Нежная королева (Хельви — королева Монсальвата) - Елисеева Ольга Игоревна - Страница 40

• Предыдущая
• 40/103
• Следующая

— Мне все время кажется, что обратно я уже не вылезу, — сказала королева, — что толща камня вдруг сдвинется и затрет меня.

«Мне бы твои страхи. — подумал лорд. — Боялась бы чего-нибудь попроще».

— А плавать ты умеешь?

— Да, и не плохо. — кивнула она. — У нас в Южном Гранаре очень теплое море. Грот стоит в прекрасной гавани, но если честно… — Хельви помедлила, — на большой глубине, когда дна уже не видно, и наплывают такие черные тени…

— Это подводные камни или поля водорослей. — пояснил он.

— Но мне-то откуда знать? — отозвалась королева. — Иногда кажется, что это морское чудовище. Змей или осьминог. И оно меня сейчас схватит за ногу.

«Боже, — хмыкнул про себя лорд. — у этой девчонки голова набита страхами, как у крестьянки из дикого лесного края, которая в жизни не выезжала даже на ярмарку?»

— Значит ты боишься плавать? — уточнил он.

— Нет. — покачала головой Хельви. — Я очень люблю плавать, особенно далеко, когда оба скалистых края бухты остаются уже за спиной и, повернувшись, можно увидеть большую панораму берега.

— А как же темнота под ногами? — удивился герцог. — Там же глубина должна быть дай Боже!

Хельви улыбнулась.

— Будешь смеяться. Я плаваю с ножом. В зубах. Потому что одевать на себя пояс в море — дико.

Он действительно хохотнул, но сразу подавил смех.

— И с ножом не страшно?

— Конечно, против змея или осьминога нож — не помощь. — отозвалась Хельви. — У него же, наверное, голова больше кухонного котла. Но, — она покусала нижнюю губу, — это ведь выдуманные страхи. Поэтому для защиты от них достаточно не бояться. А нож предает уверенности.

«Выдуманные». — кивнул Деми. Он-то хорошо понимал и другую сторону, о которой Хельви молчала. Такие страхи смешны только на берегу. Как с ночными кошмарами. Кто боится привидений днем? А вот в море, когда ты один, да еще выплыл из бухты, темное пятно под ногами кажется шкурой гигантского чудовища настолько реально, что сердце может остановиться. Особенно если проплывающая мимо рыба заденет тебя хвостом по ноге!

Харвей бросил на жену короткий взгляд. «То, что она не пожелала из-за страха отказывать себе в удовольствии видеть берег с воды — это… — он даже нем мог подобрать подходящего определения. — Это сильно!» Герцог с раздражением потер лоб. «Почему я кричу по ночам? Или хуже — не могу проснуться, хотя знаю, что это сон? И позволяю подонкам в сотый раз размазать себя по стене. Какой нож мне взять с собой во сне?»

— Чего ты больше всего хотел тогда? — спросила Хельви, догадавшись, о чем он думает.

— Чтоб у меня были развязаны руки. — процедил сквозь зубы Деми, которому было неприятно ее понимание.

— Значит надо представить, что они у тебя свободны.

«Да, — невесело усмехнулся герцог. — Но полная беспомощность — мой главный кошмар. Без нее все остальное не имеет значения».

— Не думай сейчас об этом. — спутница виновато улыбнулась. — Ты, например, не боишься плавать даже ночью.

Герцог дернул поводья Кайлота и с удивлением уставился на нее.

— Откуда ты знаешь?

Хельви довольно засмеялась.

Глаза герцога еще больше округлились. Он не помнил этих стихов, но мог поклясться, что они вышли из-под его пера. Когда-то невыразимо давно…

— Не напрягайтесь. — покачала головой королева. — Вы написали это, когда мы были детьми, и ваша семья гостила у нас в Гранаре.

Повисла неловкая пауза, и чтоб нарушить ее, королева хлыстом показала на небольшое скопление глинобитных домиков, как ласточкины гнезда, прилепившихся к склону горы.

— Смотри, вон деревня Мак Дуф. Это последний населенный пункт на нашем пути. Дальше людей почти не будет.

