Халява - Держапольский Виталий Владимирович "Держ" - Страница 21

— Ну тебя, Сержик, как старый дед! Не хочешь хапнуть, так не ломай кайф другим! — Он передал пятку Вадьку. — Подлечи, а то пока Серж бакланил, прогорела совсем!

Вадек послюнил мизинец и притушил неровно подгоревший краешек беломорины.

— Так вот, поперлись мы в Николаевку на дэнс, — продолжил Алеха видимо прерванный моим появлением рассказ. — Иваненыч браги три литра притащил и пазырь "Пшеничной", Бархатов пару пяток гашиша… В общем, хорошо поддали, гашишем отполировали… Сержик, ты ж был в ихнем деревенском сарае? Так вот, мы ихнюю дискотеку впятером разогнали! Там же ни ментов — на всю деревню один участковый. А он ночью из дома даже носа не высунет! Классно оторвались! Ползем, значит, до хаты из этого гадючника… Автобусов уже все — нету. И тут нагоняет нас местная николаевская босота… на лошадях! И давай нас кнутами гонять! Ну я…

— Да знаю я эту историю! — фырнул Вадек, поперхнувшись дымом.

— Да откуда тебе знать? Ты с Сержем в своем спортлагере гасился…

— Мне Иваненыч все рассказал! — не сдавался Вадек. — Он дома отлеживается — вся спина в рубцах! А ты, говорят, струхнул мальца? — он ехидно прищурился.

— Какой струхнул?! — распетушился Патлас. — Они же без башни, эти деревенские — затопчут конями.

— Ты и сдрисьнул по-тихой!

— А то, чего я, идиот? Чтоб как Иваненыч валяться? Я в болотину с дороги и сиганул! Там кочкарник — лошади не пойдут! Хоть в дерьме и извозился, зато жив-здоров! Ну чего, погнали на плац? Оторвемся! Завтра в школу…

— Торжественную линейку, посвященную началу нового учебного года, прошу считать открытой! — Хрипловатый голос директрисы, усиленный мощными динамиками, отчетливо слышался даже в самом дальнем уголке большого школьного стадиона. — Внести флаг школы!

Тягуче запели горны, дробно загремели барабаны, пионеры вскинули руки в салюте. Чеканя шаг, вдоль ровных рядов школьников промаршировал знаменосец с двумя ассистентками, так же держащих руки над головой в пионерском салюте. Тяжелое бархатное полотнище знамени лениво трепыхалось, переливаясь золотым шитьем. От обилия цветов, белых рубашек, бантов и передников, красных галстуков, начищенных до зеркального блеска горнов, пускающих солнечные зайчики, рябило в глазах. Знаменосец нарезал круг по стадиону и чинно остановился рядом с учителями.

— Дорогие ребята, — продолжила тронную речь директриса, — давайте поприветствуем тех, кто сегодня первый раз войдет в стены нашей школы! Самых маленьких учеников, для которых сегодня самый торжественный момент в жизни — наших первоклашек. Добро пожаловать, наши маленькие друзья!

"Буквы разные писать" запела пластинка и на стадион в сопровождении педагогов вывели первоклашек…

После окончания линейки я выловил директрису:

— Здравствуйте, Любовь Михайловна! Можно с вами поговорить?

— Здравствуй, Сережа! — добродушно улыбнулась директриса. — У тебя что-то срочное? Может попозже?

— Не такое уж и срочное, — признался я. — Я просто хотел узнать, реально ли закончить десятый класс экстерном?

— Экстерном? — От удивления Любовь Михаловна даже сняла изящные очки в модной черепаховой оправе. — Давненько ничего подобного у нас в школе не было… К чему такая спешка? — поинтересовалась она.

— Есть у меня кое-какие обстоятельства, — туманно изрек я. Ну, не открывать же ей все карты! — Родители не против.

— Ты что, в институт надумал? Так ведь поздно уже документы подавать! Раньше нужно было…

— Нет, в институт я на следующий год буду поступать.

— Тогда я тебя не понимаю, — призналась директриса. — Нет, учишься ты хорошо — один из лучших учеников в десятых… Но экстерном? И готов сдать все экзамены?

— Хоть сейчас, — уверенно заявил я.

— Вот, значит, как… Хорошо, я созвонюсь с начальником райотдела по образованию, и выясню…

— Спасибо большое, Любовь Михайловна! — расплылся я в улыбке. Все-таки директриса — отличная тетка. — Поверьте, я не осрамлю честь школы…

— Я знаю, Сережа, знаю! Зайдешь ко мне после классного часа и напишешь заявление.

— Хорошо! — Я кивнул и пошел к группке своих одноклассников, до сих пор толкающихся на стадионе.

— Серж, ты чего это с Бондарчучкой перетирал? — спросил Алеха Патлас. — Она вон сама не своя пошла? А нашу директрису из себя вывести…

— Я ей сказал, что в этом году хочу из школы свинтить…

— Серега, ты че с дуба рухнул? — покрутил пальцем у виска Вадек Петухов. — В фазанку, что ли, намылился? Так нужно было в прошлом году навинчивать! Уже год как был бы свободным человеком.

— Какая фазанка, Вадя? — скорчил я кислую мину. — Я чего, на идиота похож? Мне аттестат о полном среднем образовании нужен, иначе плакал мой институт!

— Тогда чего ты гонишь? — удивился Патлас.

