Помни меня - Аллен Дэнис - Страница 21
- Предыдущая
- 21/66
- Следующая
Стоя он оказался еще выше и крупнее, чем в горизонтальном положении. На нем был алый жакет, легкие серые брюки, тщательно отутюженные горничной, которая не забыла заодно начистить и его сапоги. Теперь его волосы были безупречно уложены, а на шее белел шелковый платок, завязанный таким изысканным узлом, что у Аманды перехватило дыхание от восторга, а в коленях появилась предательская слабость.
– Доброе утро, мисс Дарлингтон, – с улыбкой приветствовал ее «Джон».
Аманда заподозрила, что эта улыбка была вызвана ее растерянностью, и поспешила взять себя в руки.
– Доброе утро, сэр. Сегодня вы выглядите так, как будто вспомнили, кто вы такой. Может быть, в вашей памяти наступило просветление и вы теперь скажете, как вас зовут?
– Мне бы очень хотелось выполнить вашу просьбу, но, увы, я знаю о себе не больше, чем вчера, – ответил он с сожалением, которое показалось Аманде слегка фальшивым. – Боюсь, вам придется повозиться со мной еще некоторое время.
– Хорошо, но только до Чичестера. – Она с удовольствием заметила, что самодовольное выражение на его лице сменилось разочарованием. – Если вы настолько окрепли, что можете стоять, ходить и даже готовы преодолеть в тряском экипаже путь в пятьдесят миль, значит, вас вполне можно передать на попечение властей. У них больше возможностей разыскать ваших родственников и помочь вам вернуться домой. У меня нет ни малейшего сомнения в том, что стоит вам показаться в Лондоне, как вас моментально узнают. Если бы у меня было время, я сама отвезла бы вас туда, но к сожалению…
– Я не хочу, чтобы меня отправляли в Лондон!
От его беззаботности не осталось и следа. Он принялся ходить взад-вперед по комнате, нахмурившись и стиснув кулаки. Она заметила, что он немного хромает.
– Но почему? Судя по вашему виду, вы принадлежите к высшему лондонскому обществу, поэтому логичнее всего искать ваших родственников и знакомых именно там.
– Не знаю почему, но Лондон вызывает во мне стойкое отвращение. Кроме того, у меня совсем нет желания выставляться на всеобщее обозрение, как кукла в витрине магазина, и ждать, пока меня кто-нибудь узнает.
– Я думаю, что у полиции есть и другие способы установить личность человека.
– Если вы имеете в виду описание внешности на листках, которые они расклеивают на столбах и распространяют среди толпы, то такой способ меня тоже не устраивает. Я предпочитаю сам вспомнить, как меня зовут.
– Но ведь вы не можете этого сделать, Джон, – напомнила она осторожно. – Вы не хотите прибегнуть к помощи властей, не хотите оставаться у миссис Бин, не хотите ехать в Лондон. Таким образом, у вас остается единственный выход – остаться со мной, что, как вы могли убедиться, доставляет массу неудобств нам обоим!
– Если вы намекаете на то, что хотели бы избавиться от меня поскорее, – резко отозвался Джек, – то я готов жить в другой комнате… но только не здесь! Я уверен, что со временем все вспомню.
Аманда смягчилась. Ее гнев был всего лишь попыткой противостоять дьявольскому очарованию этого человека. Она вовсе не желала подвергать его опасности ради собственного спокойствия.
– Доктор Бледсо сказал, что у вас могут быть приступы рассеянного сознания. – Она повторила слова доктора, чтобы не высказывать собственные опасения. – Речи быть не может о том, чтобы вы остались в одиночестве в этой гостинице. Кроме того, я в какой-то степени ответственна за то, что вы оказались в таком положении, поэтому…
– Поэтому я не понимаю, зачем мы продолжаем этот разговор? – Он просиял, когда стало очевидно, что в этой схватке он вышел победителем. – Хотя вы и скрываете от меня подробности, но я знаю, что вам нужно как можно скорее ехать дальше. А мы тратим время на споры. Почему бы нам наконец не отправиться в дорогу? Если же вы все еще намерены спорить, то мы можем делать это в карете.
