Выбери любимый жанр

Мерзавец! Мой милый карибский пират - Takki Настя - Страница 25


Изменить размер шрифта:

25

Глава 16

Я машинально поглощала еду и так же машинально ее пережевывала.

Я никогда не пробовала наркотики и не знаю, как чувствует себя человек во время ломки, но сравнивать мою ситуацию с похмельем я бы не стала — сравнение слишком слабое.

Заметила, что, когда у людей не получается что-то в настоящем, они апеллируют к недавнему прошлому, а именно к тому моменту от которого начался отчет кризисной ситуации. Я проделала то же самое. Этот процесс напомнил мне уборку на рабочем столе, когда ты разворачиваешь каждый чек, открываешь каждую папку, мнешь и рвешь ненужные бумаги, а в конце процедуры понимаешь, что за всем этим мусором у тебя лежит масса полезных и нужных вещей, о которых ты давно забыл. Ты видишь, что все не так уж плохо, если взять и просто навести порядок.

Буквально за час я перестроилась на московскую волну и уже думала о том, что жутко скучаю по своему столу в офисе с серым ковролином и высокому шкафу со стеклянными дверцами, забитому всяким хламом, по прохладной апрельской погоде, по жареной картошке и хлорированной воде из-под крана. И еще чуть-чуть по Федору. Ведь кто-то должен пожалеть покинутую любовником гулящую женщину с разбитым сердцем.

В принципе я была рада, что со мной это все случилось, будет что вспомнить в старости, что приврать и приукрасить, чем похвастаться перед Люськой. Подруга наверняка оценит мой карибский опыт. Мы сядем с ней в уютном кафе и станем смаковать детали моего романа. Я скажу, что сама решила расстаться с мачо, потому что «нельзя быть на свете красивой такой». Люська непременно захочет поехать со мной на следующий год, и мы непременно отлично отдохнем и подцепим новых мачо. Только тогда я уже буду подготовлена к шквалу обаяния с их стороны, и мое сердце будет надежно защищено горьким опытом.

Я же говорила, что нужно совершать ошибки! Я не отказываюсь от своих слов. Будет, будет, что вспомнить… Хотя жаль, что лет через двадцать—тридцать память утра тит свою остроту и мне уже будет казаться, что все это было не со мной. Хорошо, что у меня остались фотографии и его портрет.

Логика, не свойственная мне, подсказывала, что на самом деле правильно, что у нас ничего не вышло. К чему связывать свою жизнь с человеком, о котором ты только-то и знаешь, что он пират, или юрист, или контрабандист! Вот видите, я ничего о нем не знаю. Смешно. Пора вернуться с небес на землю. Но… не получается!

— Ах, Энрике! Мерзавец! — улыбнулась я. — Но все-таки самый милый карибский пират! Он ведь мне не соврал, он и правда пират.

На самом деле, как было бы скучно, если бы он был юристом или нотариусом. Кому нужен дурацкий диплом, а пират — это звучит гордо…

Я включила ноутбук и открыла папку с его фотографиями. Мне больно, но я не жалею ни о чем. Теперь можно спокойно покрываться коркой цинизма, зная, что пережила в жизни такое, о чем другие могут только мечтать.

Для меня не важно, что он преступник, главное, он меня не бросил и не обманул. Он исчез, спасая свою свободу и жизнь, а не пошел зажигать с новой туристкой.

Я не заметила, как подкрался вечер и стало темнеть.

«Нужно собирать вещи», — подумала я. Завтра будет не так много времени, чтобы посмотреть достопримечательности в Сент-Джонсе. Постараюсь так набегаться по городу, чтобы уснуть в самолете мертвым сном. И больше никаких разговоров с симпатичными старушками!

Остаток вечера я потратила на превращение в аккуратные квадраты своих многочисленных вещей и сортировку по цвету и размеру разных флакончиков в загаженной дорожной косметичке.

Словно это могло навести порядок у меня в душе!

Я была спокойна, но дико несчастна. Впереди меня ждала долгая, уютно обставленная жизнь с Великолепным Федором или ему подобным. Жизнь, которой могли бы позавидовать тысячи одиноких женщин, а я грызла ногти от того, что не стою сейчас в тихой гавани на яхте рядом с любимым пиратом и не пересчитываю совместно награбленное добро.

Могла ли я еще неделю назад предположить, что мне так отчаянно понравится нестабильность в жизни, что так остро я захочу приключений и риска?

В углу возле двери я заметила пляжную сумку.

— Вот хорошо, а могла бы забыть… — Я вытряхнула на кровать вещи из сумки и чуть не заплакала. Там была та самая футболка, что я сперла на яхте Энрике. И дернул же меня черт тогда!

