Волшебники: антология - Эшли Майк - Страница 2

— Но отец у меня колдун, — предупредила его Аманда. — И если хочешь, чтобы мы поженились, то ты должен вначале познакомиться с ним и произвести на него впечатление. Это может оказаться нелегким делом, Кларенс, любовь моя. Он странный человек, но, разумеется, он в ответе за меня. Она рассмеялась.

Кларенс был в полном замешательстве.

Кларенс не мог понять, из каких материалов колдун соорудил свой дом, — они представлялись ему несовместимыми. Дом был частью гранитного утеса, а деревья и прочая растительность настолько фантастически переплетались с ним, что казались элементами самой этой конструкции. Высокий кипарис плавно переходил в линию крыши. В центральной части одной из бесчисленных труб торчал валун, а наружную стену подпирало нагромождение из глины, стали и бетона. Двери в доме были самых разнообразных форм: круглые, прямоугольные, треугольные. Некоторые диковинных очертаний окна полностью оплетал виноград, другие — выставлял напоказ. В причудливых закутках и щелях гнездились какие-то странные животные. В общем, дом выглядел совершенно несуразно.

А одна из секций этого жилища была до того темной, что даже при утреннем свете казалась задуманной по образу и подобию самой ночи.

Чтобы добраться в эту глухомань, потребовалось два дня, и Кларенс всю дорогу удивлялся, почему поездка оказалась такой тягостной. Аманда непрестанно жаловалась на своего отца: на то, что он следил за каждым ее шагом, что почти на все случаи жизни у него существовало свое несокрушимое мнение, что каждый, кто осмеливался не согласиться с ним, был обречен на его "безмолвную ярость".

Однако стоило Кларенсу спросить, зачем они идут к нему, как Аманда с неожиданной злостью набросилась на него.

— Потому что он мой отец! — заорала она. — Мне решать, навестить его или нет!

Как бы то ни было, они совершали это путешествие, пробираясь пустырями, минуя таинственные, словно пригрезившиеся Кларенсу пейзажи, о существовании которых он и знать не знал. Колдун и в самом деле жил на отшибе. Похоже, насколько хватало глаз, вокруг не было никакого другого жилья. Кларенс не мог понять, как вообще у кого-то могло возникнуть желание поселиться там.

— И ты росла в этом месте? — спросил он, когда они остановились под домом-утесом колдуна.

— Росла… — спокойно ответила Аманда.

— Не понимаю. Где же были твои друзья? С кем ты играла, когда была ребенком?

Она посмотрела на него и слегка нахмурилась.

— Не было у меня никаких друзей, — сказала она уныло. — Всех товарищей, которые у меня были, отец сотворял из пыли и болотной жижи.

С этими словами она повернулась и повела его к крутой лестнице, которая взбиралась к той части дома, что примыкала к отвесной скале.

Колдун сидел за огромным, заваленным книгами столом. Его было трудно разглядеть за этими пыльными томами: лишь то тут, то там мелькали фиолетовые рукава с белыми, похожими на рыбин руками да почти лысая, оплетенная выпуклыми венами макушка.

— Отец… — произнесла Аманда срывающимся голосом. Молчание.

— Отец, я пришла домой повидаться с тобой. Я привела друга.

Кларенс услышал скрип стула и сухой кашель, затем из-за стола выползла маленькая сморщенная фигурка. Увидев колдуна, Кларенс немного расслабился: тот показался ему не выше пяти футов ростом и очень хрупким на вид. Кого мог напугать такой человечек?

Но неожиданно колдун выпрямился, спина его разогнулась, плечи расправились, голова приняла вертикальное положение, так что в считаные мгновения он вырос до шести футов. Старик стоял и в упор смотрел на Кларенса огромными, налитыми кровью глазами.

Кларенс посторонился, пропуская вперед Аманду.

— Это Кларенс, отец. Мой друг.

