Подмастерье Элвин - Кард Орсон Скотт - Страница 70

• Предыдущая
• 70/90
• Следующая

— Мисс Ларнер, — обратился к учительнице Поли Умник, — вы Артура Стюарта не видели?

— А почему вы спрашиваете? — нахмурилась мисс Ларнер. — И кто эти люди?

— Он здесь, — проговорил один из незнакомцев. Светловолосый. В своей руке он держал маленькую шкатулку. Оба всадника разом поглядели на нее, затем перевели взгляд на домик у ручья, который располагался на склоне холма.

— Вон там, — добавил светловолосый.

— Ну что, вам еще какие-то доказательства требуются? — спросил Поли Умник, обратившись к доктору Лекарингу, который, покинув коляску, стоял рядом. На лице доктора были написаны ярость, беспомощность и вместе с тем ужас.

— Ловчие, — прошептала мисс Ларнер.

— Они самые, — кивнул светловолосый. — У вас здесь живет беглый раб, мэм.

— Он не раб, — твердо ответила она. — Это мой ученик, вполне законно усыновленный Горацием и Маргарет Гестер…

— Мы получили письмо от его владельца, в котором называется точная дата рождения мальчика. Кроме того, у нас имеются обрезки его ногтей и локон волос. Сомнений быть не может. Мы давали клятву и обладаем необходимым сертификатом, мэм. То, что мы находим, найдено. Это закон, и, мешая нам, вы совершаете преступление.

Ловчий говорил тихо и выражался очень вежливо.

— Не беспокойтесь, мисс Ларнер, — вступил доктор Лекаринг. — У меня имеется письменное распоряжение мэра, рассмотрение этого дела будет отложено до завтра, когда вернется судья.

— А тем временем мы поместим мальчишку в тюрьму, — встрял Поли Умник. — Не хотелось бы, чтобы кто-нибудь вдруг сбежал и увел его.

— Это не поможет, — возразил светловолосый ловчий. — Мы пойдем по следу. И, скорее всего, пристрелим вора, осмелившегося посягнуть на чужую собственность.

— Но вы ведь даже не удосужились переговорить с Гестерами! — воскликнула мисс Ларнер.

— Я ничего не мог сделать! — развел руками доктор Лекаринг. — Я сопровождал их, — показал он на ловчих. — Ведь они могли забрать малыша…

— Мы следуем закону, — ответил светловолосый ловчий.

— Вон он, — проговорил темноволосый.

На пороге домика у ручья появился Артур Стюарт.

— Ни с места, парень! — заорал Поли Умник. — Только шагни в сторону, я тебя так выдеру, света белого не взвидишь!

— Вовсе не обязательно угрожать ему, — заявила мисс Ларнер, но ее уже никто не слышал, потому что все сорвались с места и побежали по склону холма.

— Прошу вас, не надо его бить! — закричал доктор Лекаринг.

— Если он не попытается бежать, никто ему ничего не сделает, — ответил светловолосый ловчий.

— Элвин, — окликнула мисс Ларнер, — не делай этого.

— Они не получат Артура Стюарта.

— Не смей использовать свою силу. Она не для того тебе была дана.

— Говорю вам…

— Сам подумай, Элвин, у нас есть время до завтра. Может быть, судья…

— В тюрьму его!

— Если что-нибудь случится с ловчими, националисты немедленно поднимут вой, чтобы еще больше ужесточить Договор о беглых рабах. Понимаешь меня? Это тебе не местное преступление, не просто убийство. Тебя увезут в Аппалачи и подвергнут там суду.

— Но я же не могу сидеть сложа руки.

— Беги быстрее к Гестерам.

Элвин на секунду заколебался. Будь его воля, он бы сжег руки ловчих, прежде чем они дотронулись бы до Артура. Но мальчика уже схватили, пальцы алчно впились в его ручки. Мисс Ларнер права. Нужно придумать какой-нибудь способ отвоевать Артура раз и навсегда, а глупая драка лишь усугубит положение вещей.

Элвин помчался к дому Гестеров. Его очень удивило, насколько спокойно они восприняли дурные новости — словно ожидали подобного все последние семь лет. Старушка Пег и Гораций молча переглянулись, и, не произнеся ни слова, Пег принялась собирать вещи — свои и Артура Стюарта.

— Зачем она сама-то собирается? — не понял Элвин.

Гораций улыбнулся — скупой, натянутой улыбкой.

— Она не допустит, чтобы Артур провел ночь в тюрьме. Им придется запереть ее вместе с ним.

Это объяснение звучало вполне разумно — хотя представить, чтобы такие люди, как Артур Стюарт и старушка Пег Гестер, были брошены в тюрьму?… Нет, невозможно.

