Халява - Держапольский Виталий Владимирович "Держ" - Страница 5

— Воду тащи! Если ты, дятел, ему челюсть сломал, и он разговаривать не сможет… — угрожающе прошипел лысый. — Я тебе яйца откручу!

— Да у нас же еще его дружбан! Если этот разговаривать не сможет — разговорим его приятеля! Да и телка на худой конец…

— Ты еще здесь? — Стас набычился, нехорошо сверкнув глазами.

Карась не стал больше оправдываться, он знал, что когда босс зыркает вот так из-под насупленных бровей, с ним лучше не пререкаться — может выйти себе дороже. Поэтому он поспешил выполнить распоряжение Стаса. Через мгновение Карась притащил погнутое ведерко наполненное вонючей рыжеватой водой, набранной из ржавого вентиля системы отопления.

— Лей! — коротко приказал лысый.

Карась перехватил ведерко поудобнее и с размаху окатил окровавленного паренька. Тот вздрогнул и застонал. Затем открыл глаза и обвел мутным взглядом своих истязателей.

— Очнулся, терпила! — довольно оскалился Карась. — Мычать еще не разучился?

— За что? — просипел пацан.

— А то ты не знаешь? — Карась ухватил парня за горло и сжал пальцы.

Тот забился, захрипел, пуская кровавые слюни. Карась явно наслаждался мучениями паренька.

— Хватит! — вмешался Стас.

Карась нехотя отпустил горло паренька.

Леха закашлялся, воздух со свистом выходил из передавленного горла.

— Не… надо… больше… — с трудом прошептал он.

— Это от тебя зависит, — заявил лысый. — Если не хочешь вновь попасть в руки этого садюги…

— Да я его только пощекотал! То ли еще будет? — нагонял жути на паренька Карась.

— Если не хочешь продолжения банкета, — произнес Стас, — придется тебе все выложить…

— Я не понимаю, что выложить?

— Вы, малолетки, кинули на бабки серьезных людей! А за это нужно отвечать! Где деньги?

— Каких серьезных людей? — выпучил глаза Леха. — Какие бабки?

— Ты дурочку-то не включай! — рявкнул Стас. — Какие бабки ты в казино просаживал? Кровно заработанные что-ли?

— Кровные! — неожиданно для Стаса заявил пацан. — Долги стрясли — вот и гуляли!

— Долги-и-и? — протянул лысый. — Интересно, кто ж это так попал, что в уплату даже бриллиантовое колье ценой в сотню зеленых косарей не пожалел?

— Да есть один придурок, — сплюнув кровь из разбитой губы произнес Леха, — нарик конченый… Он у нас ханку в долг брал… Как сумма солидная набралась, мы его на счетчик поставили… Время идет, а бабок у него как не было, так и нет… Раз в десять больше суммы натикало.

— Знакомая история, а босс? — развеселился Карась. — Коллеги, значит?

— Ну, допустим, я поверил, — все еще сомневаясь, произнес Стас. — И откуда же этот твой терпила-нарик такие бабосы нарыл?

— Прижали мы его, пером глотку пощекотали, — продолжил Леха, — не найдешь бабок — кончим! Нарик в крик: не убивайте, говорит, отдам бабло! У папана нычка есть, место знаю… С лихвой, значит, верну…

— И кто ж у нас папан, что такие цацки в нычке держит? — потер лысину Стас.

— Не поверишь, — усмехнулся Леха, — то ли казах, то ли узбек. Фермермерствует в поселке… Пацаны, да развяжите меня, — попросил он, — я думаю, мы договоримся!

— Карась, распутай пацана! — приказал Стас. — А ты давай, трави свои байки. Только если ты нас за лохов держишь…

— Мужики, да я понял уже! — Леха потер освобожденной рукой опухшую скулу.

— Знать, богатый фермер папан этого вашего нарика, раз нычки такие держит?

— Да какой нахрен богатый — голь перекатная: пяток свиней, корова, да трактор ржавый! Беженец, одно слово!

— Так, стоп! — не понял лысый. — А откуда цацки?

— Да хрен его знает? — пожал плечами Леха. — Только нычка есть! Да такая!!! Я ох…ел когда увидел…

— Вот что, поц…

— Леха меня зовут.

— Давай-ка, Леха, поподробнее: о нарике, о папашке его, и про цацки, есно, не забудь!

Освобожденный от скотча пленник, морщась, отрывал остатки липкой ленты с рук. Он почти успокоился и уже не боялся бывших истязателей. Их мотивы ему были вполне понятны. Они с Сивым занимались тем же, только на более мелком уровне. Не зря же Карась назвал его "коллегой". Стас не торопил бывшего узника, а терпеливо дожидался обещанного рассказа. Леха наконец оторвал последний кусочек скотча с прилипшими к нему волосами.

