Ложь любви - Дэвидсон Мэри Дженис - Страница 19

• Предыдущая
• 19/47
• Следующая

Она почувствовала его присутствие за полсекунды до того, как услышала его голос; легкое прикосновение к ее локтю и твердое:

- Эшли.

Она развернулась, и пакет из Бургер Кинга выпал из рук. Виктор стоял, одетый в темный костюм и черное пальто, и она решила - невероятная, абсурдная мысль для человека в подобной ситуации - что сегодня с утра он был у себя в офисе.

Эшли попыталась заговорить, но из-за того, что она была слишком взвинчена его внезапным появлением, лишь, заикаясь, уставилась на него.

- Чччт…чччч…

- Я надеялся, мы сможет вместе пообедать сегодня.

Она отметила, что он говорил нежным, спокойным голосом, не делая ни малейшего движения. Боится, что напугает меня, и я убегу, поняла она, затем решила, что правильно он себя ведет. Ей хотелось убежать. Если честно, она чувствовала себя, как загнанный кролик.

- Думаю, нам есть что обсудить. Верно?

- Оставь меня в покое, - наконец выдавила она и развернулась на ногах, вдруг ставших мягкими, как макаронины. Эшли двинулась к лифту. Один шаг, два шага, три, четыре. Двери лифта приближались, значит, она удалялась от него. Отлично. Эшли продолжала шагать, желая, чтобы сердце снова начало биться, а дыхание - замедлилось. Он напугал ее, но она была спокойна. Достойно справилась с ситуацией. Она была спокойна. Спокойна как танк и крута как вареные яйца, уверяла она себя в оцепенении. Сказала, чтобы он оставил ее в покое, и ушла. Это хорошо. Это было…

- Эшли?

- Оставь меня в покое! - закричала она, разворачиваясь и одновременно бросив в него Колу Тодда так быстро, что даже не осознала в тот момент, что делала. Из-за инерции броска крышка пластикового стаканчика слетела. Виктор пригнулся, но недостаточно быстро. Кола стекала на пол, и пока он вытирал глаза, она развернулась и побежала.

Она не думала, куда бежала, просто уронила второй стакан Колы и стремглав промчалась в первую же дверь, которую увидела. Внезапно Эшли поняла, что забежала в служебное помещение и сразу же осознала свою ошибку: как истинная дура, она убежала от безопасной толпы в уединение пустого коридора.

Что ж, ей ничего не оставалось, кроме как продолжать бежать. Что она и сделала, не обращая внимания на распахнувшуюся за ней дверь и крик Виктора "Эшли, прошу, подожди!" Она нацелилась на дальнюю дверь, фиг его знает, куда та вела, но любое место было лучше, чем это. Эшли была в метре от нее, ког почувсвовала руку, обнявшую ее за талию, и ее ноги повисли в воздухе.

Она ударила его ногой и услышала ворчание от боли. Ее спина промокла оттого, что он прижал ее к своей груди - Кола, поняла она с мрачным удовлетворением. Надо было тебя в ней утопить!

- Отпусти!

-Отпущу, если уделишь мне тридцать секунд своего времени.

- Заделался сумасшедшим продавцом по телефону[20]? Поставь меня и уходи!

- Через минуту, - сказал он ей прямо в ухо, а она выдохнула, когда все волоски на ее левой руке встали в ответ на его голос.

Отлично, просто здорово, Эш. После всего, что случилось, он все еще тебя возбуждает. Обратись к врачу. Серьезно.

- Через минуту, милая. Сначала успокойся. Я просто хочу поговорить.

Она попыталась вырваться, пыхтя от усилий, но он легко удержал ее и продолжал нежно шептать ей на ухо, что просто хочет с ней поговорить. Он не обидит ее, больше никогда. Он бы не преследовал ее, но она не оставила ему выбора. Если она просто немного успокоится, он опустит ее, и они смогут поговорить. Это не займет много времени, а потом он уйдет. Но сначала ей нужно успокоиться. Все будет хорошо.

Наконец, выбившись из сил, она прекратила попытки освободиться и обмякла в его руках. Через секунду он осторожно опустил ее на ноги - она осознала, что он держал ее почти в полуметре от пола. Боже мой, какой сильный. У меня и шанса не было той ночью. Или сегодня. Она неловко шагнула к двери, но он ухватил ее за локоть и нежно притянул обратно.

