Дети Разума - Кард Орсон Скотт - Страница 5
- Предыдущая
- 5/83
- Следующая
Ванму с сомнением посмотрела на Питера. Убедить этих людей остановить флот? И это намерен исполнить этот жестокосердечный мальчишка-грубиян? Да разве он способен хоть кого-нибудь убедить? Хоть в чем-нибудь?
Как будто прочитав ее мысли, он ответил на сомнения, что терзали ее:
— Вот поэтому-то я и прихватил тебя. Изобретая меня, Эндер совсем забыл, что в то время, когда я убеждал людей, сплачивал их в союзы и призывал ко всякой чуши, он уже не знал меня. Поэтому Питер Виггин, которого он сотворил, получился слишком грубым, слишком честолюбивым. Этот Питер Виггин даже больного чесоткой прямой кишки не убедит почесать собственный зад.
Она снова отвернулась от него.
— Вот видишь? — указал он. — Я снова и снова оскорбляю тебя. Взгляни на меня. Видишь мою дилемму? Настоящий Питер без труда справился бы с той работенкой, которая свалилась на меня. Даже от стола бы не оторвался. У него уже созрел бы действенный план. Он мог завоевать доверие людей, улестить их, внедриться в их советы. Вот на что был способен Питер Виггин! Даже пчелы не могли устоять перед его очарованием — они собственными лапками вырывали свои жала и отдавали ему!
Но способен ли на это я? Сомневаюсь. Поскольку я — это не я.
Он поднялся из кресла, грубо протиснулся мимо нее и ступил на луг, посреди которого стояла небольшая металлическая коробка, переместившая их с планеты на планету. Ванму замерла на пороге, глядя, как он бродит вокруг судна.
«Я понимаю, что он ощущает, — думала она. — Мне известно, что значит подчинять свою волю другому человеку. Что. значит жить, как будто этот человек есть центр твоей жизни, а ты всего лишь подыгрываешь ему. Я была рабыней. Но по крайней мере все это время я чувствовала собственное сердце. Я знала, о чем думаю, пока исполняла чужие приказы, пока добивалась от других того, чего сама желала. Но Питер Виггин понятия не имеет, чего он хочет на самом деле, поскольку даже отрицание собственной свободы исходит не от него самого. Ему это досталось по наследству от Эндрю Виггина. Даже его привычка обливать себя грязью принадлежит на самом деле Эндрю Виггину, и…»
Снова и снова все возвращалось к своему началу, накручивая круги, как бродящий по лугу Питер.
Ванму вспомнила свою хозяйку — бывшую хозяйку — Цинчжао. Она также следовала странным побуждениям. Следовала приказам, отдаваемым ей богами. Нет, это так думали раньше. На самом деле ею управлял маниакально-побудительный, синдром. Она должна была опускаться на колени и прослеживать жилку в половицах пола, прослеживать, пока та не заканчивалась, после чего начинать новую. Это ничего не значило, однако ей приходилось подчиняться приказам, потому что только бессмысленным, тупым повиновением она могла добиться глотка свободы от импульсов, контролирующих ее тело и ум.
"На самом деле рабыней была Цин-чжао, а не я. Ибо хозяин, управляющий ее телом, поселился прямо у нее в голове. Тогда как мой господин всегда находился рядом со мной, и до моей души ему было не дотянуться.
Питер Виггин знает, что им правят бессознательные страхи и страсти человека, находящегося в многих сотнях световых лет. Но Цин-чжао искренне верила, что ею управляют боги.
Бессмысленно твердить себе, что твой хозяин снаружи, если его приказы ты переживаешь сердцем. Куда ты от них сбежишь?
Где скроешься? Цин-чжао, наверное, уже освободилась. Новый вирус, который привез Питер и вручил прямо в руки Хань Фэй-цзы, разбил ее оковы. Но Питер…, каким образом ему достичь: желанной свободы?
И все— таки он должен жить так, как будто на самом деле свободен. Он должен отстаивать собственную свободу, пусть даже эта борьба есть еще один симптом его рабства. В нем живет частичка, которая отчаянно жаждет быть собой. Обрести собственное "я".
Так какова же моя роль? Должна ли я сотворить чудо и подарить ему айю? Это не в моей власти.
И все же некоторой властью я обладаю", — подумала она.
