Клуб заграничных мужей - Жукова-Гладкова Мария - Страница 21

• Предыдущая
• 21/67
• Следующая

10 мая, понедельник

Костя в самом деле смог разбудить Верку, за что ему следовало дать орден или, по крайней мере, медаль, а за его ангельское терпение – еще один: мой брат принял на себя удар. Подружка не привыкла просыпаться раньше часу (а случалось, и трех, и четырех), поэтому в настроении была соответствующем. Все выплеснулось на Костю. На меня, я подозреваю, она орать не решилась, зная, что я не братец, терпеть не буду и отвечу достойно, так что мало не покажется.

Позавтракали мы довольно быстро, после чего загрузились в мою машину (Веркину уже забрали в автосервис) и отправились в подружкину квартиру. После ряда манипуляций мы свою внешность (в особенности Сашкину) здорово преобразили. Верка по ходу дела заявила, что нам было бы неплохо познакомиться с каким-нибудь гримером и позаимствовать у него кое-что из средств, используемых в работе. Но даже без гримерского реквизита у Верки нашлось немало интересного (хотелось бы мне знать: откуда и зачем?).

Сынок в скором времени оказался девушкой с рыжими косичками, Верка еще нарисовала ему на физиономии веснушки, зачатки усов сбрила ему сама, заявив, что так они будут лучше расти, потом слегка подвела ему глаза (это сынок делать не хотел, заявив: «Что я гомик, что ли?» Но Верка смогла его убедить: надо для пользы дела.) В джинсах он остался своих, Верка подкинула ему свою блузку (в мою он со своими широкими плечами влезть не смог) и выдала красный свитер с лилией на правой груди. Я заметила, что красный рыжим не идет, надо бы что-то зелененькое. Осмотрев Сашку, Верка со мной согласилась, нашла длинную кофту изумрудного цвета с пуговицами и кушачком (от матери, что ли, осталась?), в которую мы и облачили Сашку.

– Ну ты хорош, – сказала я.

– Хоть бы никто из знакомых не увидел, – вздохнул Сашка.

– Никто и не узнает, если даже увидит, – заметила Верка и посоветовала Сашке потренироваться говорить писклявым голосом, а вообще ему лучше молчать, изображая робкую девушку.

Я на этот раз выглядела поскромнее, не в своих элитных шмотках из бутиков, а в поношенных джинсах, Костиной рубашке и старом свитере, давно валявшемся в шкафу. Костя у меня никогда ничего не выбрасывает. Раньше я ругалась, а теперь, после того как мне неоднократно приходилось переодеваться для разных вылазок, думаю: молодец, братец, в жизни на самом деле все может сгодиться, причем никогда не знаешь, что именно и когда. Косметику я не использовала, так что выглядела, с моей точки зрения, на три с плюсом, ну, может, на четыре с минусом. Верка без косметики оставаться не желала, физиономию накрасила, только гораздо меньше обычного. Мы надели штормовки, а не наши роскошные плащи, чтобы не выделяться среди прихожанок. Правда, мы еще не знали, как выглядят те. Ведь если это церковь Святого Дона Жуана, то ждать можно чего угодно.

Думаю, не стоит упоминать, что мы были вооружены: как и всегда, у меня в особом кармане джинсов находилась одна из «ручек», вторая покоилась в сумочке, где также лежала и «пачка сигарет»: кто знает, курю я или не курю? Ведь на физиономии не написано. Поскольку Верка была в пиджаке, она спрятала под ним «беретту», глушитель опять положила отдельно, на этот раз – в карман. Затем подружка задумалась, куда бы пристроить гранату, но места на себе не нашла. Гранаты взял Сашка, развесив на поясе под свободной кофтой. Потом сынок уговорил меня все-таки положить одну в сумочку. Подумав, я последовала совету. Свой сотовый на всякий случай отключила, но с собой взяла, опустив в карман штормовки.

Готовые к бою, мы тронулись в путь.

Машину, естественно, решили оставить подальше от нашей цели: не стоит привлекать внимание новенькой «жирной» «БМВ». Пару кварталов пришлось прогуляться пешком. Уже выйдя из машины, я вдруг вспомнила, что Веркин кожаный плащ (то есть один из них), который я в свое время забрала из больницы (во время первого этапа лечения – от пулевого ранения), лежит у меня в багажнике: Костя отмывал кровь, а я ей его везла несколько дней и так и не довезла. Верка покинула больницу в более легкой одежде в самый теплый майский день.