Колдун выступил из темноты, теперь Кларенс мог яснее разглядеть черты его лица. Кожа у него была такой белой, что казалась светящейся, лысая голова напоминала овальную лампу. Коротко подстриженные остатки седых волос торчали валиками над ушами. Небольшая седая бородка прикрывала подбородок. Необычайно подвижные глаза составляли разительный контраст с остальными чертами, особенно с жесткой линией рта. И хотя все по отдельности не казалось таким уж старым, в целом его облик оставлял впечатление невероятной древности. Кларенс подумал, что он в жизни не встречал более старого существа.

Колдун, судя по всему, не собирался вступать в разговор с Кларенсом.

— Твое отсутствие, Аманда, чересчур затянулось, — обратился к дочери колдун.

— Я… я уезжала.

Кларенс впервые увидел, как Аманда в смущении отвела взгляд. Прежде он и подумать не мог, что она способна на такие чувства.

Наступила неловкая тишина, во время которой Аманда изо всех сил старалась собраться с мыслями и что-нибудь сказать. Отец с нетерпением ждал ответа.

— Как ты себя чувствуешь? — наконец спросила она.

— Вполне сносно, — ответил он. Зачем добавил: — Ты можешь провести здесь несколько дней, Аманда, но меня ждет работа, а потом мне потребуется уединение.

Он повернулся и вышел.

Аманда же продолжала стоять со смиренным видом, и Кларенс не знал, как к ней подступиться.

Этот первый день в доме колдуна показался Кларенсу очень длинным. Аманда почти все время пребывала в угрюмости и раздражительности, колдун же, похоже, не обращал на них внимания.

Но стоило юноше спросить Аманду, где ее отец, как она грубо его высмеяла:

— Раскрой глаза, недотепа! Он постоянно наблюдает за нами! Он даже не пытается этого скрывать!

Кларенс тревожно огляделся:

— Я… не вижу…

— Смотри! Теперь он вон где! — вскрикнула она, показывая в угол комнаты.

Кларенс взглянул туда, но не увидел ничего, кроме неряшливой кучи мусора.

— Где? Я не вижу его.

— Мышь! Мышь, дурень ты этакий.

Кларенс посмотрел внимательнее. И вправду там была мышка, маленькая серенькая мышка. Она сидела и, сморщив носик, разглядывала их, потом юркнула внутрь мусорной кучи.

— И это твой отец?

— Конечно…

После этого разговора Кларенсу стали попадаться на глаза самые разные животные, а однажды он даже увидел маленького карлика с огромным красным носом, и все они, казалось, поглядывали на него чуть острее, с чуть большим интересом, чем это свойственно обычным существам данного типа. Теперь он постоянно чувствовал, что за ним наблюдают. Аманда сказала, что обычно никаких животных в доме не водится — колдун своими чарами отваживает их, — так что всеми прочими существами или персонажами был сам колдун. Только за первые два дня пребывания в доме колдуна Кларенс встретил кошку, собаку, маленькую птичку — королька, гусеницу, паука и даже американского лося, которого он не на шутку испугался, когда однажды вечером обнаружил в своей спальне. Он стал особенно осторожным в своих действиях, когда рядом была Аманда.

Это ее ужасно злило, и дважды, когда она пыталась обнять Кларенса в присутствии одного из этих существ, он шикал на нес и старался вырваться, беспокойно косясь на шпионившую за ними тварь.

— Трус! — кричала Аманда и начинала колотить Кларенса в грудь. — Рохля бесхарактерный!

Но в остальное время она держала его на расстоянии и замыкалась в себе, словно он совершенно не интересовал ее.

Колдун не делал ничего такого, к чему можно было придраться; даже многочисленные жалобы Аманды на отца не подтверждали того образа злодея, который Кларенс поначалу составил себе о нем. Колдун был просто своенравным и высокомерным, ведь он ежедневно подвергался искушениям, которые таила в себе его неограниченная власть, и, очевидно, частенько уступал им. Пользоваться этой властью было для него удовольствием, и он себе в нем не отказывал. Так мог ли кто-то всерьез осуждать его за это?

— Многие люди… такие как мой отец… начинают в старости воображать, что они боги, — сказала Кларенсу Аманда.