Аманда приказала слугам погрузить в экипаж ее дорожный сундук, после чего прекрасно сыграла роль заботливой жены, сопровождающей вниз по лестнице раненого мужа, который, кстати сказать, ни в какой поддержке не нуждался, напротив, был здоров и силен, как молодой жеребец. Уже в дверях «Джон» заплатил миссис Бин за постой, и весьма щедро.
Когда экипаж тронулся, Аманда уставилась в окно, демонстративно игнорируя присутствие своего спутника. «Джон» почувствовал, что она в дурном настроении, и не стал приставать к ней с разговорами.
Несмотря на то что за последние дни на нее свалилась масса неприятностей, Аманда не поддавалась унынию и даже находила в себе силы радоваться отличной погоде. День был солнечный и безветренный, если не считать легкого бриза, играющего с золотисто-желтыми кронами деревьев, стоящих вдоль дороги.
Сейчас они одолевали гряду меловых холмов, и Аманда восхищалась живописной местностью, известной своими доисторическими поселениями, средневековыми замками и удивительным ландшафтом. Стоило им миновать Хоршем, деревушку, расположенную прямо посреди лесной чащи, как из окна открылся совсем другой вид – вересковая пустошь, на которой мирно паслись олени и прочие дикие животные.
Они направлялись на юго-запад, к Арунделу, добраться до которого она планировала к полудню, а затем в Чичестер, где предполагалось остановиться на ночлег.
А сейчас ей приходилось ютиться в тесной карете с мужчиной, который занимал почти все свободное место и, к счастью, пока не проявлял желания общаться. У Аманды постепенно начала затекать шея от неподвижной позы, но отвернуться от окна она боялась: слишком велика была опасность оказаться втянутой в нежелательный разговор. «Джон» ничего не мог рассказать ей о себе… зато проявлял слишком живой интерес к ее персоне.
Аманда подумала, что можно прибегнуть еще к одной лжи, чтобы удовлетворить его любопытство. Например, она могла бы сказать, что едет на Торни-Айленд, чтобы забрать там своего… племянника и отвезти его к себе домой погостить.
Она все больше склонялась к этой мысли, поскольку ложь могла избавить ее от необходимости все время быть начеку в общении с незнакомцем.
Она круто повернулась к нему, ожидая встретить его внимательный взгляд, но он крепко спал, откинув голову на спинку сиденья.
Аманда пришла к выводу, что, несмотря на свою недюжинную природную силу и упрямство, он все еще не оправился после травмы и ему, как и всем смертным, необходимо время для полного выздоровления.
Она тихо улыбнулась, радостно осознавая, что при своей редкостной красоте незнакомец тем не менее ничем не отличается от прочих смертных.
Миссис Бин только что позавтракала, выпила чашку крепкого кофе и теперь сидела на кухне в полном одиночестве, положив ноги на сиденье стула, стоявшего рядом. Она испытывала легкое разочарование от того, что граф и его маленькая женушка уехали так быстро и не успели потратить побольше денег, но зато ее утешала мысль о той щедрости, с какой знатный господин заплатил за оказанное ему гостеприимство.
Ей не нравилось быть хозяйкой постоялого двора, это занятие не отвечало ее склонности к уединенному образу жизни. Однако когда ее муж ни с того ни с сего предательски дал дуба, у нее не осталось другого выхода, кроме как продолжить его дело, чтобы не умереть с голоду. Этим утром разъехались все постояльцы, кроме одного, и она наслаждалась одиночеством. К сожалению, непродолжительным, потому что недостатка в постояльцах – правда, не таких знатных, как лорд Торнфилд, – у нее никогда не было. Знатные особы, как правило, считали ее заведение слишком убогим для себя. Хозяйка закрыла глаза и расслабилась, погрузившись в свои мысли.
– Миссис Бин? Простите за беспокойство, мэм, но там вас спрашивает какой-то господин.
Она открыла глаза и строго посмотрела на смущенную горничную, робко переминающуюся с ноги на ногу.
– Если ему нужна комната, Салли, отведи его наверх. Еще слишком рано. Я пока не в настроении возиться с клиентами.
– Нет, он не хочет комнату, мэм. Он хочет поговорить с вами.
Миссис Бин нахмурилась и спустила ноги на пол.
- Предыдущая
- 21/66
- Следующая