Дорога круто брала в гору. Харвей с удивлением наблюдал, как кряжистые сосновые деревья, в предгорьях стоявшие стеной, теперь буквально карабкались по серым отвесным утесам, вылизанным ветром. Один раз они ночевали в лесу. На следующий день ближе к вечеру их лошади миновали перевал и оказались в сравнительно плоской горной долине. Небо из-за серых облаков, дымом стелившихся по самой земле, казалось очень низким. Клочья тумана скрывали зияющие трещины и разломы. От холодного разряженного воздуха чуть кружилась голова. Непривычно было видеть пышные белые тучи, проплывавшие наравне с дорогой. Последние три часа, поднимаясь по склону, всадники двигались, как в сплошном белом молоке, и лишь, оказавшись на вершине, смогли оглядеться.

Здесь все было другим: и цветы, и деревья. Желтые камнеломки торчали их трещин серых валунов. Сосны казались приземистыми, трава необыкновенно сочной. Погода менялась каждую минуту: то холодный ветер, то необыкновенно яркое, жаркое солнце в просветах рваных облаков.

— Как называется эта долина?

— Маг Мелл. — беспечно бросила Хельви, направляя коня к лесу.

— Ты знаешь дорогу?

— Да, не бойся. Мы не заблудимся. Здесь по близости ферма старого Руперта. Там мы сможем отдохнуть.

— Почему они забрались так далеко от людей?

— Они горцы, три поколения назад спустившиеся вниз в поисках земли. Потом люди из долины стали нападать на их хозяйство, угонять скот, вытесняя чужаков все выше и выше.

— Разве здесь можно что-то сажать?

— Здесь есть участки хорошей почву. Сейчас ферма должна процветать. У Руперта три женатых сына, племянник, две дочери с мужьями — и никто из них не воевал. Старик запретил своим брать оружие: горные участки быстро приходят в негодность, их надо постоянно поддерживать.

— Но если их не защищать… — возмутился было Харвей.

— Вон смотри — Чертов Палец. — Хельви привстала на стременах, указывая рукой на узкий серый камень, торчавший из-под земли под сильным наклоном, словно указывая направление пути. — Здесь начало владений Руперта, и здесь мы должны оставить свое оружие, если хотим, чтоб нам приняли как гостей.

— А это безопасно? — усомнился Деми.

— Ты сдурел?

Удивление королевы было настолько безграничным, что лорд на мгновение заколебался. Но, взяв себя в руки, решительно тронул пятками бока лошади.

— Ты как хочешь, но я без оружия не езжу. Вдруг они на нас нападут?

Хельви не стала настаивать.

— Твое дело, — пожала она плечами. — если вздумалось обидеть людей. Но здесь законы гостеприимства. Мы на их земле, и они обязаны оказать нам всяческую помощь. Кстати, если они откажутся их выполнять, никто из горских кланов в свою очередь не протянет им руки…

Харвей пожевал губами.

— Законы гостеприимства и кровной мести. — презрительно бросил он. — Это что-то из сальвской древности.

— Старые законы — плохие и хорошие. — не согласилась королева. — Зачем же отказываться от хороших?

— Затем, что это единый мир. — без улыбки отозвался Деми. — Если уходит один его закон, уйдет и второй.

Было холодно, и Хельви потеплее закуталась в плащ.

— Они тебя знают? — спросил лорд.

— Однажды видели, когда мы с войсками шли этой дорогой на север, но не думаю, что узнают. — пояснила королева. — Для них мы путники. И только.

Через полчаса показалась ферма. Довольно старый белый дом с крышей из дерна и многочисленные хозяйственные постройки. Харвею не понравилось запущенное поле, превращенное в пастбище, по которому бродил с десяток коз в репьях. «Если по-сальвски это процветание… А вон там сарай явно горел. И крышу с досок сорвало ветром. По-моему я был прав, не оставив оружие у камня».

Однако их встретили довольно дружелюбно. «Старая» Мойра, жена Руперта, плотная краснощекая женщина лет 40, приняла под уздцы лошадей путников и отвела животных в стойло.

— Девочки их почистят. — бросила она.

Гостей проводили в дом и предложили ужин: молоко, козий сыр, теплые лепешки, зелень и горный мед. В темном углу на деревянной скамейке дочери Мойры расчесывали костяными гребными лен, а сидевшие за прялками невестки монотонно водили руками вверх-вниз.

• Предыдущая
• 40/103
• Следующая