Я поднесла ее к лицу. Она пахла им. Что может быть лучше запаха любимого мужчины? НИЧЕГО.

Я взяла футболку и отправилась на балкон. Там я легла в гамак, прижала ее к щеке, как дети прижимают плюшевого медвежонка… Так я и покачивалась в гамаке, наблюдая, как последние лучи солнца скрываются за горизонтом вместе с моими мечтами, и не заметила, как задремала.

Сон — это реакция организма на усталость или болезнь. Когда я болею, мне достаточно поспать денек без всяких лекарств, и я как новенькая. Это своего рода медитация.

Меня разбудил стук в дверь.

Вечером я попросила портье, чтобы меня пораньше разбудили, но, открыв слипшийся глаз, я увидела, что на дворе ночь и никаким утром еще и не пахнет. Я, матерясь, проковыляла к двери, оценив в зеркале распухший от слез фэйс, и злобным голосом проревела:

— Кто?

За дверью молчали.

— Что за шутки? Кто это? — повторила я, но ответа не услышала.

Я вспомнила детские страшилки про то, что никогда нельзя открывать дверь на неизвестный стук, иначе когда ты ее откроешь и не увидишь никого на пороге, то это значит, что в твой дом в эту секунду ворвалась нечистая сила.

Глазка на двери не было, и я решила последовать древней мудрости и от греха подальше отойти от двери. Я по-детски на цыпочках стала продвигаться из холла в комнату, но громкий стук заставил меня остановиться. Сердце бешено заколотилось.

Я разозлилась на глупые шутки и распахнула дверь.

Наверное, мне было бы легче, если бы на пороге никого не оказалось… Я готова была с распростертыми объятьями встретить нечистую силу, но не Энрике.

Внезапно я почувствовала резкую боль в груди, мне показалось, что еще секунда, и мое сердце разорвется на тысячи маленьких кусочков.

Он стоял, опершись локтем о дверь, и молчал. Он был так красив, что мои чувства к нему мог заменить только шквал гнева, который меня и накрыл.

— Зачем ты пришел? — почти шепотом спросила я.

Он не ответил.

— Ты пришел поглумиться напоследок, чтобы мне было легче тебя возненавидеть? Как ты добр! Как великодушен! Как милосерден! Спасибо хотя бы за то, что не удалился по-английски.

Энрике перешагнул порог.

— Не входи! — завизжала я. — Я не хочу!

— Анита, не кричи, людей разбудишь. — Он закрыл за собой дверь.

— Уходи сейчас же!

Энрике взял меня за плечи. Я ударила его по рукам. Тогда он схватил меня на руки, отнес в комнату и усадил на кровать.

— Что?! Что ты себе позволяешь? Сволочь, мерзавец, обманщик!!! — по-русски заорала я. — Ты подлая тварь! Слез с пальмы, научился зубы чистить и задницу подтирать, так теперь думаешь, что можешь издеваться над женщиной?!

— Ты очень красиво ругаешься по-русски, я тоже хочу научиться.

Его слова меня обескуражили, обезоружили и обессилили. Я и так выдохлась после вчерашних переживаний. Я встала с кровати и стала ходить взад-вперед по комнате.

— Зачем ты появился в моей жизни? Тебе мало было скучающих на пляже телок? Нужно было именно мне пудрить мозги? — сдавленным голосом спросила я, мне все труднее было злиться. — Ты можешь иметь любую, так иди, имей! — Я толкнула его, но он не двигался. — Иди!!!

Энрике молчал и только смотрел на меня.

— Я люблю тебя, — тихо сказал он.

— О, боже! — Я шлепнулась на кровать. — Рике, прошу не надо.

— Почему ты мне не веришь? Ведь я ни разу тебе не соврал.

— Ну конечно же! Я поверила в сказки о потомке прославленных пиратов, а ты оказался контрабандистом и торговцем наркотиками. А так все отлично! — Я потерла виски, голову будто сдавило тисками. — Я как дура сегодня пряталась от полицейских, чтобы услышать, чем же мой милый зарабатывает себе на жизнь. Что и говорить, ты меня удивил!

25
Перейти на страницу:
Мир литературы

Жанры

Фантастика и фэнтези

Детективы и триллеры

Проза

Любовные романы

Приключения

Детские

Поэзия и драматургия

Старинная литература

Научно-образовательная

Компьютеры и интернет

Справочная литература

Документальная литература

Религия и духовность

Юмор

Дом и семья

Деловая литература

Жанр не определен

Техника

Прочее

Драматургия

Фольклор

Военное дело