Оппозиция: выбор есть - Кара-Мурза Сергей Георгиевич - Страница 24

• Предыдущая
• 24/97
• Следующая

Главный признак – неформальные вооруженные силы, поддерживающие режим. Есть такие силы («эскадроны смерти», «белая рука», «август-91») – в стране диктатура. Ибо возможны репрессии, за которые режим формально не отвечает. И достаточно показать лишь кончик этих сил, как все, участвующие в политике, намек прекрасно понимают. А 4 октября в Москве эти силы совершенно открыто ехали на боевых машинах пехоты. Зачем же открыто? Зачем телевидение показало неформалов-«афганцев», которые были в БМП? Ведь это скандал, даже, по мировым меркам, преступление. На это пошли именно чтобы заявить совершенно четко о новых правилах игры. Постоянное присутствие «за сценой» этих эскадронов дополняется достаточно тотальным контролем за прессой и ТВ. Я даже думаю, что этот контроль превышает разумный, необходимый для режима уровень. Наверное, его со временем понизят.

И никакой легальной оппозиции, реально опасной режиму, в этих условиях быть не может. Ведь когда Зюганов и Бабурин выступают, к их виску приставлен невидимый нам пистолет. Ну что можно от них требовать? Поставьте-ка себя на их место.

Что же в этих условиях могут противопоставить те, кто считает курс режима гибельным? Самоорганизацию и подполье. Пока что есть время обойтись без второго средства, связанного с огромными издержками и болезнями будущего общества. Можно даже предположить, что радикальные силы режима сознательно ускоряют возникновение «незрелого», разрушительного подполья, которое будет ранить общество и облегчать подавление сопротивления (как это уже было с эсерами, когда провокатор охранки был организатором терактов). А вот для того, чтобы предотвратить самоорганизацию оппозиции, режим не имеет сил – нет широкой социальной базы и массовой партии, которая бы проникла в поры общества и не позволила возникнуть рыхлым, неуловимым структурам. И если этот процесс не идет или идет медленно, то это от нашей привычки ждать «указаний сверху». А кроме того, от надежды на то, что придут Минин с Пожарским или маршал Жуков, скажут нам волшебное слово – и мы пойдем за ними в огонь и воду. Они придут, но только тогда, когда у нас в голове прояснится. А до этого мы их все равно не узнаем.

Собираться кучками и прояснять друг другу голову никакие эскадроны смерти помешать не могут, тем более вне Москвы. Трудность тут в том, что в советского человека была предусмотрительно внедрена ненависть к общественным наукам и к логическому анализу – к «теоретической борьбе». Советская система, защищая нас от соблазнов лукавых буржуазных идеологов, сделала человека беспомощным. Преодолеть эту слабость – дело каждого. Конечно, организованная оппозиция как раз в этом могла бы очень сильно помочь. Но ее лидеры – еще более советские люди, чем «низы» (и само собой, сильно проигрывают «демократам», которые тридцать лет вели дебаты на кухнях). Уже три года предложение кадрам оппозиции «сесть за парту» и пройти минимальный курс по упорядочению мыслей отвергается полностью и единодушно. Какая-то мистическая боязнь логического анализа, как будто трезвое рассуждение повяжет по рукам и ногам.

Тут они, быть может, и правы. Кто искренно не понимает происходящего, тот за него и не отвечает. Но покопаемся в душе – ведь мы все время выдвигаем лидерам гораздо более высокие требования, чем к самим себе. А между тем нагрузка на них гораздо больше и возможности помешать им собраться с мыслями режим имеет неограниченные. Их можно одними интервью с иностранными журналистами уморить. Вот если бы им пришлось в Разливе месяц-другой посидеть. Но поскольку это нереально, надо бы заняться своим образованием «второму эшелону». Лидеры не могут себе позволить по ясности мысли сильно уступать своим заместителям и тоже подтянутся.

И еще, все мы поголовно поддались на хитрый прием идеологов режима – как только кто-то из оппозиции чудом получает жалкие три минуты экрана, его «срезают» безотказным вопросом: «А какая у вас конструктивная программа?». Мол, критиковать все мастера. И человек начинает, как рыба, глотать воздух и размахивать какими-то бумагами, но тут его время истекает. А ведь вопрос – чистая демагогия. Когда грабитель замахнулся на тебя кистенем – в чем твоя конструктивная программа? В том, чтобы на будущий год перестроить сарай? Нет. Самая конструктивная программа в этой ситуации – увернуться от удара, крикнуть «караул!», нашарить булыжник.

