Сначала свадьба - Бэлоу Мэри - Страница 38

• Предыдущая
• 38/66
• Следующая

– А я думал, что ты меня не любишь, – тут же уколол Эллиот.

Ванесса немного помолчала.

– Но ведь не я откровенно призналась, что несколько минут назад была счастлива, – наконец парировала она.

– Так, значит, это я праздновал любовь? – продолжал допытываться Эллиот.

– О, до чего же глупы мужчины, – шутливо рассердилась Ванесса. – Конечно, праздновал. Существует немало разновидностей любви. Ты не влюблен в меня и не любишь меня. Но без сомнения, любишь… эту ночь.

– Сегодня наша брачная ночь, – уточнил Эллиот. – Секс.

– Да.

– Секс – это любовь?

– Хочешь спровоцировать ссору? – Ванесса приподнялась на локте и заглянула в лицо мужа. – Признайся.

Хотел ли он спровоцировать ссору? Возможно, она и права. Возможно, в глубине души он действительно хотел убедить себя, что не произошло ничего значительного. Он женился на женщине, которую едва знал. На женщине, которая постоянно раздражала его и даже не отличалась красотой. В постели с ней оказался по необходимости, по случаю брачной ночи, а наслаждение испытал лишь потому, что не был близок с женщиной с самого Рождества.

И даже сегодня, даже сейчас она раздражала его романтичностью натуры, верой в счастье и любовь. Даже секс казался ей любовью. А радость, по ее мнению, можно было найти почти в каждой жизненной ситуации.

И все это несмотря на потерю молодого и, судя по всему, любимого мужа, который умер от туберкулеза – неторопливого, методичного и жестокого убийцы.

– Лучше спи, а не философствуй, – распорядился Эллиот. Слова прозвучали резче, чем хотелось бы. – До утра можешь еще понадобиться.

– И ты лучше спи, – не смолчала Ванесса. – Сам можешь понадобиться.

Он едва не рассмеялся вслух. Вернулись к тому, с чего начали.

– Так, может быть, – предложил он, – понадобимся друг другу прямо сейчас, пока не уснули? А поспим потом.

Он положил руку ей на затылок и привлек к себе, чтобы поцеловать.

Ванесса закинула ногу ему на спину, а вскоре уже сидела верхом, наклонившись и продолжая поцелуй.

Оказывается, новизна пока что не иссякла.

А ночь еще не добралась даже до середины.

Счастье не всегда измерялось краткими мгновениями. Порою оно длилось и не спешило заканчиваться.

Ванесса, конечно, не питала иллюзий. Брак не был заключен по любви и никогда не планировался в качестве союза сердец. Эллиот не любил ее, а она не любила его – во всяком случае, всерьез.

И все же она испытывала к мужу пылкую страсть. Странно и удивительно, но и он тоже сгорал от желания.

За три дня и четыре ночи они то и дело бросались в объятия друг другу – счет огненным порывам был давно потерян. Ну а если признаться честно, то Ванесса все-таки сосчитала: тринадцать раз. Сосчитала и подумала, что если бы верила в дурные приметы, то число могло бы показаться зловещим. Так что надежнее было его забыть.

Ничто в жизни еще не приносило ей наслаждения столь острого, как эти тринадцать любовных воздаяний.

Они вместе ели, а во время еды увлеченно беседовали. Разговаривали о прочитанных книгах и выяснили, что у каждого был собственный круг чтения. Но это несоответствие вполне поддавалось исправлению.

– Обязательно прочитаю все книги, которые читал ты, – отважно заявила Ванесса. – И тогда сможем их обсудить.

– А вот я твои книги читать не готов, – упрямо возразил Эллиот. – Никогда не любил историю. Так что лучше просто расскажи о тех событиях прошлого, которые, по-твоему, необходимо знать.

– Вот так задача! – воскликнула Ванесса. – С чего же начать?

– Может быть, сначала? – предложил Эллиот. – С Адама и Евы?

– Нет, лучше с завоевания Британии римлянами, – решила Ванесса. – О тех племенах, которые жили здесь раньше, известно совсем мало. Римляне великолепны, Эллиот. Их жизнь была во многих отношениях более утонченной и роскошной, чем наша. Вот мы высокомерно считаем, что существуем в развитой цивилизации. А известно ли тебе, например, что римляне умели обогревать дома, не строя в каждой из комнат камин или очаг?

