Выбери любимый жанр

Птица-Радость. Рассказы о голубиной охоте. - Гроссман Марк Соломонович - Страница 19


Изменить размер шрифта:

19

Через двадцать один день, только-только окрепли у неё «зорьки» — молодые перья, ещё наполненные кровью, — Синехвостая трудно поднялась в воздух и, перелетая с крыши на крышу, устремилась к дому.

— Ты из меня дурочку не строй! — вспылила Ниловна, снова увидев в голубятне Синехвостую.

Николай Ильич стал было объяснять жене, что он продавал голубку, как и других птиц, а не прятал её у соседских мальчишек и что вырученные деньги до копейки сдавал жене. Но это только подлило масла в огонь.

— Так вон как ты считаешь! — вскипела Ниловна. — Мне что же, деньги твои нужны?! Без них нам средств не хватает? Да ты что это городишь, Николай Ильич?

Старик махнул рукой и пошёл на голубинку.

Он отказал доброму десятку местных покупателей, сейчас же обступивших его на базаре, и продал Синехвостую только шофёру из соседней области.

* * *

Прошло несколько месяцев; Синехвостая не появлялась в нашем городе, и о ней стали забывать.

О ней забыли все, но не забыл её старый бухгалтер — человек, для которого каждый хороший голубь был маленьким праздником в жизни.

Однажды холодным весенним вечером ко мне позвонили. Вошёл Женька Болотов — голубятник из соседнего заводского посёлка. Под мышкой у него был небольшой голубиный садок.

— Не поменяем птиц? — спросил он и стал вынимать из садка голубей.

Почему он менял голубей, Женька не объяснил.

Мне не нужны были птицы; во всех гнёздах у меня жили пары. Поблагодарив Женьку, я собрался угостить его чаем, когда вдруг он вытащил из садка ещё одну птицу.

Голубка — и по фигуре и по очертаниям клюва я сразу признал в ней голубку — производила странное впечатление. Лёгкий и сильный корпус, круглая голова с шишковатым клювом выдавали её родство с почтарями. Но оперение у неё было никудышное: мутно-белое какое-то, с синими рябинами, тоже мутными, оттого что безжалостно долго таскали её в руках. И только хвост был синего металлического цвета с белыми перьями по концам — хвост знаменитой птицы из голубятни Николая Ильича.

«Неужели Синехвостая?» — соображал я, тщательно осматривая голубку.

Да, это была она, маленькая рябая птица, гордость и любовь старого бухгалтера с тракторного завода.

— Ты знаешь, кого собираешься менять? — спросил я Женьку.

— Знаю, — ухмыльнулся он. — Это бухгалтерова птица.

Я отдал Женьке голубку шоколадного цвета и переложил Синехвостую в свой садок.

Уже прощаясь с Женькой, спросил:

— Как она к тебе попала?

— Видно, издалека домой летела, — ответил Женька. — Немного не дошла: темно стало. На мою крышу села. Я её уже ночью сеткой накрыл.

— Что же ты не оставил её себе? — полюбопытствовал я, всё ещё не веря, что в руках у меня та самая Синехвостая, о которой с уважением и завистью говорили все голубятники города.

— Уйдёт! — ухмыляясь, сказал парень. — Мне не удержать. Старики держали, и у тех ушла. И у тебя уйдёт.

Я купил Синехвостой мраморноо почтаря, красивого и, как потом оказалось, глупого голубя.

Мне хотелось получить от Синехвостой двух голубят — на большее я не надеялся. Потом я выпущу птицу из гнезда, и она уйдёт к бухгалтеру, как уходила уже не раз из чужих домов.

Впрочем... Впрочем, может быть, ей понравится у меня и — кто знает? — может, она останется жить на балконе. Тогда все голубятники, сколько их есть в городе, будут приходить ко мне, восхищённо качать головами, вздыхать и удивляться.

Всё шло как нельзя лучше. Синехвостая положила яйцо, и в начале лета у неё в гнезде появился голый слепой птенец.

Через два дня после рождения малыша я, впервые за месяц, дал голубке свободу. Она прошла два медленных круга над домом, будто раздумывала, потом отвернула и скрылась из глаз.

