Дети горчичного рая - Кальма Н. - Страница 25

• Предыдущая
• 25/84
• Следующая

Очки Мак-Магона остро блеснули.

— Значит, кампания в разгаре, насколько я понимаю? — сказал он. — Так, так… Вы, ребята, молодцы, зря времени не теряете. — Он пытливо оглядел обоих подростков. — А как вообще настроение в школе? Что-то вы мне давно не рассказывали.

— Настроение что надо! — самоуверенно усмехнулся Фэйни. — И старшие и наши «малютки» только и мечтают поскорее избавиться от всякого сброда. Хотят, чтобы школа наконец стала приличной американской школой для настоящих ребят, а не приютом для разных цветных проходимцев.

— Tсc… — Отец погрозил пальцем своему любимцу. — Полегче, Фэниан.

— Я же говорю то, что есть, — ничуть не смутился Фэйни.

В разговор вмешался молчавший до той поры Мэйсон.

— Кажется, Фэниан радуется прежде времени, — кисло сказал он. — Вовсе не все заодно. Не знаю, как настроены старшеклассники и президент Коллинз, а Принс, с которым я разговаривал, считает, что Робинсон — очень ценный парень, да и вообще он как будто ничего не имеет против цветных. Про учителя Ричардсона и говорить не приходится: этот нянчится со всеми неграми так, что тошно смотреть, и постоянно проповедует равенство…

Мак-Магон вдруг заметно оживился. Очки его загорелись холодным, хищным блеском.

— Вот, кстати, — сказал он поспешно, — если на днях соберется попечительский совет и мистер Миллард сочтет необходимым вызвать кого-нибудь из школьников, ты, Рой, ведь не откажешься помочь нам и повторишь то, что рассказывал мне о Ричардсоне?

Он многозначительно посмотрел на мальчика.

— Мне что же… я, пожалуй, могу… — начал Рой.

— Расскажешь джентльменам о случае с сочинением и о том, как Ричардсон говорит о своих друзьях-неграх. Постарайся припомнить всё, всё… — торопливо перечислял директор. — Это может нам очень пригодиться.

— Разумеется, сэр. Можете рассчитывать на меня, — с важностью отвечал Рой, заметно гордясь тем, что директор разговаривает с ним, как со взрослым,

— Ну вот и отлично, мальчики! — Мак-Магон окончательно развеселился. — А теперь — марш мыть машину! Вымоете — получите целый доллар. Понятно?

Вместо ответа Фэйни вскочил, свистнул Рою, захватил висевший за дверью балахон и, подмигнув отцу, вприпрыжку выбежал из комнаты.

Во дворе, пустив из шланга струю воды прямо на серую от грязи машину, он сказал Рою:

— Что я тебе говорил! Видишь, отцу тоже не терпится избавиться от Робинсона. Гляди, целый доллар обещал отвалить!

Рой пробормотал что-то невразумительное и продолжал тереть замшевой тряпкой стекла и дверцы машины. Молодому джентльмену-белоручке было очень противно заниматься такой грязной работой. Однако в настоящую минуту, без цента в кармане, он всецело зависел от Фэйни и потому старался только, чтобы на его долю достались те части автомобиля, которые были не так грязны. Колеса и вообще всю ходовую часть, измазанную глиной, он любезно предоставил приятелю.

— Доллар от старика, да сорок три цента из девчонкиной копилки, да пятнадцать центов у меня было — итого один доллар пятьдесят восемь центов, — вслух подсчитывал свои барыши Фэйни. — Хватит на бильярде сыграть да, пожалуй, останется и на кино. В «Паласе» идет новый боевик… Могу взять тебя с собой, а после, когда отец тебе пришлет, ты мне отдашь с небольшим процентом, — великодушно предложил он Рою.

— Никаких процентов ты от меня не получишь, — угрюмо проворчал Рой. — Достаточно, что я для тебя обстряпаю эту штуку с перевыборами.

— Хм… для меня! — иронически воскликнул Фэйни. — Ты, голубчик, не для меня, а для себя стараешься! Уж мне-то очки не втирай! Вся твоя голубая кровь кипит, когда тобой командует негритос. Я все это отлично понимаю. И не воображай, пожалуйста, что я навеки останусь твоим должником, когда мы уберем Робинсона!

— Ах, так? — сказал Рой. — Отлично! С этой минуты я умываю руки.

Фэйни мгновенно струсил.