– Нет, неизвестно, – признался Эллиот.

Он с нескрываемым интересом слушал увлеченный рассказ о быте римской Британии и о том, каким образом римляне повлияли на дальнейшее развитие страны.

– Особенно ярко влияние римлян заметно в языке, – пояснила Ванесса. – Множество наших слов берет начало именно в латыни.

– Так что же, не явись к нам римляне, мы так и жили бы молча? – шутливо возмутился Эллиот. – Или, не дай Бог говорили бы на валлийском или на гэльском?

Ванесса рассмеялась.

– Видишь ли, язык непрестанно растет и развивается. А без римлян английский просто был бы другим.

Ванесса подозревала, что на самом деле исторические познания мужа значительно глубже, чем он пытался показать. В конце концов, ни один образованный джентльмен не мог находиться в полном неведении относительно прошлого собственной страны и цивилизации в целом. Скорее всего Эллиот просто притворялся, чтобы подразнить. История была ее страстью, однако далеко не всегда удавалось найти людей, готовых слушать рассуждения о седой старине.

Склонность Эллиота к невинному лукавству казалась забавной.

Супруги подолгу гуляли, наслаждаясь чудесной погодой. Несмотря на раннюю весну, солнце празднично сияло, небо безмятежно голубело, а напоенный ароматами просыпающейся земли воздух дарил ласковое тепло. Природа решила сделать молодоженам подарок.

Они с удовольствием выходили на пустынный берег озера и радовались тишине: близкие уважали их уединение.

Однажды тропинка привела к сараю, в котором хранились лодки. Они заглянули внутрь и, не устояв против искушения, вытащили одну из них. Ванесса решительно уселась на весла: сделала круг по озеру и даже умудрилась причалить к маленькой деревянной пристани. В последний раз ей повелось грести еще в детстве, а потому вместо изящной прогулки среди живописных берегов получилась скорее неуклюжая борьба с лодкой и водой.

– Ничего не скажешь, зрелище впечатляющее, – прокомментировал муж, когда оба наконец вновь твердо стояли на земле. – Может быть, в следующий раз уступишь все-таки весла мужчине?

Ванесса рассмеялась.

– Зато было так весело, признайся! – возразила она. – Или ты опасался за свою жизнь?

– Умею плавать, – лаконично сообщил виконт. – А ты?

– Почти так же хорошо, как и грести, – призналась Ванесса и снова засмеялась. – Всегда страшно боялась опустить лицо в воду.

Они подошли к краю деревянного настила пристани и долго смотрели в прозрачную глубину, наблюдая за рыбами. Эллиот рассказал, что в детстве любил нырять и постоянно пытался схватить рыбу руками.

– И что же, получалось? – недоверчиво спросила Ванесса.

– Ни разу, – признался Эллиот. – Но зато понял, что означает тратить силы попусту.

– И что же, тебя это остановило?

– Ничуть.

Ванесса вспомнила, как умело Эллиот заставил камешек скакать по поверхности воды, когда они стояли на берегу другого озера, в Уоррен-Холле, и она предлагала ему себя. Попросила повторить фокус, а потом попробовала сама, правда, безуспешно. Эллиот попытался научить, но ей никак не поддавался тот хитрый поворот запястья, в котором, судя по всему, и заключался секрет. В итоге камень полетел почти вертикально вверх, и обоим пришлось пригнуться, чтобы избежать удара по голове.

Ванесса долго смеялась, а потом с восхищением наблюдала, как супруг гордо демонстрирует мастерство.

– Двенадцать раз! – воскликнула она. – Это же рекорд!

– Только представь, насколько твоя задача проще моей, – ответил Эллиот. – Мне теперь придется добиваться тринадцати подскоков, а тебе достаточно и одного.

– Думаю, единственное, чему я научилась, так это не тратить силы попусту, – призналась Ванесса.

Последняя попытка, и – о чудо! – камешек прыгнул целых три раза!

Ванесса восторженно закричала и победно взглянула на мужа.

• Предыдущая
• 38/66
• Следующая