Пираты Короля-Солнца - Алексеева Марина Никандровна - Страница 17

• Предыдущая
• 17/171
• Следующая

Теперь он не с таким раздражением вспомнил свой сон в Вандомском дворце, когда ему приснилась свадьба с Бофорочкой, и это привело его в ужас. Этот старый-престарый сон де Гиш сейчас ему и припомнил. Но Великий Магистр иоаннитов уже, наверно, получил его письмо, и Командор Гастон де Фуа дал очень любезный ответ, а Бофорочка поторопилась объявить всему Парижу, что выйдет замуж только за Шевалье де Сен-Дени! 'Лишь в мечтах я называл тебя своей невестой, но у нас расходятся пути' . Какое тут замужество, если 'Шевалье' не сегодня-завтра облачится в рыцарский плащ с восьмиконечным крестом, как ни старалась воспрепятствовать этому аббатиса монастыря Сен-Дени, тетушка Диана…

И еще ему вспомнилась златокудрая Анжелика на портрете в медальоне, который Бофор вручил ему в Вандомском дворце. Когда Рауль собрался уходить и положил талисман перед герцогом, Бофор почему-то сказал: 'Оставь себе' . И, когда Рауль смотрел на Анжеликин портрет — а за это время он нет-нет, да и открывал подарок его светлости, ему все время казалось, что упрямая Анжелика говорит: 'Нет-нет, этого мало, придет день, и ты будешь умолять меня сказать 'да' , от которого зависит твоя жизнь, запомни, это тебе говорит Анжелика де Бофор' .

Тогда, в Париже, я был увлечен, думал Рауль, почти влюблен. Но тогда мы находились в отчаянной ситуации, то банда придворных, то стычка с повстанцами Роже де Шаверни, и все время угроза того, что мы попадемся полиции, и брат короля опознает меня, а 'оскорбление величества' — это смертный приговор без всяких апелляций. Тревога за наше будущее обострила все чувства. Наверно, это была только вспышка. А теперь, сейчас, что бы я делал, если бы сюда внезапно явилась Анжелика де Бофор?! Теперь, когда все вроде пока так спокойно, и мы в относительной безопасности, учитывая отсутствие пиратов и ураганов. Рауль проиграл мелодию уже без слов — мысль эта так его ошарашила, что и слов не нашлось для продолжения. В дверь настойчиво постучали. Ритм ударов напоминал песню "Фрондерский ветер' .

— Кто там еще? — раздраженно спросил Рауль.

— Свои! — отвечал чей-то звонкий голосок.

— А все-таки?

— Это я, господин виконт. К вам можно?

— Заходите! — сказал Рауль, припомнив голос нового пажа Бофора.

Дверь открылась. На пороге стоял паж герцога, шевалье Анри де Вандом.

Анри де Вандом приветствовал виконта любезным и грациозным поклоном, почтительно сняв свой голубой бархатный берет. Именно так в годы Фронды Ангелочки принца Конде раскланивались перед маленькой Бофорочкой и прочими прекрасными дамами. Но господин виконт не соизволил даже привстать навстречу пажу. Он как валялся с гитарой, полулежа на своей постели, так и продолжал валяться, даже гитару из рук не выпустил. Анжелике, привыкшей к тому, что при ее появлении молодые люди раскланиваются и не садятся, пока она не предложит, такое поведение виконта показалось ужасным. Правда, на ней был костюм пажа, и Рауль, правая рука главнокомандующего, совершенно не обязан был оказывать такой мелочи, как паж Анри де Вандом, знаки внимания. Анри де Вандом растерялся.