Сегодня Россия – в тяжелом кризисе, в шоке. Плохо соображая, затуманенным взором мы следим за манипуляциями каких-то странных господ. Что они достают из-за пазухи? Носовой платок – или гирю в платке? Зачем шприц? Зачем они ощупывают нашу шею? В чем наша конструктивная программа? Да прежде всего в том, чтобы продрать глаза. И увернуться. И постараться обойтись без булыжника. А «караул» уже кричать бесполезно, сторожа подкуплены.

И коммунисты, и патриоты в своих выступлениях сразу же смешивают совершенно разные (а порой несовместимые) вещи – свой идеал общественного устройства и действия сегодня, в момент острого кризиса. Начинают доказывать, что они «тоже за рынок, за реформы»? Какие реформы, какой рынок? Для этого у нас есть Шумейко. Вы боитесь, что люди заподозрят вас в желании «восстановить социализм»? Уже не заподозрят, ибо хозяйство подорвано настолько, что ни о каком социализме долго вопрос стоять не будет. Вопрос в том, избежим ли мы военного коммунизма. И спорить надо не о капитализме и социализме – они уже недосягаемы в обозримом будущем, а о том, как пресечь разграбление страны и распад общества. Вернее, не спорить, а сказать эзоповым языком.

И разобраться, наконец, с вопросом, который стоит перед каждым патриотом: «Возможно ли уничтожить Россию?». Сегодня большинство оправдывает свою апатию сладким ответом: да нет, это невозможно. Никогда, мол, такого не было. Авось, как-нибудь обойдется. Ничего, мол, у них не получится. А ведь если упорядочить проблему, то буквально никаких оснований для этой надежды нет. И каждый, кого удается заставить пройти всю цепочку логических заключений, приходит к этому же выводу. Хорошо бы лидерам оппозиции тоже сесть за стол и такую работу проделать.

Конечно, в выборах участвовать надо, как это ни противно. Но нельзя впадать в иллюзии – заставить режим отказаться от губительного для России проекта парламентским путем не удастся. Демонтаж советской власти и устранение «горизонтального» партийного контроля сразу дало исполнительной власти диктаторские полномочия. Демократической культуры в обществе еще нет, остатки стыдливости пришедшая к власти партия отбросила. Нанять десяток офицеров и арендовать танковое время денег всегда хватит. Наличие даже сильной оппозиционной фракции в Думе проблемы не решает. Но может быть очень полезно именно для самоорганизации сил сопротивления «внизу». Если не будет какого-то уникального стечения обстоятельств, на быструю смену режима или отказ его от распыления России надеяться не приходится. А значит, надо браться за дело всерьез – заняться прежде всего самими собой.

1993

Лидеров оппозиции можно заподозрить в желании дождаться упрощения ситуации: бедствия приведут людей в отчаяние, создадут «революционную ситуацию», и люди взовут к организованной оппозиции: «веди нас в бой!». И голову ломать не придется.

Дожидаться «социального взрыва» – мало чести. Честь в том, чтобы избежать его, уйти от пропасти социального насилия и мщения. Первые его признаки как раз оттолкнут половину колеблющихся и сплотят противостоящие части общества. А без того, чтобы верно объяснить людям происшедшее с СССР, и социальный взрыв не поможет. Ну, сменят сотню высших чиновников, кого-то поймают в аэропорту – а дальше что? И речь идет не о «программе», о которой бубнит запускающий мелочные обманы Гайдар. Программа, вполне разумная, уже почти очевидна, но дело серьезнее. Ведь перед патриотическим правительством встанет такая трудная задача, какой никогда, пожалуй, не стояло. Сегодня над Россией навис не разоренный войной и внутренними конфликтами Запад, а консолидированная, пусть на время, «мировая цивилизация», в которой даже позиции крайне правых и крайне левых по отношению к России (СССР) различаются не слишком сильно. Не сорваться на гибельное противостояние можно будет лишь при мощной, однозначной поддержке большинства населения. А что оно поддержит?

• Предыдущая
• 24/97
• Следующая