Седьмое правило волшебника, или Столпы Творения - Гудкайнд Терри - Страница 8

• Предыдущая
• 8/135
• Следующая

– С юга? Не представляю, как такое может быть. Ты точно помнишь его слова?

– Да! – Дженнсен уверенно кивнула. – Он сказал про юг. Он упомянул об этом мимоходом. Я сама не уверена, что такое возможно, но вдруг это и в самом деле так? Мама, а может, он станет нашим проводником. Может быть, если мы попросим, он выведет нас из этой кошмарной страны!

Мать была человеком вполне трезвым, но Дженнсен видела, что она начала обдумывать эту дикую идею. Значит, не так уж все несбыточно – коли мама обдумывает подобную возмож–ность. Неужели Дженнсен удалось найти что-то стоящее, что поможет спасти их?..

– Но с какой стати он будет помогать нам? – сказала мать.

– Не знаю. Я даже не знаю, заинтересует ли его наша просьба и что он захочет взамен. Я его не спрашивала. Я не ос–мелилась об этом говорить, пока не расскажу тебе. Потому отча–сти я и привела Себастьяна сюда – чтобы ты сама могла рас–спросить его. Я так боялась упустить шанс… А вдруг это дей–ствительно возможно?

Мать снова оглядела дом. Построенный из бревен, которые они сами ошкурили, состоящий всего из одной комнаты, он был крошечным, но теплым, уютным и сухим. Было страшно даже подумать о том, что в самый разгар зимы предстоит сниматься с места. Но альтернатива оказаться схваченными была гораздо хуже. Даже Дженнсен знала, что произойдет, если их поймают. Перед смертью им предстоят долгие пытки и мучения.

Наконец мать собралась с силами:

– Ты все правильно продумала, дитя мое. Не знаю, будет ли толк, но мы поговорим с Себастьяном. Бесспорно только одно: надо уходить. Нельзя и мечтать остаться здесь до весны, раз они совсем близко. Уходим на рассвете.

– Мама, а если Себастьян не захочет увести нас из Д’Ха-ры?.. Куда мы в таком случае пойдем?

Мать улыбнулась:

– Дитя мое, мир велик. Мы с тобой – всего лишь два непри–метных человека. И опять просто исчезнем. Я знаю, это нелегко, но ведь мы с тобой вместе. И мы увидим новые места, новые земли… Ступай, веди сюда Себастьяна, а я пойду готовить ужин. Нам надо хорошенько поесть.

Дженнсен торопливо поцеловала мать в щеку и побежала вниз по тропе. Снова накрапывал притихший было дождь. Сре–ди деревьев было так темно, что девушка едва различала тропу. Деревья вокруг казались ей д’харианскими солдатами, широко–плечими, могучими, пугающими. Она знала, что теперь, когда она увидела вблизи мертвого солдата, ее будут преследовать кошмары.

Себастьян все еще сидел на уступе, дожидаясь ее. Когда Дженнсен подбежала к нему, он встал.

– Мама сказала, все в порядке. Вы можете спать в пещере со скотиной. Она уже начала готовить рыбу. Она хочет с вами познакомиться.

Себастьян был настолько утомлен, что не мог выразить ни–какой радости, но ему удалось выдавить из себя подобие улыб–ки. Дженнсен схватила его за запястье и потянула за собой. Се–бастьяна продолжало трясти и лихорадить. Руки у него стали еще горячее. Дженнсен знала, что именно так и проявляется ли–хорадка. Человек дрожит, хотя горит внутри огнем. Но она была уверена, что скоро он придет в себя – от еды, трав и сна в тепле.

В одном не была она уверена: согласится ли он помочь.

Коза Бетти внимательно смотрела на них из своего загона, испуган–ным блеянием выражая недоволь–ство по поводу вторжения в ее владения. Дженнсен набрала соломы из убежища Бетти и отнесла в сторону, для Себастьяна. Потом ласково почесала за ушами встрево–женную козы, похлопала по коричневой волнистой шерсти на круглых боках и дала полморковки. Бетти сменила испуг на бур–ную радость и принялась махать коротким, торчащим вверх хвостом. Себастьян снял плащ и заплечный мешок, но не расстался с поясом, на котором крепилось его новое оружие. Потом он отстегнул из-под заплеч–ника свернутый спальник и расстелил его на соломенной подстилке. Несмотря на на–стойчивые уговоры Дженнсен, сидящей на коленях у входа в пещеру и подготавливаю–щей углубление для костра, странник не ло–жился.