– Не забудь его сегодня у меня забрать, – сказала я подружке, потом повернулась к сыну: – А ты напомни, если мы вдруг забудем.

– Номер дома этот. – Верка остановилась как раз под цифрой.

Я тоже помнила, что Лена называла именно его. Дом был совсем обычный, ничем не выделяющийся, мрачного коричневого цвета, шестиэтажный, без балконов, лепнины и статуй. Он определенно строился как жилой, правда, я не исключала, что теперь в нем могут располагаться и офисы. В доме имелась арка, по всей вероятности, следовало идти туда.

Мы пошли. По пути в полной мере насладились запахом мочи, как кошачьей, так и человечьей, видом ям и колдобин, а также небольшого количества мусора, валяющегося тут и там.

Двор, в котором мы очутились, казался несколько странным. По крайней мере, раньше в таких мне бывать не доводилось, хотя не исключаю, что и в других местах нашего города здания ставили таким же образом. Четыре дома составляли неровный прямоугольник, а в центре стоял еще один, наподобие точечных в новых районах, только в этом насчитывалось четыре этажа. Он был окрашен в желтый цвет. «Цвет случайно не соответствует содержанию?» – пронеслась мысль, но я не стала углубляться в размышления: выясним опытным путем.

Мы не встретили ни души, даже дворовых кошек и собак, и тех не наблюдалось. Помойку мы тоже не заметили. Или теперь в эти места мусорная машина приезжает, а жильцы выносят к ней отходы?

– Давайте по дворику прогуляемся, – предложила Верка.

Мы сделали круг почета, внимательно приглядываясь к окнам. На большинстве висели занавески (обычные), поэтому можно было сделать вывод, что здесь живут люди. Кое-какие окна были завешены черными плотными шторами, причем эти окна встречались не в одном месте, а во всех домах. Ни из одного не неслось звуков музыки, криков скандалящих соседей или родственников, вообще ничего. Единственными звуками, нарушавшими тишину, были звуки машин, проезжающих по улице, откуда мы пришли. Во дворе, кстати, мы нашли только гниющий «Запорожец», да еще в одном месте валялась какая-то гора железного хлама. Чем она была изначально, определить по теперешнему виду не представлялось возможным.

– Ну и что дальше? – спросил Сашка после того, как мы сделали круг и снова застыли перед аркой (со стороны двора). – Полезем куда-нибудь или домой поедем?

– Зря я, что ли, сегодня в такую рань вставала?! – воскликнула Верка. – Конечно, можно было бы нормально выспаться и идти ночью, как обычно… – добавила она.

– Мне завтра на работу, – напомнила я. – Так что если лезть, то сейчас.

– Мам, у тебя отмычки с собой? – уточнил Сашок.

Отмычки остались в машине, в сумочке у меня лежали только пилка для ногтей и маленькая отвертка, поэтому я предложила для начала просто попробовать двери парадных (пока мы не знали, заперты ли они), а потом, в случае необходимости, вернуться к «БМВ», где в багажнике находится полный набор взломщика.

– Откуда начнем? – спросила Верка.

Сашка уже оглядывался по сторонам, а затем предложил с «точки». Но у меня было другое мнение. Странную «точку» следовало оставить напоследок, а пока прогуляться до самого дальнего от арки парадного, в котором было больше всего обычных занавесок на окнах, и зайти туда. Кстати, на том парадном, на единственном, я видела планку с номерами квартир. Я предложила зайти в любую квартиру и познакомиться с жильцами. Если не удастся добрым словом, разговорить их рублем: судя по виду домов, здесь должны были оставаться коммуналки.

Мы отправились в указанном мною направлении, нашли дверь в парадное открытой, снова насладились еще более резким запахом мочи и какой-то тухлятины. Однако запаха готовящейся еды не почувствовали. Потолкавшись внизу и прочитав несколько надписей, документирующих жизнь аборигенов, как когда-то в наскальных рисунках оставляли для потомков сообщения о жизни в пещерах, мы поднялись на площадку первого этажа, где увидели две двери.

• Предыдущая
• 21/67
• Следующая