Колыбельная для вампиров (СИ) - Борисова Светлана Александровна - Страница 13

— Ясно, — задумчиво произнёс он, отпуская кошака. Недовольный обращением, тот немедленно отскочил в сторону и злобно оскалился.

Вдруг внутри бога-убийцы взорвалась ослепительная вспышка боли. «Бесславный конец. Жаль, что принц не оправдал моего доверия», — подумал он, проваливаясь во тьму небытия.

К счастью Арес ошибался. Выплывая из беспамятства, он с восторгом осознал, что по-прежнему жив и его затопило чувство небывалого блаженства. Преданно глядя в глаза принца, он облизал его руку. Тот снисходительно потрепал его по пушистому затылку. Довольный зверь, оглушительно мурлыча, повалился на бок, приглашая с ним поиграть.

— Ну, нет! — засмеялся принц, уважительно покосившись на огромные когти. — Подъём, братец! Нам пора в путь. Чёрт! Завидую твоей кошачьей игривости и беспечности, но медлить нельзя. К несчастью, у нашего старика семь пятниц на неделе и все они левые.

— Что такое пятницы и почему они левые? Что такое стар-р-ик и чер-р-т? — спросил зверь. Развалившись на травке, он принялся вылизывать лапу в ожидании ответа.

— Не обращай внимания. Во всём виноваты Зеркала Предвидения, от которых я набрался дурацких словечек. Кстати, как ты себя чувствуешь?

— Мр-р-р! Такое чудесное ощущение, словно я р-р-одился заново. Мр-р-р.

— А вот я, кажется, не в форме, слишком сильно выложился, — принц Хаоса с усталым видом потёр виски. — Арес, хватит мурлыкать, принимай звездную форму и в путь. Лорд Хаос в любой момент может выслать за нами погоню. Не дай бог это будет Легион Хаоса, его личная стража, тогда от нас в лучшем случае останутся летать клочки по закоулочкам.

С трудом преодолев игривое настроение, зверь шагнул в Междумирье, попутно перетекая в звёздную форму. Перед принцем Хаоса вновь предстал гибкий силуэт мрачного бога-убийцы из второго по известности легиона при Сиятельном дворе. По дороге Арес старался не отставать от быстроного Николса, заразившись его тревогой. Внезапно он насторожился и оглянулся назад. Звездное марево, переплетенное лентами троп, заколебалось и там появилось неясное движение. Богам послышался отдаленный мысленный рев, в котором различалось нечто, отдаленно похожее на лай. «Гончие псы!» Обменявшись встревоженными взглядами, они бросились вперёд. В страшной спешке они старались не допустить только одного промаха — не сбиться с тропы Междумирья. В падении с неё можно было угодить в одну из коварных ловушек Бездны.

Но даже силы божественных сущностей не беспредельны.

— Ваше Высочество, я задержу Гончих псов, иначе мы оба погибнем, — мрачно произнес Арес, поворачиваясь лицом к погоне.

— Не-а, пушистик! Даже не мечтай о героической гибели. Скажи, ты умеешь работать с многоуровневыми пентаграммами?

— Да, Ваше Высочество. Могу удержать четыре измерения, включая временной портал.

— Замечательно! Возьми жезлы и потихоньку вливай силу в линии. Я буду держать пентаграмму на самых трудных измерениях с пятого по двенадцатый, а ты поддержи её на простых — с первого по четвертый. Ну, с богом! Приступаем. Не дрейфь, пушистик, где наша не пропадала! Арес, ровнее лей силу, не дергайся. Забудь о Гончих Псах, в любом случае скоро они не будут нас беспокоить.

— Я стараюсь, Ваше Высочество.

— Иди нафиг со своими формальностями! Арес, для тебя я старший братец Николс, запомни это раз и навсегда.

— Простите, Ваше Высочество, но для меня это — невозможная фамильярность.

— Дурак! Мы на самом деле братья по отцу. Он, конечно, хитро замаскировался, но меня не обмануть. Чёртов расист! Он никогда в открытую не признает тебя, ведь ты имеешь исходную ипостась от зверя, а не от человека.

— Простите, но я не верю, Ваше Высочество. Мать любит меня и никогда не скрыла бы такую информацию.

— Думаешь, я не в состоянии узнать ДНК собственного родителя?

— Прошу Вас, давайте не будем отвлекаться, у меня все готово.

— Бери четыре жезла и на счет три, изо всех сил лупи ими через свои измерения по пентаграмме. Начали — раз, два, три!

Сильнейший шок и они повисли в непроглядной тьме.

