Волшебная реликвия - Кацура Александр Васильевич - Страница 95

• Предыдущая
• 95/101
• Следующая

– Я не против и чего покрепче, – отвечал Бранер. – Если только меня не вздернут. – Он провел ладонью по шее и мрачно усмехнулся.

– Не должны тебя казнить, – серьезно сказал Арик. – Мы будем свидетелями в суде.

– Вы славные парни, – пробормотал Бранер, голос его дрогнул. – Что ж, буду рад вас увидеть. А дорогу к вам в деревню я помню.

– Только одно условие, – Галик улыбнулся, – солдат Бранер больше не будет покушаться на нашего петуха.

– Что вы, – улыбнулся Бранер, – я готов извиниться перед вашим петухом. На колени встану. Как его там у вас зовут? Жан-наглец? Славный петушок.

– Ну иди, иди, – подтолкнул его в спину офицер.

– Молодец солдат! Можно сказать, спас нашего генерала, – сказал высокий рыжий парень в полувоенном мундире с лычками старшины городского ополчения.

– Ничего себе молодец! – возразил его товарищ, рядовой ополченец. – С бомбой генерала поджидал.

– Так он же ее не кинул! – повысил голос рыжий. – Другой бы швырнул за здорово живешь, а этот не стал. Выходит – спас! Рассуди, голова садовая.

Арик оглянулся на голос и обомлел.

– Драная Шляпа, ты ли это?

– Кустица? – удивился старшина-ополченец. – Сын кузнеца из Залесья? – Он самый, – ответил Арик. – А вот, гляди, тоже наши.

Рыжий парень вытаращил глаза.

– Пирожок! – завопил Валик.

– Ну, – весело сказал парень.

– Постой, Пирожок, – сказал Галик. – Тебя же расстреливать вели. Как дезертира. Мы сами видели.

– Меня? – усмехнулся рыжий ополченец. – Нет еще такой силы, которая могла бы сбить с катушек Жоржа-Странника. Впрочем, я уже не странник. Нынче я большой начальник в новой городской власти.

– Вот как? – удивился Арик. – А как ты тогда спасся?

– Элементарно. Я просто сбежал от этих неповоротливых идиотов. Там же лес кругом. Не успели они поднять свои длинные стволы, как я прыгнул в овраг, скатился кубарем, вскочил и был таков. Мчался я так, что только ветки свистели. А вот теперь... теперь дело другое! – Не без гордости он провел ладонью по новенькому мундиру, словно стряхивал невидимую пыль.

– Ну что ж, Пирожок, мы рады за тебя, – сказал Галик.

– А уж я как рад вас видеть! Морды у вас, парни, ну чисто родные. Вы только не обижайтесь. А лучше приходите ко мне, ребятки, в кордегардию. Левое крыло Южного замка. У меня там вино! С полбочонка будет. Мы тут недавно инспектировали винный склад.

– Зачем? – не понял Валик.

– Как это зачем? – Смешливые глаза Пирожка уставились на Валика. – Для порядку. Это же вино. Королевские погреба. Ведь всё разворуют, сволочи. Народ-то у нас знаете какой? Им только дай!

– Ты проверял винный погреб, – не поверил Галик, – а к рукам у тебя прилипло только полбочонка?

Пирожок возвел очи к небу и развел руками.

– Зато такого вина вы еще не пробовали. Отметим встречу.

– А чего? Глядишь, и зайдем, – сказал Арик. – Ты смотришься орлом, Драная Шляпа.

– А я такой и есть! – Старшина городского ополчения гордо вскинул голову.

– Наши, из Залесья, нигде не пропадают! – подтвердил Валик.

Этим же вечером военный диктатор генерал Рас на расширенном заседании правительства с приглашением старшин городских цехов был провозглашен президентом Семи Республик или, в другой терминологии, Объединенной Республики, сокращенно – ОР. Последнее название подходило больше, поскольку позволяло хотя бы на время затушевать тот факт, что две республики (которые, по сути, оставались королевствами) отвалились сразу, а еще три тоже помышляли о самостоятельности. Офицеры и политики, собравшиеся в столице, считали этот развал временным явлением, в их сознании еще не померк образ великой единой страны. При этом одни офицеры связывали свои надежды с новым президентом, в то время как другие обвиняли в развале как раз генерала Раса, в котором видели узурпатора и разрушителя, и втайне продолжали мечтать о короле – старом или новом, им было все равно.