— А что вы собираетесь делать? — поинтересовался Элвин.

— Заряжать ружья, — пожал плечами Гораций. — Когда они уйдут, я последую за ними.

Элвин передал ему слова мисс Ларнер о националистах, которые не преминут раскричаться на всю страну, если кто-то посмеет поднять руку на ловчего.

— А что мне могут сделать плохого? Разве что повесят. Но я честно тебе скажу, скорее я пойду на виселицу, чем проживу в этом доме хоть один день, если Артура Стюарта уведут, а я ничего не сделаю, чтобы помешать этому. Ведь я могу помешать им, Элвин. Черт побери, парень, за свою жизнь я спас рабов пятьдесят, не меньше. По Доггли и я подбирали их на этом берегу реки и помогали перебраться в Канаду. Я всю жизнь этим занимался.

Элвин вовсе не удивился, когда узнал, что Гораций Гестер — ярый эмансипационист.

— Я рассказываю это, Элвин, потому что мне потребуется твоя помощь. Я обыкновенный человек, к тому же я один, а их — двое. У меня нет никого, кому я мог бы довериться; По Доггли не ходил со мной на такие дела уже много лет, и я не знаю, на чью сторону он перешел. Но ты — я знаю, ты способен хранить тайну и любишь Артура Стюарта так же, как моя жена.

То, как он сказал это, несколько ошеломило Элвина:

— А вы… неужели вы не любите его, сэр?

Гораций посмотрел на Элвина как на сумасшедшего:

— Я не позволю им забрать мальчика-полукровку из-под крыши моего дома, Эл.

На лестнице показалась тетушка Гестер, под мышками она держала два тюка.

— Отвези меня в город, Гораций Гестер.

Они услышали, как мимо гостиницы промчались лошади.

— Это, наверное, они, — заметил Элвин.

— Не волнуйся, Пег, — попытался успокоить жену Гораций.

— Не волноваться? — яростно накинулась на него старушка Пег. — То, что сегодня случилось, Гораций, может иметь только два исхода. Либо я потеряю сына, которого увезут в рабство на юг, либо мой дурак муж погибнет, пытаясь освободить его. Конечно, чего тут волноваться?!

Затем она разрыдалась во весь голос и крепко обняла Горация. Сердце Элвина чуть не разорвалось от жалости.

Именно Элвин отвез тетушку Гестер в город, взяв в гостинице повозку. Он стоял рядом, пока она пытала Поли Умника, который в конце концов разрешить ей провести ночь в камере — хотя заставил поклясться ужасной клятвой, что она не станет пытаться тайком вывести Артура Стюарта из тюрьмы.

По дороге к камере Поли Умник сказал:

— Тебе не следует так беспокоиться, тетушка Гестер. Его хозяин наверняка хороший человек. Местные жители неправильно представляют себе рабство.

Тут уж она накинулась на него, как ураган:

— Так, может, ты отправишься вместо него, Поли? Посмотришь, как оно хорошо живется, в рабстве-то?

— Я? — Эта мысль явно позабавила шерифа. — Я белый человек, тетушка Гестер. Рабство — это естественное состояние чернокожих.

Элвин сделал так, что ключи выскользнули из пальцев Поли.

— Что-то я сегодня какой-то неловкий, — пробормотал Поли Умник, наклоняясь.

Нога тетушки Гестер наступила прямо на огромное кольцо, на котором были собраны ключи.

— Подними ногу, тетушка Гестер, — посоветовал шериф, — иначе я обвиню тебя в потворничестве и подстрекательстве, не говоря уже о сопротивлении властям.

Она убрала ногу. Шериф открыл решетку. Старушка Пег вошла в камеру и обняла бросившегося к ней Артура Стюарта. Элвин молча смотрел, как Поли Умник закрыл и запер решетку. Затем Элвин отправился домой.

Элвин разбил форму и счистил глину, прилипшую к поверхности плуга. Железо было гладким и твердым — плуг получился на диво хорошим, подобного ему Элвин ни разу в жизни не видел. Он проник внутрь железа и не нашел там ни единой трещинки, из-за которой плуг может сломаться. Он шлифовал и точил, точил и шлифовал, пока железо не засияло, а лезвие не стало острым, как острие ножа, словно плугом этим будет пользоваться мясник для разделки туш, а не обыкновенный фермер в поле. В конце концов Элвин положил плуг рядом с собой, после чего выпрямился и уставился вдаль, глядя на восходящее солнце и просыпающийся мир.

• Предыдущая
• 70/90
• Следующая