— Где это мы? Почему мне кажется, что я тупая амёба, внезапно выброшенная на сушу? — болезненно прошептал Арес, в состоянии аффекта позабыв присовокупить титул принца. Внутренний раздай не давал ему сосредоточиться на управлении телом, которое вдруг вышло из под контроля. Правда, беспорядочные импульсы, прокатывающиеся по его сущности, говорили о том, что он скорее жив, чем мёртв.

— Не дрейфь, братишка! — бодро отозвался принц Хаоса и в его голосе зазвучали ликующе нотки: — Ты не поверишь, но мы внутри созданной мною Вселенной. Ура! У меня получилось!

— А почему вокруг такая темень?..

— Да будет свет!.. Чёрт! Столько времени мечтал произнести эту фразу!

В бескрайней бездне космоса стали одна за другой вспыхивать первые звезды. Невыносимое сияние окутало фигуру принца Хаоса. Когда оно слегка поугасло, глазам изумленного Ареса предстал огромный дракон. Его зеркально-чёрная шкура переливалась радужными всполохами, а голову венчал сияющий алмазный ритом сложной конфигурации, говорящий о немалой силе.

— Ну вот, и новая ипостась нарисовалась, Форма Творца, — довольно сказал Николс. Оглядывая себя, он по-змеиному крутил длинной шеей. — А что? Выгляжу очень даже внушительно. Жаль, что матушка слегка подкузьмила. Из-за её радужнокрылости и я выгляжу, как будто только что искупался в нефтяной луже. Ладно, переживем. Давай-ка, братец, теперь поработаем над собственными источниками магической силы, не бежать же за ней к нашему старику на поклон.

Дракон дохнул. Из его пасти вихрем вырвалась звездная плазма и, повинуясь воле творца, светящаяся масса образовала небольшую звездочку с планетарной системой.

— Чудесно! Правда, удалась только одна планета, но ты только посмотри, какая красавица!

Действительно, среди мертвых собратьев на черном бархате космоса сияла живая жемчужина прекрасного сине-зеленого цвета.

— Уму непостижимо! Ваше Высочество, в мгновение ока Вы сумели создать яйцо жизни!

— Хвали меня, братец, хвали! Это действительно не каждому творцу под силу. Сейчас я еще больший фокус проверну. Давай не будем дожидаться естественного возникновения жизни, а создадим её высшую форму в ускоренном темпе. Не возражаешь?

— Н-нет, Ваше Высочество, — произнес бог-убийца, с подозрением глядя на своего сюзерена: уж очень шкодная физиономия была у радужного дракона. Внезапно перед ним открылся светящийся портал. Рассыпаясь на мельчайшие частицы, он со страшной силой полетел по сумасшедшим ослепительным виткам. Вопль несчастного бога-убийцы поглотила звездная бездна. Дракон с сожалением посмотрел ему вслед.

— Прости меня, братец, — произнёс он со вздохом. — Я бы этого не хотел, но у нас слишком мало времени до Большого взрыва.

Ничего не помня, юное бестолковое божество огляделось вокруг и, смеясь, принялось за творения. Оно было всем на планете. Его зеленые джунгли кишели живностью, которая страшно плодилась и активно пожирала друг друга, а затем снова плодилась. С каждым витком мироздания Мир являл свету всё более новых удивительных созданий. Живые твари выглядели смешными и уродливыми, но были совершенно безобидными.

Мир спокойно существовал до тех пор, пока под глубоким бархатным небом с огромными лукавыми звездами не загорелись костры и в ночи ритмично не застучали тамтамы. Вот тогда он узнал, что появились они, дети Неба — с виду такие слабые и беззащитные, но такие злобные и коварные по сути. Мир принял их с распростёртыми объятиями, почувствовав единство крови. Ему нравился их громкий смех и гортанные выкрики, сумасшедшие пляски у костра и страстные вздохи в ночи, дерзкие мечты и упорное стремление к неведомому. Особенно его удивляло чувство, порой возникающее у детей Неба. Они называли его любовью. Почему-то она вызывала у него странную тоску. Миру казалось, что раньше он знал, что это такое, но никак не мог вспомнить.

Вместе с детьми Неба появились и странные создания, возникшие буквально из ниоткуда. Вдруг из-за кустов выглядывала лукавая мордашка фавна или крошечная фея спала в чашечке полевой ромашки. Лукавая русалка играла в прохладных прозрачных струях воды или могучий кентавр плавной иноходью выбегал на поляну и громким криком вызывал соперника на смертный бой. Потом волшебные создания в одночасье исчезли, но осталось чье-то неуловимое присутствие с привкусом озона и радужными всполохами, невидимых крыльев. Миру ни разу не удалось подсмотреть кто это, хотя он часто слышал звонкий хрустальный смех у водоемов и завораживающие грустные песни невидимого существа.