— Да я пошутил, — поспешно сказал он. — Уж слова сказать нельзя — вот петух! Нет уж, Мэйсон, ты ведь со всем этом деле главный и должен довести его до конца. Мне без тебя не справиться. Как все южане, ты — настоящий дипломат и знаешь, как к кому подъехать. — И он подобострастно заглянул приятелю в глаза.

Несколько минут мальчики в молчании терли машину. Фэйни старательно скреб колеса, Рой трудился над дверцами. Поглощенные своим занятием, друзья не заметили, как позади них по двору промелькнула легкая тень. У тени были резвые кудряшки и на макушке — трепещущий бант.

Тень, и кудряшки, и бант мгновенно исчезли, точно растворились за выступом стены; мальчики у машины и не подозревали, что за ними наблюдают.

Фэйни поднял от колес покрасневшее лицо.

— Прямо не могу дождаться, когда мы наконец разделаемся с Робинсоном! — начал он хрипло. — У меня он вон где сидит — в печенках! Смеет ходить с нашими девочками, смеет приставать к Патриции, разевать свою пасть!.. Ну погоди же у меня!..

Рой насмешливо поглядел на него:

— Мур… мурррр… мурррррр… Кисанька, нежный наш котик! Как мы волнуемся, как мы нервничаем! И все потому, что прелестная Пат не обратила внимания на наше предупреждение и как ни в чем не бывало отправилась гулять с негритосом. Все понятно…

Фэйни покраснел еще больше.

— Нечего смеяться! — сказал он запальчиво. — Оглянись лучше на себя. Чьи это инициалы у тебя вытатуированы под рукавом?.. Что, покраснел? А платок с меткой «П», который лежит у тебя в ночном столике? Думаешь, я не заметил, как ты его стянул!..

На этот раз вспыхнул до самых волос Мэйсон.

— Ну что ж, у каждого джентльмена должна быть дама сердца. — Рой старался говорить самым непринужденным тоном. — Только это еще ничего не означает. Если она не перестанет водиться с этим парнем, мы ее не помилуем. Любую уродину выберем королевой майского праздника, а ее провалим, даю честное слово.

— Вот это правильно! — подхватил Фэйни. — Пускай не водится с разной дрянью. Разве нет у нас в школе умных, красивых, развитых ребят и к тому же стопроцентных американцев!

Рой прищурился:

— Уж не себя ли ты имеешь в виду?

— А хоть бы и себя! — подбоченился Фэйни.

Рой пренебрежительно свистнул.

— Для двухцентовой фотографии годишься, — сказал он спокойно, — а Пат, надеюсь, найдет кого-нибудь получше.

На этот раз Фэйни обиделся всерьез и непременно полез бы в драку, если бы не вспомнил, что в данный момент ссориться с Мэйсоном ему невыгодно. Красный и надутый, он молча переживал обиду, когда во дворе появился новый посетитель.

Это был долговязый, большерукий и большеногий подросток, удивительно похожий на бестолкового щенка, который непременно хочет во всем подражать взрослым собакам.

С озабоченным видом, словно принюхиваясь к окружающему, подросток проследовал по асфальтовой дорожке прямо к взъерошенным приятелям, остановился на почтительном расстоянии и вытянулся, приложив руку к пилотке.

— Хэлло, начальник! — приветствовал он Фэйни. — Прибыл согласно вашему распоряжению.

— Ага, Долговязый! — Фэйни постарался принять самый спокойный вид. — Докладывай, какие новости?

Лори Миллс, по прозвищу Долговязый, еще раз козырнул своему «орлу»: в отряде скаутов он был подчинен Мак-Магону.

— Новости имеются, важные новости! — произнес он как можно солиднее. — Я только что от Вендикс, был там на репетиции. Слышал, как грымза с Гориллой говорили, будто Чарли Робинсон больше не будет участвовать в картинах. Кажется, Вендикс выпроводила его без всякой церемонии. Горилла так и сиял: верно, он сам это и подстроил… Ух и шумели же все наши по этому поводу!..

— А поговорил ты с ребятами, как я тебе велел? — смешался Рой. Лори кивнул:

— И значки передал с орлом и обработал почти всех наших. Кое-кому пришлось дать билеты в цирк, другим наобещал, что мы достанем им бесплатные пропуска на футбольный матч, если они отдадут голоса Мак-Магону. Некоторые требуют, чтобы при «распределении добычи» Мак-Магон им тоже что-нибудь дал в отряде — повысил бы из «неженок»[8] в «старички», вообще чтобы дал командные места…

• Предыдущая
• 25/84
• Следующая