Карты печали - Йолен Джейн - Страница 16

• Предыдущая
• 16/36
• Следующая

– ПРИШЛА К ТЕБЕ?

– Чтобы я приласкал ее, хотя я этого не ожидал. Плакальщица Королевы была Неприкасаема. Она давала клятву безбрачия и слез. В тот вечер я долго справлял траур, не столько по старой Плакальщице, сколько по своим утраченным надеждам на Линни, а потом со злостью кинулся на свои подушки. И когда меня призвали к Королеве – она всегда была ненасытна в периоды оплакиваний – я выполнил ритуал посева с такими толчками и стонами, что чуть не поранил нас обоих, к ее удовольствию и к моему непреходящему стыду. Итак, я пробыл у Королевы долгое время, потому что, хотя до меня были призваны другие принцы, я был в тот год фаворитом, и меня призывали чаще других. Я ходил туда каждую ночь, иногда два раза за ночь и возвращался в свои комнаты измученный, но без облегчения, покрытый собственным потом и пахнущий духами Королевы. Королевы, как я уже говорил, не потеют, но их прикосновение оставляет мужчине запах, который не сразу удается смыть в ванне.

Это было на десятый день после смерти старого Мастера, и когда я вошел в свои апартаменты, Линни ходила взад-вперед вдоль стены с виолами. Мар-Кешан умолял ее уйти. Они были так поглощены спором, что не услышали, как я вошел.

– Его может не быть еще много часов, – говорил Мар-Кешан. – Королева держит его до тех пор, пока не утомит его, или не утомится сама, как когда.

– Я должна поговорить с ним, – настаивала Линни. – Мар, пожалуйста, я должна.

– Его здесь нет.

– Я здесь.

Они одновременно обернулись ко мне и с легким вскриком раненой птицы Линни метнулась ко мне и упала в мои объятия.

Мар-Кешан быстро отдал поклон и исчез прежде, чем я сумел увидеть выражение его лица.

Я взял ее лицо в ладони и повернул к себе.

– Я здесь, – повторил я, в этот раз мягко, как прикосновение.

– И…

– И все. Мы просидели и проговорили всю ночь. Я был слишком утомлен для чего-то еще, а у нее, в конце концов, были свои клятвы. Время от времени мы ложились на мои подушки, и мои пальцы нежно гладили ее лицо, ее губы, пока она говорила, но что-нибудь другое…

– Я ЗНАЛ ЭТО.

– Ты догадался.

– ДУМАЙ, КАК ХОЧЕШЬ.

– Она приходила ко мне еще раз. Много позже.

– МНОГО ПОЗЖЕ?

– Много позже того, как истекли мои пять лет посевов и я не мог бы засеять ее, даже если бы очень хотел. Мы пролежали вместе всю ночь в объятиях друг друга, потому что это была ночь, когда умер Мар-Кешан. Тогда между друзьями уже не имело значения, что в прошлом были предательства.

– ТЫ ГОВОРИЛ, ЧТО НА САМОМ ДЕЛЕ ПРЕДАТЕЛЬСТВ НЕ БЫЛО.

– И то, что говорит Король, – правда. Но предательство было – и не было. Дай-ка я расскажу тебе о втором, а ты сам решишь.

Это было спустя год после того, как прибыл ваш первый небесный корабль. Он спустился, как ты знаешь, как раз около Эль-Лалдома. Вышла жрица с крестом и шаром, окруженная своими лучницами, и объявила, что это было предсказано старым пророчеством.

Королева, которая наблюдала за этим из Башни с Выступами, прислала спросить: «Каким пророчеством?»

Был прислан ответ: «Тем, что было сделано в Десятом Матриархате, в нем говорилось, что разверзнется небо и исторгнет чудо».

Королева поговорила с К'аррадемосом, и он смутно вспомнил такое предупреждение. Д'оремос напомнил им обоим, что это пророчество сбылось в Двенадцатом Матриархате, когда случился короткий дождь из твердых камней. Тогда Королева обдумала тот и другой ответ и сама спустилась из башни в долину.

За ней тащилась горстка молодых принцев. Я был рядом с ней, так как в то время был ее фаворитом. Она протиснулась мимо лучниц и мы с ней – остальные принцы предусмотрительно остались позади лучниц – оказались лицом к лицу со жрицей.

– Что ты читаешь в шаре, сестра? – спросила Королева.

Жрица покачала головой.

– Свет погас, моя Королева. – Там нечего читать, тень этой большой движущейся башни затмевает слабый свет шара.

Королева заглянула в шар и увидела, что это правда.

– Позволь мне пойти и спросить, что живет внутри этой вещи, – сказал я, думая, что если я умру за Королеву, то Линни, по крайней мере, будет меня оплакивать.

– Иди, – сказала она, немного поспешнее, чем я ожидал.

