, кипевшей во многих королевствах тысячелетия назад, остались лишь легенды. И редко что ужасного случается в городке и долине: ну разве забредет банда голодных огров или соседский барон решит пополнить казну неожиданным налетом, а то объявится из далекого черного леса одичалая ведьма. Ну или еще какая напасть придет извне. Потому-то в городках, подобных Мари, чужакам не очень рады.
— …а как его сиятельство трость свою фамильную о голову господина Сули сломали, так велели его в свинарник на цепь посадить. Месяца два Сули там отвалялся, потом граф, конечно, оттаял… — не замечая появления в трактире новых лиц, продолжал заливать репоголовый забулдыга. — А как раз в деревеньке, которая на этом месте стояла, где теперь наш город, староста — поохотиться он любил — задумал полакомиться тролльими ушками и отправился за Железные горы. Но по дороге заблудился, отбился от товарищей, и получилось наоборот — тролль схавал самого старосту вместе с ушками и всем прочим. Вот его сиятельство на место старосты своего бывшего собутыльника и двинули. Деньжищ ему отвалили еще и людей дали. Так городок вырос. А название ему граф велел дать в честь имени покойной графини. И фигуру — только не ту, а такую же, но больше раза в три, из камня сделанную, на Алой площади поставить. Господин Сули и по сей день наш городской голова. Вот как господа… Заезжие люди завсегда этой историей интересуются. Потому как необычно и любопытно…
— Эй, Гас! — окликнул пьянчужку один из стражников, которым уже принесли пиво. — Успел нализаться, что ли? Не тебе в караул ночью идти?
— Так то ж ночью, — хихикнул мужичок. — До ночи я отосплюсь. До ночи еще о-го-го сколько! Мне ж ночью еще силы понадобятся…
— Отребье! — буркнул стражник, погружая в кружку усы.
Обращался он к репоголовому, а сам смотрел на чужаков. Огр снова тихонько зарычал, а рыжий, опять толкнув его локтем, моментально схватил ситуацию.
— Прошу нас простить, господа, это наша с Ххаром вина, — проговорил он, церемонно приподнявшись. — Жаркий сегодня вечер, вот мы и решили пропустить по кружечке, а господин Гас любезно развлек нас беседой.
— Да! — подбоченился репоголовый, видимо, гордый оттого, что его назвали господином. — Любезно! Господа не местные, им любопытно…
— Нам тоже, — включился в разговор второй стражник. — Откуда это вы такие красивые и куда?
— Да можно сказать: ниоткуда и никуда, — весело откликнулся рыжий. — Меня зовут Корнелий, я менестрель. — Парень указал на футляр за своей спиной. — Странствую, слушаю истории, сочиняю песни. А это, — предупредил он следующий вопрос, хлопнув огра по плечу, — мой… мм… товарищ. Я-то не воин, а на дорогах с одиноким путником всякое может случиться. Я его в кости выиграл. Не желаете, господа, по кружке? Что-то у меня сегодня очень хорошее настроение. Видать, отличная ночью выйдет песня про город с именем Мари!
Стражники переглянулись. Речь рыжего Корнелия, очевидно, показалась им убедительной.
— Можно, — сказал один из них. — А твой… э-э-э… товарищ, он не это самое? Ничего такого не подумай, — проговорил он, повернувшись уже к огру, — но я первый раз вижу такого, как ты, так близко и… э-э-э…
— Без цепей, — завершил за него Корнелий. — Не беспокойся, Ххар очень добрый малый. Он и мухи не обидит… Без моего на то позволения.
Огр не изменил выражения морды, так что осталось неясным — понял он высказывание стражника или нет.
— Так как насчет кружечки пива? — повторил Корнелий.
— Если только по одной, — проворчал второй стражник, — мы-то пока на службе… — И покосился на уже изрядно помутневшего Гаса.
— А что, — махнув рукой служке, тут же осведомился Корнелий, — господин Гас тоже состоит в городской страже?
Стражники дружно заржали. Тот, заговоривший с чужаками первым, с мокрыми от пива усами, собрал и отнес в угол алебарды.
