Питомник. Книга 2 - Дашкова Полина Викторовна - Страница 13

• Предыдущая
• 13/52
• Следующая

– Уйдите, пожалуйста, очень вас прошу.

Они поднялись как по команде, направились в прихожую, не говоря ни слова. Когда дверь за ними захлопнулась, Ксюша как следует наплакалась, успокоилась, легла спать, положив Машу рядом с собой. Спали оно долго, до двух часов дня, и проснулись от настойчивого звонка в дверь.

А трое милиционеров молча спустились в лифте, вышли на улицу, и только когда сели в машину, один из них заговорил.

– И чего ты на несчастную девку набросился? – спросил капитана Смачного старший лейтенант Прохоров, тот, что был в форме. – Все-таки молодая мамаша, к тому же кормящая. Может, она и не врала.

– Может, и не врала, – кивнул Смачный, – просто я таких, богатеньких-умненьких, в принципе ненавижу, по жизни.

Варя Богданова позвонила Бородину в начале второго ночи.

– Записывайте адрес, – сказала она, извинившись за поздний звонок.

Адрес оказался московским. Продолжая разговаривать, Илья Никитич открыл ящик, достал список детских учреждений, которые были уже проверены оперативниками, пробежал его глазами и тут же обнаружил адрес интерната для детей-сирот с задержкой развития, названный Варей.

– Что, только этот?

– Ну, я узнала только про этот. Он туда несколько компьютеров купил, отправил машину игрушек и сладостей. Интересно, зачем детям с задержкой развития компьютеры?

– Больше никакой информации?

– Да вроде нет.

– Слышу сомнение в голосе.

– Это усталость, Илья Никитич. Зевота скулы сводит.

– Ну да, тебе сейчас надо спать побольше.

– Ага. Спокойной ночи.

– Подожди, не вешай трубку. Может, ты мне расскажешь, почему так напряглась, когда я спросил тебя о фирме «Галатея»?

– Может, и расскажу. Но не по телефону.

– Что, боишься, нас слушают? – усмехнулся Илья Никитич.

– Нет. Просто пока не решила, надо ли.

– Долго собираешься решать?

– Не знаю, Илья Никитич. Да что вы привязались к этой «Галатее»?

– Именно из-за твоей странной реакции, Варюша. Если бы ты сразу спокойно мне все объяснила, я не стал бы сейчас тебя изводить вопросами. Но ты испугалась, побледнела, замяла разговор. Я ведь хорошо тебя знаю, девочка. Ты отличная актриса, и если уж тебе не удается скрыть свои эмоции, значит, они тебя переполняют. Вот мне и стало любопытно, почему название антикварной фирмы вызвало столько эмоций.

– Просто не хотела вам голову забивать ненужной информацией, вы ведь маньяка ищете. При чем здесь антиквариат?

– Антиквариат, может, и правда ни при чем. Но вот Галина Семеновна Солодкина, а так же сын ее, Олег Васильевич, меня очень интересуют, как ни странно, именно в связи с маньяком.

– Ничего себе. – Варя тихо присвистнула в трубку, несколько секунд молчала и вдруг произнесла шальным, чуть хриплым голосом: – Знаете что, надо срочно встретиться. Это действительно нетелефонный разговор.

– Хорошо, Варюша. Говори, где, когда. Я готов.

– Прямо сейчас слабо? – весело выпалила она. – Хотите, заеду за вами? У меня все равно бессонница, а Мальцева нет в Москве.

– Бессонница, говоришь? – хмыкнул Бородин. – Очень вредно в твоем положении. Должна спать как сурок. Между прочим, минуту назад ты сказала, что тебе зевота скулы сводит.

– Соврала.

– Зачем?

– Ну, я же не могу сразу избавиться от всех вредных привычек. Курить бросила, крепкий кофе не пью. Осталось только вранье. Но в моей ситуации это уже не привычка, скорее инстинкт самосохранения.

– И все-таки зачем ты соврала, Варюша? И почему ты так быстро меняешь свои решения? Ты ведь очень не хотела рассказывать мне о «Галатее», а теперь вдруг невтерпеж, готова мчаться ночью.

– Ох, вы и зануда, господин следователь. Могу и не мчаться. Это ведь надо вам, а не мне. Так заезжать или нет?

– Опять в ресторан пригласишь?

– Это как скажете. Хотите, приглашу.