Под балконом уже толпились мальчишки, решившие посмотреть на обгон Синехвостой. Женька Болотов что-то весело объяснял своим товарищам, и я очень ясно себе представлял, что мог говорить сейчас этот парень.

Через полчаса, приглаив с собой дядю Сашу, я пришёл к старому бухгалтеру.

Синехвостая сидела на коньке его голубятни и спокойно обирала пёрышки.

— Отдай мне её на время, — сказал я бухгалтеру. — Подрастёт птенец — верну.

— Не проси ты её, пожалуйста, — взмолился Николай Ильич. — Не проси! Пока её не было — извёлся весь. Вернётся к тебе — тогда другое дело. А так не проси. Не дам!

Мраморный почтарь, оставшись один, исправно кормил птенца несколько дней. Потом стал скучать. Он всё чаще слетал с гнезда и подолгу, съёжившись, сидел на крыше.

Я решил немного развлечь его и как-то утром отнёс в парк и там выбросил в воздух.

Мраморный не нашёл дороги домой, весь день носился по городу и вечером оказался в голубятне одного совсем маленького мальчишки.

В тот же вечер ко мне на балкон опустилась Синехвостая.

Она, торопясь, слетела в гнездо и бросилась к малышу, махавшему крыльями и пищавшему во всё горло от голода.

Оставлять голубку одну, без голубя, было нельзя: она немедленно ушла бы к родному дому. Пришлось срочно купить ей подвернувшегося под руку старого турмана.

* * *

Как только малыш подрос, Синехвостая снова положила яйца.

Через несколько дней я открыл гнездо. Голубь и голубка попеременно полетали по кругу, но вернулись домой.

Так случилось и на второй и на третий день. Я торжествовал: Синехвостая наконец полюбила новый дом! Здесь у неё были дети, голубь, и она никуда больше не собиралась улетать.

Приходили знакомые голубятники, заглядывали в гнездо Синехвостой. Удивлённо качали головами: «Нет, что ни говори — непонятное это дело».

— Не надо было Николаю продавать её так часто, — сказал Карабанов, — мучили голубчёшку — связывали, обрывали. Надоело ей.

На том и сошлись.

* * *

В конце лета — вот-вот должны были проклюнуться у Синехвостой птенцы — голубка загрустила. Голубь ей попался скучный и по-голубиному, наверно, некрасивый; а может быть, и не он, старый турман, был тому виной. Синехвостая подолгу без движения сидела на крыше и часто посматривала на север, где был её старый дом.

Однажды тёплым августовским утром она решительно поднялась в воздух и стала набирать высоту.

Чем выше поднималась голубка, тем сильнее сплющивался круг её полёта, превращаясь в огромную вытянутую букву «О». Птица всё дальше и дальше отходила от моего дома, будто её тянуло на север магнитом, и она всё слабее и слабее сопротивлялась этой непонятной и властной силе.

И вот тёмная точка расплылась и растаяла в небе.

* * *

Вечером я пошёл к бухгалтеру, надеясь больше на Дарью Ниловну: старуха заставит мужа продать ненавистную ей птицу.

На стук никто не ответил мне.

Я заглянул в щель калитки и... замер от удивления.

У голубятни стоял улыбающийся Николай Ильич, а рядом с ним сидела на скамеечке Дарья Ниловна. Лицо старой женщины всё светилось. В ладонях она держала Синехвостую и шёпотом говорила ей что-то очень доброе, очень ласковое.

Я немного потоптался около калитки и, растерянно улыбаясь, на цыпочках пошёл прочь.

19
Перейти на страницу:
Мир литературы

Жанры

Фантастика и фэнтези

Детективы и триллеры

Проза

Любовные романы

Приключения

Детские

Поэзия и драматургия

Старинная литература

Научно-образовательная

Компьютеры и интернет

Справочная литература

Документальная литература

Религия и духовность

Юмор

Дом и семья

Деловая литература

Жанр не определен

Техника

Прочее

Драматургия

Фольклор

Военное дело