Факел чести - Аллен Роджер Макбрайд - Страница 48

• Предыдущая
• 48/73
• Следующая

Я покачал головой и поцеловал ее, с трудом пробормотав:

— О Джослин, я благодарю Бога за тебя!

— А я — за тебя. — В темноте каюты я едва различал ее лицо, но выражение на нем было невозможно описать. Любовь, страсть, желание, облегчение, смущение и надежда отражались в ее глазах, в складках губ, в нахмуренном лбу.

Наконец мы заснули.

Этой ночью я понял, что Джослин спасала мне жизнь много раз — еще до того, как сбила ракеты, пущенные в «Боику». Я понял: все время нашей разлуки я оставался самим собой только потому, что знал — она любит меня.

— Пожалуйте завтракать, командир, — пригласил Рэндолл.

Я вплыл в кают-компанию и слабо улыбнулся.

— Всем привет!

Джоз помнила об обязанностях хозяйки и теперь подавала Еве, Рэндоллу и Джорджу английский завтрак.

— Напрасно меня не разбудили пораньше. — Я проспал целых тринадцать часов подряд.

— Тебе нужен был отдых, Мак. Ты голоден?

— Еще бы! — ответил за меня Джордж. — Миссис Ларсон, то есть лейтенант Ларсон, я хотел сказать…

— Зовите меня Джослин.

— Спасибо. Джослин ни в какую не соглашается, чтобы все мы готовили по очереди.

— Ей придется согласиться — завтра моя очередь.

— Не только завтра, но и послезавтра, и так далее, и так далее, — сообщила Джослин.

— Что?

— Мне приходилось готовить каждый день — с того времени, как ты перешел на борт «Полос». Так что теперь пора рассчитаться.

Я рассмеялся и тут же смутился: мой желудок издал громкое урчание. Я обнаружил, что и в самом деле голоден. К стряпне Джослин требовалось привыкнуть, но у меня такая привычка появилась давно. Джослин уже запаслась свежей едой с какой-нибудь из уцелевших ферм Вапауса. Передо мной она поставила «добрый британский завтрак» из бекона, сосисок, вареных бобов, яичницы, крепкого чая, апельсинового сока и толстых ломтей ветчины. Завтрак я умял моментально — к явному удовольствию Джослин.

Пока я насыщался, остальные пили кофе и болтали. Рэндолл лениво перебирал кнопки на пульте наружных приборов наблюдения. Спустя некоторое время он настроил вид кормовой камеры, помещенной между основными двигателями «Джослин-Мари». Наш корабль был пристыкован к шлюзу боком, так что кормовые камеры давали большой обзор, который не заслонял спутник. Изогнутая поверхность планеты отчетливо виднелась на экране, по темному небу, усыпанному звездами, двигались точки кораблей.

— Приятный вид, — заметил я. — Но где же «Левиафан»?

С этим вопросом мы прожили целых два месяца. Никто не мог даже предположить, когда появится «Левиафан». Это могло случиться завтра, или сегодня, или послезавтра. Тем временем мы пытались подготовиться к встрече — в небе и на земле. Войска, атаковавшие «Гадес», понесли почти тридцатипроцентные потери. Раны требовалось залечить, но работы хватало и без этого.

После захвата «Гадеса» мы получили возможность совершать довольно рискованные полеты между Вапаусом и планетой на баллистическом транспорте класса «Куу», которым пользовались финны. Эти корабли могли быстро доставить в нужное место отряды или припасы и так же быстро удалиться. Гардианы по-прежнему оставались серьезными противниками, еще имели авиацию и численностью войск превосходили нас. Полеты кораблей «Куу» были сопряжены с постоянной опасностью, мы нередко теряли эти корабли, но не могли обойтись без их помощи. Они доставили на орбиту оставшихся пилотов — товарищей Евы и Рэндолла. Прежний глава команды остался на планете, и потому его обязанности перешли к Еве.

Корабли «Куу» привозили оборудование, требующее ремонта, механиков, информацию, но кроме того, оказывали неоценимую помощь, когда требовалось доставить людей в определенное место планеты.

