Прежде чем их повесят - Аберкромби Джо - Страница 30

• Предыдущая
• 30/142
• Следующая

— Почти все, — вставил Байяз, вороша палочкой угли угасающего костра.

Ки усмехнулся.

— Мы забыли о Гластроде — как и его отец. Обойденный сын. Отвергнутый сын. Обманутый сын. Он вымаливал у братьев хотя бы толику их секретов, но те ревниво относились к отцовским дарам и все трое отказали ему. Он видел, чего достиг Иувин, и преисполнился невыразимой горечью. Он нашел темные места мира и там втайне принялся изучать науки, запрещенные первым законом. Он нашел эти темные места и прикоснулся к Другой стороне. Он нашел эти темные места и заговорил на языке бесов, и бесы отвечали ему. — Голос Ки упал до шепота. — И бесы сказали Гластроду, где нужно копать…

— Очень хорошо, мастер Ки, — жестко перебил Байяз. — Я вижу, теперь ты изучил тему значительно глубже. Однако не стоит задерживаться на деталях. О раскопках Гластрода мы поговорим в другой раз.

— Конечно, — пробормотал Ки. Его темные глаза поблескивали в свете костра, на изможденном лице лежали мрачные тени. — Вам виднее, учитель. Итак, Гластрод строил планы. Он наблюдал из тени. Он собирал тайные знания. Он льстил, угрожал и лгал. У него ушло не много времени, чтобы направить слабовольных на исполнение его замыслов, а сильных обратить друг против друга, ибо он был ловок, обаятелен и обладал прекрасной внешностью. Теперь он постоянно слышал голоса — голоса из нижнего мира. Они внушали ему, что нужно повсюду сеять раздоры, и он слушался. Они побуждали его поедать человеческую плоть, чтобы овладеть силой жертв, и он соглашался. Они велели ему разыскать потомков демонов, еще остававшихся в нашем мире, отвергнутых, ненавидимых, изгнанных, и собрать из них армию; и он повиновался.

Кто-то коснулся Логенова плеча, и тот чуть не подпрыгнул на месте. Над ним стояла Ферро и протягивала ему мех с водой.

— Спасибо, — пробурчал он и взял мех у нее из рук.

Логен старательно делал вид, что спокоен, но сердце его безумно колотилось. Он отхлебнул небольшой глоток, ударом ладони загнал обратно пробку и положил мех рядом с собой. Когда он поднял голову, Ферро не ушла. Она по-прежнему стояла над ним, глядя вниз на пляшущие языки пламени. Логен подвинулся, освобождая место. Ферро насупилась, потопталась на месте, потом медленно опустилась на землю и села, поджав ноги, на достаточном расстоянии от Логена. Протянула ладони к огню и оскалила блеснувшие зубы.

— Там холодно.

— Эти стены не очень-то защищают от ветра, — кивнул Логен.

— Да.

Ферро перевела взгляд на Ки.

— Не останавливайся из-за меня, — резко произнесла она.

Ученик усмехнулся и продолжил:

— Странным и зловещим было воинство, собранное Гластродом. Он дождался момента, когда Иувин покинул империю, пробрался в Аулкус, который тогда был столицей, и начал действовать по заранее подготовленному плану. Это было так, словно весь город охватило безумие. Сын восставал на отца, жена на мужа, сосед на соседа. Император был убит на ступенях дворца собственными сыновьями, а затем они, обезумев от алчности и зависти, обратились друг против друга. Призрачная армия Гластрода проскользнула в сточные трубы под городом и поднялась оттуда, превратив улицы в могильные ямы, а площади — в бойни. Некоторые демоны могли принимать чужой облик, похищая лица у людей.

Байяз покачал головой.

— Чужой облик… жуткий и коварный трюк.

Логен вспомнил женщину, которая говорила с ним среди холода и тьмы голосом его умершей жены. Он нахмурился и расправил плечи.

— Да, трюк поистине жуткий, — отозвался Ки, и его болезненная усмешка стала еще шире. — Ибо кому можно доверять, если нельзя верить собственным глазам и ушам, невозможно отличить друга от врага? Но самое худшее было впереди. Гластрод призвал демонов с Другой стороны, подчинил их своей воле и послал уничтожить тех, кто еще мог ему противиться.

— Призывать и посылать, — прошептал Байяз. — Проклятые искусства! Страшный риск. Чудовищное нарушение первого закона.