Тем не менее избрание президента завершилось аплодисментами и громкими криками. Многие кидали вверх свои шапки. Генерал Рас недовольно смотрел с балкона на беснующуюся толпу, а потом махнул рукой, повернулся и быстро ушел.

Приехавший с юга адмирал Чак дал согласие войти в правительство Раса. Любимчик Чака красавец-капитан Зепп Дюлов принял командование Южным флотом. В армии во главе полков тоже ставили молодых и способных офицеров.

Но следующей ночью в Громе вспыхнул еще один мятеж.

Накануне правительство республики покинуло Пентакль и перебралось на юго-восток столицы, в Малый инженерный замок, расположенный в том месте, где в реку Громкую впадала небольшая речушка Ленивка. Попасть в замок из города можно было, только перебравшись через обе реки.

Заседание правительства, где решались самые острые вопросы ближайших дней, шло до поздней ночи, после чего трое участников заседания разъехались, а четверо, включая генерала Раса и адмирала Чака, остались ночевать в замке. Генералу предложили роскошную спальню в центральной части замка, где стояла гигантская кровать под мрачным пыльным балдахином. Генерал ужаснулся и потребовал маленькой комнатки с простой солдатской койкой. Подходящее помещение спешно нашли в западной части замка. Под спальню президенту приспособили светелку, в которой некогда жили две златошвейки. Солдатскую кровать разыскали в подвале. Адмиралу предложили комнату, на стене которой висела картина, изображавшая морской бой. Чак был необыкновенно доволен.

План у заговорщиков был грубый, но эффективный. Они подкупили сторожей у западных ворот, которые обещали открыть эти ворота, а затем и одну из боковых дверей замка ровно в четыре часа ночи, в самую глухую пору. Сторожа Инженерного замка были люди малограмотные, политикой не интересовались, зато очень любили золото. А военный караул по оплошности адъютанта Гертика еще не был выставлен. Ничто бы не помешало заговорщикам ворваться ночью в спальню свежеиспеченного президента, убить его, а заодно перебить половину республиканского правительства. Но случилось очередное чудо, которое спасло жизнь генералу Расу и его министрам.

В тот день свободные от дежурства Арик, Галик и Валик беспечно бродили по городу. Приотстав от друзей, Валик заглянул в одну из таверн. Не успел он пробиться к стойке, как наткнулся взглядом на подозрительную парочку. Двое сидели в темном углу и старательно кутались в плащи. Один из сидящих был мучительно на кого-то похож. «Это он! – Валик вздрогнул. – Опять он! Из парка в Лабаре». В этот момент незнакомец из Лабара протянул своему визави свернутый в трубочку лист бумаги. Тот важно принял бумагу и спрятал ее куда-то в складки плаща. «Ого! – Валику стало жарко. – Что бы это значило? И что делать?»

Валик выскочил из таверны и побежал догонять друзей. Он застал их на перекрестке. Минуту назад им случайно повстречался Жорж Драная Шляпа, и они весело беседовали с ним.

– Пирожок, и ты тут? – выдохнул запыхавшийся Валик и продолжил без паузы. – Там этот... из Лабара... со шрамом... который нас... – Валик изобразил укол шпагой. – Он передал тому записку! – Валик запыхтел еще громче.

– Что? – не понял Галик. – Кому?

– Дружище, ты не можешь толком и по порядку? – спокойно произнес Арик.

– Так, – задумчиво сказал Галик, выслушав сбивчивый, но мало-мальски понятный рассказ Валика. – Надо задержать этих типов. А записку изъять. Зовем стражу. – Галик оглянулся в поисках солдат.

– Ну нет, – Арик придержал его рукой. – Так не делается. Вдруг это заговор?

– И что? – нетерпеливо спросил Галик.

– Оборвем концы. Брать их сейчас нельзя. А вот проследить за ними нужно.

– А записка?

– Записка? – Арик выразительно посмотрел на Пирожка.

– Это идея! – Галик схватил Жоржа-Странника за руку. – Дружок, кто, если не ты?

– Ах, на что вы меня толкаете! – лукаво сверкнул глазами старшина городского ополчения и не спеша зашагал в сторону таверны.

• Предыдущая
• 95/101
• Следующая