Месть Фантомаса - Сувестр Пьер - Страница 49
- Предыдущая
- 49/70
- Следующая
Жером Фандор открыл крышку и приподнял первое отделение. В нем среди женского белья валялись бумаги, книги, какие-то предметы, принадлежавшие, очевидно, несчастному художнику, часть из которых Элизабет Доллон забрала, в спешке уходя с улицы Норвен.
Внутренняя часть чемодана была пуста.
— «Прекрасно! — подумал Жером Фандор. — Вот здесь-то я и спрячусь».
И молодой человек совершенно спокойно устроился в чемодане в довольно удобном положении. Потом убедился в том, что при уложенном первом отделении и открытой крышке достаточно лишь встряхнуть чемодан, чтобы крышка закрылась. Внутри же он мог находиться несколько часов, не испытывая значительных неудобств.
Снова подняв крышку, Жером Фандор заметил сам себе:
«Пока что не стоит укладываться, как цыпленок табака, еще никого нет, можно подождать».
Прошло несколько часов, которые показались репортеру нескончаемыми. Ему хотелось курить, но он боялся оставить запах, который мог бы выдать его присутствие. Фандор уже стал думать, не напрасно ли он проводит здесь неприятную ночь, когда у входных ворот внезапно раздался звонок.
Жером Фандор вскочил и попытался разглядеть, кто мог объявиться так поздно.
Но окно комнаты, где он находился, не выходило во двор. Даже выглянув из него, невозможно было разглядеть пришедших ни на пороге дома, ни в пристройке госпожи Бурра.
Кроме того, Жером Фандор боялся шуметь — очень легкий паркет скрипел при малейшем движении.
«Мне остается лишь одно, — подумал он, — снова забраться в мой чемодан и ждать. Но кто же мог прийти?»
Любопытство молодого человека было быстро удовлетворено.
За звонком последовали торопливые шаги, какой-то шепот, отголоски разговора, и снова наступила тишина.
Некоторое время спустя сидящий в чемодане Жером Фандор четко услышал, как несколько человек вошли на первый этаж дома.
Жером почувствовал, как сильно бьется его сердце. Чей-то голос говорил:
— Боже, можно ли беспокоить людей в такой час! Как будто бы дневных впечатлений с нас недостаточно. Это просто какой-то ужас. Нас никогда не оставят в покое!..
«Но, — озадаченно сказал себе Жером Фандор, — но это же голос славной госпожи Бурра…»
Он прислушался. Кто-то говорил:
— Закон есть закон, мадам, и мы всего лишь его скромные исполнители. Поскольку следователь приказал провести обыск с конфискацией, мы обязаны ему подчиниться. Скажите, пожалуйста, своему слуге, чтобы он проводил нас на место покушения…
«Что это такое? — спрашивал себя Жером Фандор. — И откуда взялся этот комиссар полиции? Только этого еще не хватало. Ну и рассердится же он, когда я появлюсь перед ним. Но как объяснить ему мое присутствие? Ну ладно, посмотрим дальше!»
Кто-то поднимался по лестнице.
— Сюда, господа, — произнес хриплый голос. — Комната, которую занимала девушка, находится в конце коридора…
«На этот раз, — подумал Жером Фандор, — я узнаю голос. Он принадлежит этому балбесу Жюлю. Но как он торжественно говорит, и как его голос отличается от того, каким он говорил сегодня днем на следствии…»
Вдруг Жером Фандор чуть было не вздрогнул в своем тайнике.
«Ах, неужели я так глуп! Да ни один комиссар полиции в мире не придет в такой час производить обыск! Что же, черт возьми, все это значит? А не те ли это господа, которых я жду? Я просто теряюсь в догадках…»
Загадочные посетители вошли в комнату, и один из них включил свет.
Хотя ячейки ивового чемодана и позволяли свободно дышать, но увидеть что-либо через них было невозможно, и Жером Фандор должен был довольствоваться только тем, что мог слышать.
Странных посетителей сопровождала госпожа Бурра.
— Вот здесь, — объяснила она, — он нашел мою жилицу лежащей. Вот в том углу, видите, газовая плита со шлангами, которые с тех пор даже забыли присоединить к ней. Но ничего страшного, кран перекрыт и счетчик тоже…
Человек, который представился комиссаром полиции и голос которого, возможно измененный, был незнаком Жерому Фандору, отвечал односложно.