— Гластрод не признавал никаких законов, помимо собственной силы. Вскоре он уже восседал в императорском тронном зале на куче черепов, жадно пожирая человеческую плоть, как дитя сосет материнское молоко, и купаясь в лучах своей ужасной победы. Империя растворилась в хаосе, напоминавшем, хоть и весь отдаленно, хаос древних времен до пришествия Эуса, когда на мир и мир нижний были единым целым.

Порыв ветра ворвался в щели между древних камней, и Логен, поежившись, плотнее закутался в одеяло. Эта чертова история действовала ему на нервы — похищение чужих лиц, насылание бесов, пожирание людей. Однако Ки не собирался останавливаться.

— Когда Иувин узнал о том, что сотворил Гластрод, он пришел в страшную ярость и обратился за помощью к братьям. Канедиас не захотел прийти. Он сидел взаперти, возился со своими машинами и ничего не хотел знать о внешнем мире. Иувин и Бедеш без него собрали армию и пошли войной на своего брата.

— Ужасная война, — пробормотал Байяз. — С ужасным оружием и ужасными потерями.

— Война охватила весь континент от края до края, в нее влились все мелкие распри, она породила неисчислимое множество междоусобиц и преступлений, чьи последствия до сих пор отравляют мир. Однако в итоге Иувин одержал победу. Гластрод был осажден в Аулкусе, его оборотни сбросили личины, его армия была рассеяна. И тогда, в самый отчаянный момент, голоса из нижнего мира нашептали ему план. «Открой врата на Другую сторону, — сказали они. — Сорви засовы, сломай печати и распахни двери, затворенные твоим отцом. Преступи первый закон в последний раз — впусти нас обратно в мир, и тебя больше никогда никто не обойдет, не отвергнет и не обманет».

Первый из магов медленно кивнул сам себе.

— Однако его снова обманули.

— Несчастный глупец! Создания Другой стороны сделаны из лжи. Иметь с ними дело значит подвергать себя самой страшной опасности. Гластрод подготовился к ритуалу, но в спешке допустил какую-то незначительную ошибку. Возможно, всего лишь уронил крупицу соли, — но результат оказался поистине кошмарным. Великая сила, которой хватило бы, чтобы прорвать ткань мироздания, вышла на волю без всякой формы и без всякого смысла. Гластрод уничтожил сам себя. Аулкус, великая и прекрасная столица империи, превратился в пустыню, земли вокруг него были навеки отравлены. Теперь никто не решается приближаться к этому месту, все обходят его за многие мили. Город похож на разоренное кладбище, там нет ничего, кроме развалин. Достойный памятник глупости и гордыне Гластрода и его братьев. — Ученик поднял глаза на Байяза. — Я рассказал верно, мастер?

— Все верно, — пробормотал мат. — Я знаю. Я видел это. Молодой глупец с пышной блестящей шевелюрой… — Он провел рукой по своему голому черепу. — Молодой глупец, столь же невежественный в магии, науке и путях силы, как ты сейчас, мастер Ки.

Ученик склонил голову.

— Я живу лишь для того, чтобы учиться.

— И в этом отношении ты весьма продвинулся… Как тебе понравился рассказ, мастер Девятипалый?

Логен поджал губы.

— Вообще-то я рассчитывал на что-то более веселое, но надо брать то, что предлагают.

— Сплошная чепуха, если хотите знать мое мнение, — презрительно вставил Луфар.

Байяз хмыкнул.

— Как удачно, что никто не хочет его знать. Может быть, вам стоило бы помыть котелки, капитан, пока еще не слишком стемнело?

— Что? Я?

— Один из нас добыл пищу, другой ее приготовил. Третий развлек историей. Вы единственный, кто до сих пор не внес своей лепты.

— За исключением вас!

— О, я чересчур стар, чтобы плескаться в воде в это время суток. — Лицо Байяза стало суровым. — Великий человек должен прежде всего научиться смирению. Посуда ждет вас!

Луфар открыл было рот, чтобы возразить, потом передумал и сердито вскочил с места, швырнув свое одеяло на траву.

— Чертовы котелки! — прошипел он, подбирая посуду с земли возле костра, и затопал в сторону ручья.

Ферро наблюдала за его удаляющейся спиной со странным выражением лица, которое могло бы сойти за улыбку. Затем она снова перевела взгляд на огонь и облизнула губы. Логен откупорил мех с водой и протянул ей.

• Предыдущая
• 30/142
• Следующая