Нацизм. От триумфа до эшафота - Бачо Янош - Страница 15

Тогда в камеру Рема вошли два эсэсовца. Один из них сказал: «Готовьтесь, господин Рем!» Рем, раздетый до пояса, стоял посредине камеры с опущенными глазами. Один из эсэсовцев скомандовал: «Огонь!» Они оба выстрелили почти одновременно: Рем упал навзничь и, прохрипев слова «Мой фюрер! Мой фюрер!», остался лежать окровавленным на полу камеры.

«Об этом нужно было думать раньше, господин Рем, теперь уже поздно!» — сказал, смеясь, один из эсэсовцев и повернулся к своему товарищу: «Дай ему один выстрел пощады!» Тот наклонился над лежащим на земле Ремом, прижал ствол оружия к левой части груди и выстрелил!»

Между тем приемные комнаты Геринга снова пришли в движение. Фотографирование закончилось. Геринг тоже готовится в путь. Прибыло сообщение, что Гитлер час назад вылетел из Мюнхена и в ближайшие минуты прибудет на аэродром Темпельгоф в Берлине.

И вот аэродром кишит вооруженными до зубов членами СС. Небольшой самолет «Юнкерс» приземляется. Первыми из него выпрыгивают три офицера СС. Затем — всем на удивление — на лестнице появляется Карл Эрнст со связанными руками. Он в отличном настроении, посылает веселые улыбки всем знакомым, затем танцующей походкой направляется к автомобилю. Как видно, он даже не подозревает, что происходит. А эсэсовцы уже мчатся с ним в Лихтерфельд. Через час его уже нет в живых.

Когда распространяется весть о том, что на самолете приехал не Гитлер и что Карла Эрнста доставили сюда с прогулочного корабля, прямо из Бремена, где он спокойно загорал на палубе со своими друзьями, ожидающие на аэродроме многозначительно переглядываются.

И так выглядит мнимый «путч» СА? Основные руководители в день «путча» отправляются на экскурсию на пароходе? Сомнение медленно переходит в уверенность, как только персонал самолета рассказывает подробности. Выясняется, что путешествующий вместе с ним друг, который провел утро в гостинице и был свидетелем, как гестапо искало Карла Эрнста, сразу поспешил на пароход и предупредил своего друга о грозящей опасности. Но тот лишь отмахнулся и шуткой закончил все дело. Когда в конце концов гестаповцы хватают его на корабле и возвращают в гостиницу, он все еще ничего не подозревает. Карл Эрнст грубо требует от агента гестапо, чтобы его связали по телефону с берлинской штаб-квартирой СА. Напуганные гестаповцы выполняют его просьбу. Но штаб-квартира не отвечает… Тогда он вызывает Висзее, думая, что Рем уладит дело. Но и там никто не подходит к телефону. Еще и тогда Карл Эрнст не понимает ясно, что случилось. Напротив, когда его везут с аэродрома в Лихтерфельд, он пытается также доказать сопровождающим его эсэсовцам, что, как видно, Геринг готовит антигитлеровский путч, и с сознанием этого он стоит перед расстреливающим его подразделением СС с «Хайль Гитлер!» на устах.

Но теперь уже сигналят самолету Гитлера Выстраивается рота почетного караула, и самолет медленно приземляется. Гиммлер, Геринг, начальник канцелярии Кернер, Фрик, Далюге и еще около 20 других нацистских руководящих деятелей спешат к машине. Открывается дверь, и первым выходит Гитлер. На нем коричневая рубашка, черные галифе и кожаное пальто. Глаза спали, лицо опухло от бессонницы. Молча подает руку стоящим вокруг. За ним из самолета выходит руководитель штадельхеймских казней генерал СС Зепп Дитрих, и, наконец, в дверях появляется дьявольская рожа Геббельса.