Она просто обязана обладать силой, иначе с чего бы он говорил с ней так открыто? Они абсолютно незнакомы, и тем не менее он сразу открыл ей свое сердце? Почему? Зачем? Не только потому, что она должна была быть посвящена во все тайны. Наверное, почему-то еще.
Ну да, конечно. Он говорил с ней так открыто, потому что она никогда не встречалась с Эндрю Виггином. Может, Питер действительно всего лишь частичка природы Эндера, он — то, чего Эндер боится и что презирает. Но она не могла сравнивать их друг с другом. Каким бы Питер ни был, кто бы его ни контролировал, она была его ЛИЧНОЙ наперсницей.
А стало быть, она снова стала чьей-то служанкой. Она однажды уже была наперсницей Цин-чжао.
Она содрогнулась, как бы отбрасывая в сторону это грустное сравнение. "Нет, — упрямо заявила она себе. — Это не одно и то же. Потому что этот бесцельно бродящий среди луговых цветов юноша не обладает надо мной властью. Он может лишь поведать мне о своей боли и надеяться на мое понимание.
И то, что я дам ему, я буду дарить от всего сердца, сама".
Она закрыла глаза и прислонилась к двери. «Да, — подумала она, — отныне я буду дарить сама. Но что я собираюсь дать ему? Именно то, чего он добивается, — мою преданность, мое почитание, мою помощь? Я растворюсь в нем. Но почему я иду навстречу его желаниям? Потому что, как бы он в себе ни сомневался, он все-таки обладает способностями привлекать людей на свою сторону».
Она снова открыла глаза и направилась через высокую, достающую до пояса траву к нему. Увидев ее, он остановился и стал ждать. Вокруг жужжали пчелы; над цветами пьяно порхали бабочки, в самый последний момент резко сворачивая в сторону, чтобы не врезаться в человека. Неожиданно взмахнув рукой, она поймала пчелу в сложенную чашечкой руку, а затем быстро, прежде чем та успела ужалить ее, кинула насекомое прямо в лицо Питеру.
Тот, совершенно ошеломленный и растерянный, принялся отбиваться от разъяренной пчелы, уклоняясь и отступая. В конце концов ему даже пришлось пробежать несколько шагов. Наконец пчела оставила его в покое и, сердито жужжа, снова вернулась к своим цветам. Кипя от злости, он повернулся к Ванму:
— Это еще что за шуточки?!
Она захихикала. Не смогла сдержаться, настолько смешно он выглядел.
— Замечательно, смейся, смейся. Вижу, я подобрал себе замечательную компаньонку.
— Сердись сколько пожелаешь, — ответила Ванму. — Но я вот что тебе скажу. Неужели ты думаешь, что где-то там, на Лузитании, айю Эндера внезапно подумала: «Ой, пчела!» и заставила тебя махать руками и прыгать, как клоуна?
Питер закатил глаза.
— Ага, очень умно. Что ж, мисс Владычица Запада, ты определенно решила все мои проблемы! Теперь я вижу, что всегда был настоящим мальчишкой! А эти желтые башмачки с самого начала могли перенести меня обратно в Канзас!
— В какой такой Канзас? — спросила она, посмотрев на его ботинки, которые были отнюдь не желтого цвета.
— Так, еще одно воспоминание Эндера, которым он со мной милостиво поделился, — проворчал Питер Виггин.
Сунув руки в карманы, он внимательно оглядел ее.
Она, не произнося ни слова, сцепила руки перед собой и наградила его таким же изучающим взглядом.
— Ну, так ты со мной или нет? — в конце концов поинтересовался он.
— Ты должен постараться не грубить мне, — ответила она.
— Этот вопрос урегулируй с Эндером.
— Мне плевать, чья айю управляет тобой, — заявила она. — У тебя есть собственные мысли, которые несколько отличаются от мыслей Эндера, — ты испугался пчелы, а он в этот момент даже не думал о ней, и ты это знаешь. Так что, какая бы часть тебя ни отвечала за твое поведение и каково бы ни было на самом деле твое настоящее "я", на передней стороне головы у тебя имеется рот, посредством которого ты будешь общаться со мной. Если хочешь, чтобы я помогала тебе, постарайся вести себя повежливее.
— И пчел больше не будет? — уточнил он.
— Не будет, — кивнула она.
— Тогда договорились. К счастью, Эндер подарил мне тело, которому наверняка будет больно, если пчела его" ужалит.
- Предыдущая
- 5/83
- Следующая