Я оглянулся и посмотрел на других принцев. Т'арремос откровенно ухмылялся. Тогда я распрямил плечи, подошел к большой серебряной башне и постучал по ее боку. Она отозвалась странным эхом, пустым звуком, по которому я понял, что это не сплошной монолит. А затем в боку открылась дверца, вывалилась и раскрылась серебряная лесенка, и по ней спустился первый из вас, небесных путешественников.

Я расскажу тебе, каким мы увидели его: высокий, непреклонный, с большим шаром на голове, который он потом снял, но мы сначала думали, что это и есть его голова.

Мы изумлялись его серебристой одежде, которая не менялась и не шевелилась под ветром.

Потом он снял шлем, в котором отразились наши собственные изображения, и перед нами предстало лицо, которое показалось почти пародией на наши собственные. Он поднял руку в знак, который, как мы потом поняли, означал мир. Потом он улыбнулся, широкой, как у умирающего, гримасой.

– Я не враг, – сказал он, выговаривая наши слова хриплым голосом, но все же понятно.

– С чего бы тебе им быть? – спросила Королева.

Затем корабль исторг еще семь таких же, как первый, а последним был ты, Человек Без Слез.

– КАКИМ Я ТЕБЕ ПОКАЗАЛСЯ?

– Таким же, как сейчас, А'рон. О, теперь у тебя волосы длиннее, но они все такие же золотые, цвета луговых цветов, цвета глаз Королевы, цвета солнца. Мы все дивились этому. И хотя ты теперь закрыл свое лицо бородой, такой же золотой, как твоя волосатая голова, широкие поверхности под ней все те же. И зелень твоих глаз. Хотя со времени нашей последней встречи прошло пятьдесят лет, ты выглядишь все так же.

– ГОДЫ ПОЩАДИЛИ ТЕБЯ ТОЖЕ, Б'ОРЕМОС.

– Это еще одна привилегия Королевской семьи. Мы не старимся так, как Обычные Плакальщицы. И ты тоже не старишься.

– Я СТАРЕЮ НОРМАЛЬНО. НО МОЕ ВРЕМЯ – ТАМ, НАВЕРХУ – ИДЕТ НЕ ТАК.

– Мы догадались. Но нам пришлось долго гадать и удивляться.

– ЗНАЧИТ, МЫ, НЕБЕСНЫЕ ПУТЕШЕСТВЕННИКИ, ВСЕ ЕЩЕ ЗАГАДКА ДЛЯ ВАС?

– У вас есть чему удивляться. Но шесть Обычных Плакальщиц вышли из пещер, а мы, королевская семья – из бочки в море. Почему же не могут появиться люди с неба.

– ВЫ БОИТЕСЬ НАС?

– Сначала я боялся, немного. Потом перестал. А потом было уже слишком поздно бояться. Во времена перемен нечего бояться маленьких изменений. Надо бояться, когда кончатся все перемены.

– ТОГДА, ЕСЛИ ТЫ НЕ БОИШЬСЯ МЕНЯ, РАССКАЖИ МНЕ О ТОМ, ВТОРОМ ПРЕДАТЕЛЬСТВЕ.

– Второе предательство имеет отношение к тебе, А'рон. А Линни с тех пор давно простила меня. Интересно, поступишь ли ты так же.

– А Я ЗНАЮ, ЧТО ЭТО?

– Думаю, да.

– ТОГДА Я УЖЕ ПРОСТИЛ ТЕБЯ. ЕСЛИ Я НЕ ЗНАЮ ОБ ЭТОМ, ТОГДА ЭТО ДОСТАТОЧНО НЕВАЖНО, ЧТОБЫ ПРОСТИТЬ.

– Ты знал – и не знал. Пошарь в собственной памяти, А'рон, потому что предательство там.

МЕСТО ЗАПИСИ: Общая комната космической лаборатории.

ВРЕМЯ ЗАПИСИ: 2132,9 г. н. э.

РАССКАЗЧИК: Капитан Джеймс Макдональд, экспедиция УСС, Лейтенант Дебра Малкин, различные неидентифицированные офицеры, Аарон Спенсер, Бакалавр, доктор наук, профессор, антрополог, звездное удостоверение 987643368 ОК.

РАЗРЕШЕНИЕ: Журнал капитана, мандат УСС, код N 09863.

– Данное расследование поступков Аарона Спенсера, антрополога первого класса относительно командировки на Хендерсон-4 объявляется открытым 9.11.2132 н. э., в 11:00. Обвиняется в засорении культуры, как это определено уставом УСС, пункт 27. Конкретно это заключается в том, что вы, Аарон Спенсер, намеренно и противозаконно нарушили пункт о Засоряющих Культурных Контактах своей связью с жителем или жителями недавно открытой планеты Хендерсон-4, таким образом повлияв – на пользу или во вред – навечно на всю культуру их замкнутой системы. Что вы ответите на обвинение? Виновны или невиновны?

• Предыдущая
• 16/36
• Следующая