— Я экстерном собираюсь десятый сдать! — огорошил я друзей своим решением.

— Тебя какая муха укусила? — спросил Вадек. — Как ты собираешься все темы за десятый… Чего-то я не видел, чтобы ты летом за книжками парился!

— Ты не видел… Суслика тоже никто не видел, а он есть…

— Чего? — синхронно произнесли, не понявшие моего юмора, товарищи.

— Занимался, говорю, летом!

— Слышь, Сержик, не гони! — Вадек мне явно не верил. — Мы с тобой два месяца в спортлагере кантовались, никаких учебников у тебя не было!

— Ладно, пацаны! — примирительно поднял я ладони. — Это уже моя проблема: сдал — не сдал.

— Сержик умный, отличник. Выкрутится! — неожиданно поддержал меня Патлас. — Он же у нас вечно по олимпиадам… За честь школы. Район брал, область брал… Эх, мне бы так! — мечтательно произнес он. — А если сдашь, куда?

— Здесь пока буду, — я пожал плечами. — До вступительных в институт.

— Тогда зачем вся эта суета? — не понял Алеха.

— Ну, есть у меня планы… Сами увидите… Со временем, — загадочно пообещал я.

После классного часа я постучал в дверь директорского кабинета.

— Можно, Любовь Михайловна? — заглянул я внутрь.

— Заходи, Сережа! — пригласила меня директриса. — Садись.

Я уселся в кресло напротив директрисы.

— Значит так, я созвонилась с комитетом образования, — произнесла Любовь Михайловна. — В принципе, сдать экзамены экстерном, возможно. Ты хорошо подумал, Сережа?

— Хорошо, Любовь Михайловна, — заверил я её. — Можете на меня положиться. Вам не придется за меня краснеть!

— Все это я уже слышала… Ты знаешь, мне жаль отпускать тебя из школы раньше срока, — призналась она. — Я планировала послать тебя на олимпиаду по химии…

— Сергей Николаевич — на олимпиаду по физике, биологичка… Ой, простите. В общем, на биологию. Я же не могу разорваться на части. Есть другие ученики…

— Да, есть, — согласилась директриса, — но таких результатов, как у тебя… Максимум район… А ты каждый год на область!

— Ой, ли, Любовь Михайловна? На области — максимум второе-третье место. И то не факт… Хотя, можете на меня рассчитывать, я ведь зачислен в десятый класс. Аттестат мне, в общем-то, до лета не пригодиться. Так что формально я буду числиться учеником нашей школы.

— А знаешь, ты прав, — согласилась Любовь Михайловна. Ты уверен, что справишься с экзаменами без проблем? Ведь если завалишь хоть один — это несмываемое пятно на нашу школу…

— На все сто процентов! — не дрогнув ни единым мускулом, заверил я директрису. — Зато, если я сдам все предметы на отлично, авторитет школы, да и ваш, как отличного руководителя, несомненно взлетит!

— Должна признать, Сережа, что ты рассуждаешь, как взрослый человек, — удивленно покачала головой Любовь Михайловна. — Да, если все пройдет успешно, наша школа будет считаться лучшей в районе… Да и в области тоже. Вот тебе листик и ручка — пиши заявление. Я продиктую: начальнику районного отдела образования…

Через два дня всех учащихся средних и старших классов как обычно угнали на поля, помогать собирать урожай нашим доблестным колхозникам. Меня же от этой почетной обязанности освободили под предлогом подготовки к предстоящим экзаменам. Это обстоятельство было мне на руку: до первого экзамена две недели. Это время я решил использовать с толком. Перво-наперво я обошел все поселковые видеосалоны (числом два), а также в близлежащих деревнях, в которых крутили продукцию преимущественно американского кинематографа с гнусавым переводом и в хреновом качестве. Зачастую видики демонстрировались на полуметровых отечественных телевизорах, не имеющих адаптера к заграничным видеоплейерам, поэтому и изображение они выдавали только черно-белое. Но, не смотря на все это, народ пер в видеосалоны валом, забивая маленькие помещения салончиков под завязку. Вход — рубль. Довольно дорого, если сравнить с расценками кинотеатра: утренние сеансы — десять копеек, дневные — двадцать, вечерние — тридцать. Но народ это не останавливало — кинотеатр не мог похвастаться таким репертуаром, поэтому прогорал. Я сходил и в кинотеатр: вместе со мной какой-то мутный совдеповский фильм смотрело человек пять-семь. Смешно, для такого помещения! Это начало конца… Я знал, что кинотеатр в поселке закроется через несколько лет, в 92 или в 93 году. Сначала его сдадут в аренду китайским торговцам, а еще через пару-тройку лет перестроят в спортзал. Насчет кинотеатра у меня имелись кое-какие планы. Дело в том, что директором кинотеатра на данный момент был лучший друг моего дядьки Романа, поведением которого меня не так давно попрекала мама. Веселый и бесшабашный дядька до сих не был женат. Я частенько бывал у него в гостях. Он единственный из всей родни был в курсе, что я, покуривая, но никогда меня не осуждал за это, а тем более не ругал… А иногда, по большому празднику, мог и стопочку налить. Несколько раз я сталкивался у него в гостях с Серафимовым Семеном Павловичем, а для знакомых, попросту Серафимычем — директором поселкового кинотеатра. В былые времена, когда в кинотеатрах были аншлаги, Серафимыч подкидывал мне абонементик-другой… Но те времена давно канули в Лету.