Третий собеседник был не более разговорчив… но по некоторым интонациям Жерому Фандору показалось, что он узнал голос человека, о котором он уже давно думал:
«Томери! Неужели это Томери?»
Но он не так хорошо знал сахарозаводчика, чтобы по этим деталям уверенно заключить, что перед ним Томери. Однако Фандор не мог избавиться от мысли, что знаменитый сахарозаводчик, почитаемый всем Парижем, и вместе с тем взломщик или даже убийца, находится в двух шагах от него, в этом загадочно странном доме…
Отныне он был убежден в этом. Здесь не было никакого комиссара полиции, здесь были преступники.
Фандор уже аплодировал себе за свою хитрость, готовясь внезапно выбраться из чемодана, возникнуть перед ошарашенными преступниками, как статуя командора, выстрелить несколько раз из револьвера наугад кому-нибудь в грудь, наделать дьявольского шума и, может быть, даже спасти эту несчастную женщину, которая, видимо, не была соучастницей банды, когда он услышал, как назвавшийся комиссаром полиции незнакомец сказал госпоже Бурра:
— Не могли бы вы нам найти что-нибудь, мадам, чем писать? Нам нужно составить протокол.
— Конечно же, месье! — ответила пожилая дама, вышла из комнаты и спустилась на первый этаж.
Загадочные личности, очевидно, хотели удалить на время мешавшего им свидетеля, чтобы поговорить между собой.
Как только госпожа Бурра ушла, они тихими голосами быстро заговорили.
«Во всяком случае, Жюль также замешан в этом деле», — подумал Фандор.
Псевдокомиссар полиции спросил у Жюля отрывистым, властным голосом:
— Никого не было сегодня вечером, никаких происшествий?
— Нет! Приходил журналист, провожавший хозяйку. Но он ушел в девять часов…
— От Альфреда нет новостей?
Наступила очередь третьего персонажа отвечать:
— Нет, ты же знаешь, что он по-прежнему в тюрьме предварительного заключения. Это решенное дело.
— Будем действовать! — сказал главный.
Жером Фандор отдавал себе отчет, что наступил решительный момент — кто-то поднял крышку чемодана и лихорадочно перебирал собранные в первом отделении вещи.
— Ничего не нашел? — спросил тот же человек, обращаясь к Жюлю.
— Нет, нет, месье! Причем, я хорошо искал, но может быть потому, что я бегло не читаю, это сложно для меня…
— Дурак, — произнес первый голос.
«Смотри-ка, — сказал себе Жером Фандор, — вот этот парень мне нравится. Его мнение об этом тупице Жюле совпадает с моим.»
Журналист, сжавшись, с револьвером в руке был готов вскочить сразу же, как только злоумышленники поднимут крышку отделения, которое скрывало Фандора, когда он услышал медленные и спокойные шаги поднимавшейся по лестнице госпожи Бурра.
— Черт возьми! — выругался один из присутствующих. — У нас ни за что не хватит времени все посмотреть!
И со злостью быстро захлопнул крышку чемодана.
В этот момент госпожа Бурра вошла в комнату.
— Вот, господа, чернила и бумага…
То, что последовало дальше, не было специально задумано, чтобы удивить Жерома Фандора. Однако удивление его было неизмеримым, когда он услышал из уст того, кто, конечно же, не был настоящим комиссаром полиции:
— Мадам, у нас мало времени, и мы плохо подготовлены для проведения тщательного обыска. Сама комната не кажется нам подозрительной, но в этом чемодане содержатся документы большой важности. Мы сейчас заберем его в комиссариат.
— Как вам будет угодно, — ответила госпожа Бурра. — Мне нужно лишь одно, чтобы меня оставили в покое…
Ключ, быстро повернувшись в каждом из двух замков чемодана, отныне сделал Жерома Фандора пленником.
Будучи человеком смелым, репортер, однако почувствовал, как кровь прилила к сердцу. На лбу проступил холодный пот.
«Черт побери! — подумал он. — Я в неприятном положении. И двинуться невозможно. Если эти бандиты догадываются о моем присутствии, они, конечно же, бросят меня в воду, и — прощай следствие, прощай „Капиталь“…»
- Предыдущая
- 49/70
- Следующая