- Погоди, - тихо произнес Вик.

- Чего ты хочешь?

- Все исправить.

- У тебя есть машина времени? Это единственный способ. Сделай так, чтобы этого не произошло.

- Ох, Эшли.

Он посмотрел на нее с таким страданием, что девушка побоялась, что заплачет, а этого делать не стоило. Она не хотела реветь у него на глазах.

- Как мне еще выразиться? Я очень, очень сожалею. Слова неадекватны, глупы и ничего не стоят, но это все, что у меня есть. Мне жаль, - повторил он.

Она отгибала его пальцы от своего локтя - один за другим.

- Извинения приняты. Теперь уходи.

- Не могу.

- Конечно, можешь, - проскрипела она сквозь зубы. - Просто развернись и выйди через ту дверь.

- Не могу все так оставить. И отпустить тебя не могу. Ты слишком много значишь для меня.

- Да как у тебя язык поворачивается? - закричала она, искренне пораженная. - И что мне на это ответить: "Ой, боже мой, Вик, это меняет дело. Я все забуду, и мы будем жить долго и счастливо - передай сырный соус, пожалуйста"?

Он моргнул при упоминании сырного соуса, затем ответил:

- А как же я? Как, ты думаешь, я буду жить с мыслью о том, что я причинил боль человеку, который был добр и щедр со мной? Который спас мне жизнь? Ты ожидаешь, что я скажу: "Конечно, Эшли, я уважаю твое желание и никогда с тобой больше не увижусь, несмотря на то, что должен исправить весь тот ужас, что я натворил; несмотря на то, что я влюбился в тебя"?

Она молча терла свою руку и размышляла. Смешно: всего три недели назад ее душа бы пела от таких слов. Сейчас же они только усугубили ситуацию. Наконец она покачала головой и сказала:

- Это просто слова. Они ничего не решают.

- Но они много значат.

- Я хочу, чтобы ты оставил меня в покое, - медленно и взвешенно отозвалась Эшли. - Никогда больше не желаю тебя видеть.

Он побледнел.

- Пожалуйста, не надо.

И тогда она нанесла удар. Не руками. Словами.

- Я просила того же. Той ночью. Умоляла тебя остановиться.

Он покачал головой.

- Не делай этого.

- Но ты все равно поступил по-своему, называя меня именем своей жены, и я ничего не могла сделать. Ничего.

- Перестань, Эшли.

- Плевать я хотела на твои просьбы! - закричала она. - Уходи сейчас же и оставь меня в покое!

- Как пожелаешь, - ответил Виктор с убийственным спокойствием, но глаза его блеснули влагой. Он развернулся и пошел к выходу.

Она молча смотрела ему вслед.

Неделю спустя Эшли входила в палату Джинни, не зная, что сказать. На ее удачу, Джинни была вовлечена в жаркий телефонный спор с несчастным доктором Эбертом. Бледное веснушчатое лицо девушки от гнева было покрыто пятнами, а ее светлые рыжеватые волосы торчали во все стороны. Она выглядела как разъяренная фея.

- …а еще, вы - бездарный, фрейдонутый, недоделанный мозгоправ и неотесанный чурбан, сующий нос, куда не следует! Если я говорю, что от нового лекарства у меня недопустимые побочные эффекты - значит, они недопустимые! А не просто вызывающие некоторые неудобства. Это вы у меня вызываете некоторые неудобства … за исключением тех дней, когда ужасно меня раздражаете, например, сегодня. Лекарство мне не помогает, так что больше я его принимать не буду.

- Ты просто вне себя от возмущения, - подсказала Эшли, улыбаясь, - и больше не намерена это терпеть.

Джинни ухмыльнулась, а затем продолжила орать на своего психиатра. Это продлилось еще пару минут, а затем Джинни повесила трубку, швырнув ее на рычаг с чувством глубокого удовлетворения.

- Господи, дай мне силы. Этот человек не способен лечить даже того, кто не нуждается в терапии, не говоря уже о таких, как я - людях со слабым здоровьем и особыми нуждами .

- Ага, - Эшли слышала это и раньше. Пока Джинни не уволит доктора Эберта, всерьез ситуацию можно было не воспринимать. Он был четвертым ее психиатром за пять лет.

• Предыдущая
• 19/47
• Следующая