Пока они идут к машинам, ожидающим их в нескольких сотнях шагов, Гитлер в нетерпении останавливается, чтобы выслушать доклады Геринга и Гиммлера, хотя он целый день поддерживал с ними постоянную телефонную связь. Гиммлер вынимает из кармана своего кителя сложенный во много раз список и передает Гитлеру. Указательный палец Гитлера медленно следует по фамилиям, около всех фамилий уже стоят галочки. «Путч» Рема, о котором сам Рем и его окружение даже не подозревали и который родился только в головах Геринга и Гиммлера, был подавлен…

Теперь, когда руководители СА, превратившиеся в помеху, были ликвидированы, у Гитлера освободились руки для осуществления своей внешнеполитической концепции. Он хочет завоевать «жизненное пространство» для Германии, что на языке нацистов означает: раздавить другие страны. Сначала он обращает внимание на Австрию. С одной стороны, из-за языковой общности, с другой стороны, потому что он считает, что может положиться на австрийских национал-социалистов, которых финансировала Германия. Конечно, наряду с этим играет роль мечта о возрождении» великой римской империи германской нации» и традиционное прусско-юнкерское «дранг нах Остен».

После окончания Первой мировой войны, 12 ноября 1918 г., австрийский парламент принимает единодушное решение: «Австрия является частью Германской республики». Однако это решение никогда не осуществляется. Версальский и Сен-Жерменский мирные договоры запрещают обеим странам объединение. Естественно, что после прихода нацистов к власти австрийские правящие круги не считают больше желательным объединение. А правительство Гитлера и австрийские национал-социалисты хотят объединения любой ценой, даже путем насилия.

Положение, однако, сложное, потому что фашистский диктатор Италии Муссолини противится объединению. Христианско-социалистического диктатора Австрии Дольфуса связывает политическая дружба с Муссолини, который в то время еще не стоит на политической платформе «ось Рим — Берлин». Даже напротив, Муссолини боится, что Гитлер увеличит свою власть и влияние в Европе. Однако главная причина, по которой Муссолини противится объединению, заключается в следующем: итальянское фашистское правительство считает Австрию, Венгрию, Югославию и Албанию своей сферой интересов — не в последнюю очередь по экономическим причинам В дневнике графа Чиано, зятя Муссолини, которого собственный тесть в конце войны приказал казнить за «измену», можно найти относительно этого целый ряд ссылок, замечаний и документов. Дольфуса Муссолини прямо ободряет тем, что он хочет освободить дунайские народы от господства немецкой расы, Муссолини тоже хочет видеть Австрию фашистской, но на свой манер. Он подбивает Дольфуса на ведение радикальной борьбы против социал-демократов и национал-социалистов.

Австрийский канцлер опасается того, что его христианско-социалистская политика будет измельчена под давлением слева и справа, поэтому он принимает советы друга. Гитлер попадает в трудное положение. Он хочет провести австрийский аншлюс и в то же время сотрудничать с Муссолини. Поэтому Гитлер официально гарантирует самостоятельность Австрии, чтобы успокоить Муссолини. Все это Гитлер делает в надежде, что можно достигнуть изменения австрийского режима без открытого насилия, с помощью и при тайной поддержке австрийских национал-социалистов, и, таким образом, Австрия сама по себе упадет в его объятия.

Бывший генеральный консул США в Берлине Джордж С. Мессерсмит, который позже стал послом в Вене, в показаниях, данных под присягой на Нюрнбергском процессе, чрезвычайно интересно освещал намерения Гитлера:

Что касается средств, члены запрещенной австрийской национал-социалистской партии при германской поддержке проводят постоянные террористические акты и, если им угрожает опасность, просто переходят германскую границу. «По поводу одного разговора, — сказал бывший американский генеральный консул, — высокопоставленные нацистские функционеры сказали мне, что эти террористические акции направляют они». С целью давления на австрийское правительство нацисты использовали также так называемый «австрийский легион». Эта полувоенная организация, насчитывавшая несколько тысяч человек, находилась на германской земле вблизи австрийской границы. Членами легиона являлись австрийские национал-социалисты, бежавшие со своей родины. Таково было политическое положение в Австрии в месяцы перед покушением.