— Папахен этому нарику не родной, — сказал он. — Появился в поселке лет семь-восемь назад. Беженец, из черножопых. На его мамке подженился, выправил документы, хозяйство завел. Типа фермер, мать его! Ну, вот, значит. Придавили мы поцика, он про заначку отчима и брякнул… Мы его за жабры: давай, показывай! Он нас в старый хлев привел… Свиное дерьмо счистил, несколько досок гнилых с пола поднял… Там сундук, старый такой, металлом проклепанный… Крышку поднял, а там… Мама не горюй!!! Зелень, Евро и цацки… Полный сундук!!! Мы с Сивым по горсти цацок хапнули и баксов по паре пачек… Но в том сундуке меньше не стало! Вот ей-ей! А того, что взяли с лихвой долг перекрыть…

— И в каком поселке этот фермер обитает? — прищурился Стас.

— Поселок Новый, пара часов езды от города.

— Место запомнил?

— С закрытыми глазами доведу… если долю дадите, — помедлив, добавил он.

— Да ты охренел! — возмутился Карась. — Скажи спасибо, жив остался!

— Тихо, Карась, не кипишуй! — осадил боксера Стас. — Если пацан правду сказал, от нас не убудет. Но если по ушам нам съездил — не жилец! Кореш твой с бабой пока в подвале посидят, а мы пока в поселок смотаемся, посмотрим сундучок с цацками. Карась, заводи драндулет.

Из ночного города вылетели на бешеной скорости, благо дороги в этот поздний час были пустынны. До поселка Нового долетели меньше, чем за час. Стас гнал машину, как умалишенный. Очень уж ему хотелось пощупать баснословное богатство таинственного узбека. К заброшенному свинарнику они подкатили с потушенными фарами — незачем привлекать лишних свидетелей. Навесной замок Леха открыл кривым ржавым гвоздем.

— Пошли! — призывно шепнул он, проскальзывая в вонючую темноту старого свинарника.

— Карась со мной, Толик у машины, — распорядился Стас.

После того, как в свинарник проскользнул Карась, лысый плотно прикрыл за собой дверь и включил мощный "маглайтовский" фонарик. При свете фонарика Леха споро разбросал в стороны остатки прелой соломы и навоза, обжив черные подгнившие доски. Стас подошел поближе, освещая фронт работ. Вскоре доски были подняты. В глубокой яме обнаружился искомый сундук, накрытый поеденной плесенью дерюгой. Леха спрыгнул в яму и стянул с сундука ветхую тряпицу. Сундук оказался таким, как и описывал Леха: массивным и почерневшим от времени.

— Ну, что я говорил? — Леха откинул незапертую крышку сундука и погрузил руку в груду переливающихся в свете фонарика драгоценностей.

— Мать моя, женщина! — пораженно выдохнул, обалдевший от обилия сверкающих цацок Карась.

— Вот так беженец-узбек! — хлопнул себя по лысине ладошкой Стас. — Кто ж ты такой, дьявол тебя задери?

Стас пришел в себя в кромешной темноте. Чудовищно болела голова, и онемели связанные за спиной руки. Несколько минут Стас лежал неподвижно, стараясь справиться с головной болью. Прижавшись лбом к холодному бетонному полу, ему удалось слегка унять болезненную пульсацию в голове. Когда боль немного улеглась, Стас начал вспоминать события последних дней, которые довели его до такого плачевного состояния. А ведь еще недавно ему казалось, что он таки ухватил удачу за хвост. Чертова жадность! Ведь и дурак должен был догадаться, что чурка-фермер лишь прикрытие! Что не может быть у деревенского свиновода такого сундучка! Но цацки ослепили, отключили мозги напрочь! Заставили его, в общем-то, тертого калача, забыть об опасности! Нужно было сразу бросать все и шкериться… Залечь на дно. Чистого бабла, чтобы прожить безбедно несколько лет хватило бы… Отлежались бы цацки до поры, до времени… Но слинять не удалось — таинственные хозяева сокровищ оказались быстрее: он паковал шмотки, когда в его квартиру нагло вломились незваные гости. Они не стучались и не звонили в дверь, они ловко вскрыли навороченный замок, стоимостью несколько сотен долларов, простой отмычкой и вошли в чужую квартиру как к себе домой. Поглощенный сборами Стас не заметил их появления, продолжая копаться в вещах.