Вапаус стал признанной ставкой войск финнов и Лиги. При нашей способности обозревать любую точку планеты мы узнавали, когда следует наносить удар, когда отступать или защищать остатки наших сил. Но бои на земле в эти дни стали редкостью, ограничивались лишь недолгими перестрелками. Ни одна из сторон не была в состоянии решиться на большее.

Ремонт на Вапаусе постепенно продвигался, раны спутника заживали. Целых полдня спутник отмечал возврат к прежнему вращению и остановку «Гидры». Однако «Гидру» не разобрали — она могла понадобиться вновь. Это громоздкое сооружение служило постоянным напоминанием о том, что война еще не закончена, опасность по-прежнему близка.

Но особое внимание уделялось подготовке ко встрече «Левиафана». Мари-Франсуаза быстро поправлялась и уже начала работать вместе с финнами, выжимая каждую каплю информации из имеющихся у нас документов. Учебные полеты пилотов Лиги и финнов проводились совместно, особенно в зоне спутника Камень, где располагались основные верфи. Кроме того, немыслимые усилия затрачивались на массовое производство орбитальных истребителей.

Разрабатывались тысячи видов нового космического оружия, в том числе экзотических кислот и разумных микроорганизмов. Радиоуправляемые мины были размещены на орбитах, курьерские корабли сновали между спутником и планетой. На все просто не хватало времени. Инженеры установили жесткие приоритеты, определив, что следует сделать и за какое время.

Мы с Джорджем разрабатывали тактику боя — полагаю, эту работу нам поручили только потому, что финны не знали, к чему еще нас приспособить. Мы получили полную свободу действий и аудиторию с огромным голографическим проектором. По-моему, больше всего финнов удивило, что наши усилия и впрямь принесли некоторую пользу.

Пожалуй, после всех испытаний плоды нашей работы удивили и нас самих. Первым делом мы состряпали программу вывода на топографический дисплей изображения планет Новая Финляндия, Вапауса, Камня, естественной луны Новой Финляндии — Куу, и так далее. Затем мы заложили в компьютер изображения наших истребителей, данные о «Левиафане» и предполагаемое изображение истребителей, находящихся на нем.

Джордж принял командование авиацией Лиги, состоящей в основном из кораблей гардианов. Мы постепенно узнавали возможности своих машин. Нас занимало множество вопросов: какая орбита будет наиболее благоприятной для таких кораблей, какие ловушки мы сможем подготовить для противника, какие трюки станем использовать и какие — избегать? Разумеется, все эти игры имели огромное значение, и мы передавали уйму информации тем, кто мог ею воспользоваться.

Но оставалась одна задача, которую мы так и не смогли решить: выход «Левиафана» из атмосферы. Очевидно, эта штука должна была входить в атмосферу и здесь действовать как гигантский авианосец. Но нам казалось немыслимым, чтобы такой огромный корабль уцелел при входе в атмосферу Новой Финляндии.

Тем не менее гардианы считали такое возможным — иначе корабль был бы попросту бесполезен. Но вводить «Левиафан» в атмосферу с орбитальной скоростью было не менее абсурдно, чем надеяться, что мыльный пузырь уцелеет в урагане. Любой корабль, предусмотренный для космических полетов, окажется слишком хрупким, чтобы войти в атмосферные слои со скоростью восемь километров в секунду.

Однажды ночью, когда мы никак не могли сдвинуться с этой мертвой точки в рассуждениях, мы сидели в аудитории — каждый с портативным компьютером на коленях. На экране застыли планета, луны и корабли. Я был уже сыт по горло космическими играми и решил, что пора возвращаться к основной проблеме.

— Черт побери, Джордж, ответ существует, только мы его не видим, — заявил я. — Но им он известен. У них есть какой-то эффектный маневр, блестящий трюк, чтобы ввести корабль в атмосферу. И если мы разгадаем его, уничтожим корабль, как только он попытается проделать этот маневр.

Благодаря обилию новых игрушек и занятий Джордж постепенно излечился от былого уныния. Он проявлял живой интерес к предстоящей битве — не только как к событию, способному решить судьбу планеты, но и как к хитроумной загадке, требующей разрешения.

Он задумался.

— Итак, они должны войти в атмосферу. При орбитальной скорости это невозможно. Потому входить корабль будет не с орбиты.

• Предыдущая
• 48/73
• Следующая