– Нет уж. Лучше мы с тобой скромненько в машине посидим.

– А может, у вас на кухне? Все-таки уютней.

– Ну да, конечно, – растерянно промычал Бородин.

– Отлично. Буду через полчаса. – Раздались частые гудки, Илья Никитич застыл с трубкой в руках.

Варя не спросила адрес. Она не могла его знать. Он надеялся, что спохватится, перезвонит по мобильному, из машины. Но время шло, а телефон молчал. Бородин сел за чистый кухонный стол, схватил первую попавшуюся газету, принялся сосредоточенно читать какой-то бред об энергетических вампирах.

«Как она узнала адрес? – думал Илья Никитич, скользя глазами по газетным строкам. – Зачем он ей мог понадобиться? И почему не сочла нужным скрыть это? Просто не подумала? Не успела сообразить?»

Варя Богданова соображала ясно и быстро, сначала думала, потом говорила, а не наоборот. Она была очень эмоциональна, но не шла на поводу у своих эмоций. Если принимала решение, то почти никогда его не меняла. Если врала, то всегда понимала зачем и потом не путалась в своем вранье. Бородин знал ее пять лет. Она проходила потерпевшей по делу сексуального маньяка Тенаяна, которое вел Илья Никитич.

Тенаян знакомился на улице с несовершеннолетними девочками, представлялся кинорежиссером, предлагал сниматься в кино, приглашал к себе домой для фотопроб, добавлял снотворное в кофе, держал у себя несколько дней, насиловал, развлекался, как хотел. Потом, пресытившись, увозил очередную жертву, напичканную психотропными лекарствами, куда-нибудь подальше от своего дома и оставлял умирать. Варя Богданова чудом уцелела, сумела запомнить, где находится квартира, и привела туда оперативников. Маньяк был взят с поличным.

Единственная свидетельница, семнадцатилетняя Варя, держалась на суде удивительно спокойно и мужественно, четко, без всяких эмоций давала показания. Потом, когда за ней начали охотиться «желтые» журналисты, она пыталась покончить с собой, бросилась в ледяную Москву-реку, но по счастливой случайности была спасена капитаном милиции, влюбилась в своего спасителя и прожила с ним примерно год.

Капитан, существо жестокое и ничтожное, находился в подчинении у матерого рецидивиста, вора в законе по кличке Пныря. В один прекрасный день вор увидел Варю у капитана дома и решил использовать синеглазую красавицу для собственных нужд. А главной его нуждой на тот момент была коллекция ювелирного антиквариата, принадлежавшая влиятельному чиновнику, заместителю министра финансов Дмитрию Владимировичу Мальцеву.

Вор не собирался просто грабить заместителя министра. Это было сложно, рискованно, а главное, неразумно. Коллекция постоянно пополнялась новыми экспонатами, один другого дороже и прекрасней. Вор решил внедрить в близкое окружение Мальцева своего человека, и лучшей кандидатурой оказалась Варя.

Капитан вору не возражал, Варе напомнил, что однажды он спас ей жизнь, вытащив из ледяной воды, и теперь она обязана отплатить ему тем же, накупил ей дорогих шмоток, на своей машине отвез в подмосковный дом отдыха и показал по карте, по какому маршруту она должна бегать каждое утро, чтобы встретиться с Мальцевым, заядлым бегуном.

Чиновник к тому времени как раз расстался со своей второй женой и жил один. Ему стукнуло пятьдесят шесть, но держался он молодцом, был крепок, энергичен. Встретив однажды утром в лесу юную красавицу с ярко-синими глазами и черными, блестящими, как тяжелый шелк, волосами, он не заподозрил ничего дурного.

С тех пор прошло три с половиной года. Дмитрий Владимирович женился на Варе, любил ее без памяти, баловал, ни в чем ей не отказывал. Варя вначале едва терпела нежности Мальцева, но не заметила, как расчет и брезгливость смягчились и растаяли без следа. Она привыкла к Мальцеву, благодарность переросла в привязанность. Возможно, она даже любила его по-своему и вполне могла бы стать счастливой, жить в свое удовольствие, если бы ей не приходилось общаться со старым вором Пнырей и докладывать ему подробно о Мальцеве абсолютно все. Для вора влиятельный чиновник был чем-то вроде фарфоровой свиньи-копилки. Варя знала, как только вор решит, что копилка полна, он разобьет ее.

• Предыдущая
• 13/52
• Следующая