Он принялся помогать ей с разведением огня, и она в свете из окна – домик нахо–дился совсем рядом, на другой стороне лу–жайки, – увидела, как струится по его лицу пот. Себастьян безостановочно остругивал ножом ветку, и перед ним уже образовалась горка стружек. Потом он несколько раз уда–рил железом по кремню, выбивая искры.

После этого прикрывал стружки руками и легонько дул на мед–ленно разгорающееся пламя, затем перенес запылавшие струж–ки под лучину для растопки. Огонь с треском побежал по сухим лучинкам. От загоревшихся веток заструился приятный аромат.

Дженнсен собиралась сбегать в дом и принести немного го–рячих углей, но Себастьян разжег костер прежде, чем она пред–ложила сделать это. По тому, как он дрожал, девушка могла пред–ставить, насколько ему хочется тепла. Из дома доносился запах жарящейся рыбы, и когда время от времени стихал ветер, Дженн–сен различала звук шкворчащего масла на сковороде.

Цыплята отпрянули от разгорающегося пламени вглубь пе–щеры, затаились в тени. Бетти стояла с навостренными ушами, надеясь, что ей дадут еще морковку, и то и дело начинала пома–хивать хвостом.

Когда-то в далеком прошлом пещера образовалась из-за того, что отколовшийся кусок скалы выпал, подобно расшатав–шемуся гигантскому зубу, и вонзился в нижнюю часть склона, а на его прежнем месте осталось сухое гнездо. Теперь у подно–жия скалы вокруг скатившихся валунов густо выросли дере–вья. Пещера уходила вглубь всего на двадцать футов, но скала над входом защищала от непогоды, словно навес, и внутри все–гда было сухо. Дженнсен была высокого роста, но потолок пе–щеры позволял ей стоять прямо, только кое-где приходилось наклоняться. Поскольку Себастьян был лишь немного выше ее, ежик его волос, казавшихся янтарно-оранжевыми при свете костра, также не задевал потолка. Когда странник пошел за сло–женными в глубине сухими дровами, цыплята запищали, но быстро успокоились.

Дженнсен присела на корточки возле костра, спиной к дож–дю, и протянула руки к потрескивающему огню. Себастьян сде–лал то же самое по другую сторону. После дня, проведенного в холоде и сырости, тепло костра казалось роскошью. Дженнсен хорошо знала, что рано или поздно зима нагрянет со всей ярос–тью. И сейчас уже на улице было холодно и неуютно, но будет еще хуже.

Девушка пыталась не думать о том, что придется покинуть дом. Уже в тот момент, когда она увидела записку, она знала, что предстоящего не избежать.

– Вы голодны? – спросила она.

– Умираю от голода, – сказал Себастьян, предвкушая рыбу на ужин с не меньшим нетерпением, чем Бетти – морковку.

Да и у Дженнсен от запаха рыбы заурчало в животе.

– Это хорошо. Мама всегда говорит, что когда у больного появляется аппетит, дела идут на поправку.

– Через день-другой я буду в полном порядке.

– Да, отдых пойдет вам на пользу. Мы никогда и никого еще не оставляли здесь. Но поймите, нам надо принять меры предос–торожности.

По глазам Себастьяна она увидела, что тот ничего не понял. Тем не менее он пожал плечами, признавая ее благоразумие.

Дженнсен достала из ножен свой нож. Он не шел ни в какое сравнение с изящным оружием погибшего солдата.

У ножа Дженнсен была простая рукоять, сделанная из оле–ньего рога, и тонкое лезвие, отточенное, как бритва. Девушка быстро сделала небольшой надрез на внутренней стороне свое–го левого предплечья. Себастьян, нахмурившись, запротестовал, но она строго глянула на него, и он застыл на месте, с растущим интересом наблюдая, как Дженнсен вытирает обеими сторона–ми лезвия алые капли крови, сочащиеся из раны. С вызываю–щей решимостью она посмотрела гостю в глаза, а затем повер–нулась к нему спиной и прошла к выходу пещеры, туда, где дождь увлажнил землю.

Опустившись на корточки и чувствуя на себе взгляд Себас–тьяна, Дженнсен начертила намоченным в крови ножом боль–шой круг, затем четырьмя быстрыми движениями нарисовала квадрат, углы которого касались круга. И почти не прерывая ли–нии, изобразила меньший круг, вписанный в квадрат.

• Предыдущая
• 8/135
• Следующая