А Рауль продолжал лениво перебирать струны. Четверть часа назад, на палубе 'Короны' , он был очень благодарен пажу за то движение, которым он закрыл его от посторонних, даже от Оливье де Невиля. Впрочем, глаза увлажнились не только у него — и капитан флагмана, и адмирал Бофор смотрели на удаляющийся французский берег далеко не сухими глазами. Погруженный в свои переживания Рауль этого не заметил. Но он отлично заметил повышенное внимание к своей персоне этого Вандома. Паж, похоже, был слишком проницательным, и, по всей видимости, понял, что с ним происходило при прощальном залпе и песне, которую Серж де Фуа пропел, или, вернее, прокричал, стоя на бочке со своей гитарой, повернувшись к Африке спиной, а лицом к 'берегу французскому' . Ветер был попутный, и плащ Сержа, и перья на его шляпе развевались, но он-то, Серж, пел свою 'Прощальную' с абсолютно сухими глазами, на виду у всех! И многие понимали подтекст песни Сержа, его трагическую любовь к принцессе крови, Анне-Марии-Луизе де Монпансье…

''Серж молодец, не то что я, — думал Рауль, продолжая наигрывать свою мелодию, — Но Серж любит дочь Гастона с давних пор, и уже успел привыкнуть к тому, что его любовь обречена. А я считал себя любимцем Фортуны, и привыкнуть к мысли о неудаче очень тяжело. Но что все-таки хочет от меня этот малый? Не пришел ли он требовать благодарности? Или вздумает шантажировать? ' Вместо того чтобы поблагодарить Вандома за его тактичное поведение на палубе, Рауль неприветливо молчал, слегка сдвинув брови и продолжал пощипывать струны. Он довольно успешно контролировал свои эмоции и постарался придать себе тот холодновато-любезный вид, с которым ходил — так давно! — по галереям Лувра и дорожкам Фонтенбло.

Вандом, видя нежелание хозяина каюты начинать разговор, заговорил первым, краснея от смущения. / По правилам аббатисы Альбины Д'Орвиль, разве могла девушка, уважающая свою репутацию, явиться в комнату… в каюту к молодому человеку?! Но аббатиса учит правилам хорошего тона других девочек, она не узнает о таком грешке своей любимицы, и Анжелика одета по-мальчишечьи /.

— Виконт, что за прелестную мелодию вы сейчас играете? Я шел мимо, услышал и был совершенно очарован! Это вы сами придумали?

— Нет, господин де Вандом, — лениво сказал Рауль, — Это английская народная песня.

— А-а-а, — протянул паж, — И где вы ее слышали?

— При Дворе Карла Второго, — ответил Рауль, — Вам еще что-нибудь интересно?

— Хотелось бы услышать еще раз!

— Извольте, — сказал Рауль, зевая, и, небрежно перебирая струны гитары, проиграл понравившуюся Вандому мелодию.

— Тот раз вы играли лучше, — заметил Анри, — А слова есть у вашей песни?

— У каждой песни есть слова, — ответил Рауль и вздрогнул, подумав о том, что паж, возможно, подслушал сочиненные им слова песни. Анри, заметив, что виконт изменился в лице, предположил, что песня посвящена Луизе де Лавальер, и Рауль обманывает его, утверждая, что его научили придворные Карла Второго. Но Рауль, говоря об английском Дворе, вовсе не собирался обманывать пажа.

— Do you speak English? — спросил он.

— Уеs, I do, sir.

— В таком случае вы поймете.

— А о ком она?

— О Девушке.

— О какой?

— Все-то вам расскажи… Просто о Девушке. О Девушке На Все Времена, — загадочно улыбнулся он, вспоминая беседу с Бофорочкой у костра на берегу Сены и их разговоры о Прошлом и Будущем. Анри, подметив искорки в его глазах, еще более уверился в том, что героиня песни — Луиза де Лавальер. Она и есть Девушка На Все Времена. Анри вздохнул.

— Вы позволите присесть возле вас? — робко спросил Анри.

— Конечно же, садитесь. Слушайте!

И песня повторилась на английском языке.

— Вот, — сказал Рауль, отложив гитару, — Надеюсь, вы не заставите меня исполнять ее еще раз?

— Я вам искренне благодарен, виконт. Вы доставили мне огромное удовольствие. Только странно, что все звучат английские песни. И Серж туда же. Неужели своих мало? Англичане сильнее нас на море, неужели они и в музыке завоюют пальму первенства?

— Но мы же перевели их на французский, — усмехнулся Рауль.

— Ваш перевод я не слышал, — заметил Анри.

— И не услышите, — проворчал Рауль, — А насчет первенства на море — как раз настало время показать не только арабам, но и голландцам с англичанами, что Лилии расцветут и в Средиземноморье!

• Предыдущая
• 17/171
• Следующая