— Не в стра… страже… — пытаясь сидеть на лавке прямо, произнес Гас. — Я в ночном карауле. По указу господина Сули каждую ночь пятеро горожан обязаны охранять город. Раз в неделю жребий бросаем. Городская-то стража, которая жалованье получает, ночами на сторожевых вышках отсыпается.
— Не отсыпается, пень ты трухлявый! — рявкнул мокроусый, вернувшись за стол. — А ведет наблюдение за подступами к городу! А такие, как ты, тюфяки с гнилыми дубинками по кабакам да харчевням разгуливают! Ночной караул!.. Так и ждете, чтоб от жен сбежать и всю ночь шататься с пивом да песнями.
— Кто тюфяк?! — обиделся Гас и завращал головой, словно в поисках достойного аргумента. — Да у нас такие люди в нынешнем карауле! Кузнец Соб! Этот и без дубинки любого вора надвое переломит! А вон! — ткнул он пальцем в окно. — Старый Гур, видите, идет? Сюда, между прочим. Тоже, наверное, горло промочить. Ты и этому достойному человеку скажешь, что он пьяница?
— Заткнулся бы да спать шел, — сказал Гасу один из стражников с широким добродушным лицом. — А про Гура никто в городе ничего плохого не скажет. Гончар это наш, — пояснил он, обращаясь уже к Корнелию. — Мастер хоть куда. Вон из того окна его дом виден. Смотрите, господин, на крышу смотрите! Вы еще где-нибудь такую крышу видели? Крыша у него такая, какой крыши во всем городе нет. Старый Гур, он гончар, сам черепицу лепил и обжигал. Сам и крышу выкладывал — черепичка к черепичке. Одна из красной глины, другая из белой, одна из красной, другая из белой — как красиво получилось!
— Великолепно! — с готовностью восхитился Корнелий. — Такую красоту даже в Дарбионе редко встретишь.
— А ты что же, — недоверчиво проговорил мокроусый, принимая от служки новую порцию пива, — в самом Дарбионе бывал? Столице нашего королевства? Может, скажешь, государя самого видал?
— Скажу больше, — улыбнулся Корнелий. — Государю нашему, светоносному Ганелону, мне выпала честь исполнить одну из моих лучших песен!
В трактир вошел старик, ведя за руку мальчика. Был старик высок и прям, волосы его, еще довольно густые, длинными прядями вились до плеч, а суровое мужественное лицо подошло бы скорее воину, чем гончару. Словом, старик принадлежал к той породе мужчин, на которых неизменно оглядываются женщины на улице. Мальчику, по всей видимости, было не больше девяти лет, и он очень походил на старика. Разве что волосы его были темны и коротко острижены, а лицо смягчено наивностью детства. У пояса его на веревочной перевязи висел деревянный меч.
— Гур-р-р! — заорал Гас, замахал руками и от избытка чувств рухнул с лавки.
Старик оглянулся на него, коротко усмехнулся, кивнул в знак приветствия, отдельно — стражникам. Потом задержал взгляд на чужаках, но ровно насколько это позволяли приличия, и кивнул отдельно каждому занятому столику. Затем Гур направился прямо к прилавку трактира, где маячил трактирщик — низкорослый и толстый мужик с пухлым и лоснящимся, как потекшее масло, лицом. Увидев старика, трактирщик моментально скуксился и попытался нырнуть под прилавок.
— Господин Горн! — Голос у старика оказался под стать его виду — низким и внушительным. — Позвольте мне закончить наш вчерашний разговор.
— Во, — высказался добродушный стражник. — Не пиво лакать старый Гур пришел, а с жирным Горном разговоры разговаривать. Тот, вишь… — он обращался к внимательному Корнелию, который уже пересел за их столик, — тот, вишь как, купил три десятка кружек у Гура, а монеты отдал только половину. А надысь здесь мужики гуляли, ну и, как водится, кружки-то поколотили. Не все, а пяток. Трактирщик теперь за эти пять платить не желает. Говорит, мол, значит, так сделаны плохо, что разбились. Ну ничего, заплатит он деньги, я Гура знаю.
— А этот Горн толстозадый не раз за свою скупость двойной монетой платил, — добавил другой стражник. — Помните, братцы… — Он прервался, захрюкав от сдерживаемого смеха. — Помните… Арарна?
- Предыдущая
- 2/86
- Следующая
