Котлы 41-го. История ВОВ, которую мы не знали - Исаев Алексей Валерьевич - Страница 34

• Предыдущая
• 34/73
• Следующая

Несколько позднее практически идентичный текст уже был отправлен за подписями всего Военного совета Юго-Западного фронта. Только отсутствовала фраза о катастрофе, пункты «а)» и «б)» шли в одном абзаце, соответственно перечисление сдвинулось вверх и освободившийся пункт «е)» был занят конструктивным предложением:

Донесение В. И. Туликова вызвало следующую реакцию в Генштабе:

Начальник штаба Юго-Западного фронта на самом деле высказал прямым текстом то, о чём все подумали, но промолчали. Однако офицер столь высокого ранга не мог себе позволить эмоциональной оценки, тем более в официальном документе. Осмысленное предложение во второй версии документа выглядит более уместным. Угроза окружения уже стала реальностью, и требовалось не бросаться словами, а искать выход из положения. Итак, в расположении фронта начинался хаос. Одним из самых распространённых источников паники и дезорганизации в таких условиях являются невооружённые, но многочисленные учреждения тыла. 13-14 сентября начали появляться грозные признаки хаоса в тылу. Огромные массы войсковых, армейских и фронтовых транспортов, автомобильных и конных, госпиталей и лазаретов начали метаться; вначале они хлынули с юга на север и с севера на юг, а затем все устремились к району Пирятина, где и образовалась непроходимая толчея, явившаяся мишенью для немецких бомбардировщиков. По воспоминаниям очевидцев, машины шли к Пирятину в пять рядов. В отличие от приграничного сражения, никто уже не бросался в поле или лес при налётах бомбардировщиков. Движение прекращалось лишь для того, чтобы сбросить в кювет машины, в которых убиты водители или потерявшие способность к передвижению. Масса машин от горизонта до горизонта на дороге в Пирятин стала одним из кругов ада, через который пришлось пройти многим солдатам и офицерам Юго-Западного фронта.

В воскресенье 14 сентября после проливных дождей предыдущих дней установилась удивительно ясная и солнечная погода. В 18.20 минут у Лохвицы встретились передовые отряды 3-й танковой дивизии 2-й танковой группы и 9-й танковой дивизии 1-й танковой группы. В тот же день 16-я танковая дивизия захватила Лубны и изготовилась к обороне на внутреннем фронте котла:

Как мы видим, историограф 16-й танковой дивизии оспаривает у соединения фон Хубицки «честь» замыкания «котла». Но интереснее другое — немцы ожидали с первых же дней окружения наступательных действий со стороны советских войск. Солдаты и офицеры вспоминали удар у Оратова и Животова, которым И. Н. Музыченко ответил на угрозу окружения. Но М. П. Кирпонос не оправдал их ожидания.

С 14 сентября, в связи с соединением немецких танковых дивизий в Лохвице, проводная связь между штабами Юго-Западного фронта и Юго-Западного направления была нарушена. Штаб Юго-Западного фронта в ночь на 15 сентября из Прилук переместился в район Пирятина (в Верхояровку). Командование фронта продолжало настаивать на выводе войск из Киевского УРа, послав в 4 утра 15 сентября по радио следующую телеграмму:

С 17 ч. 40 м. до 19 ч. 00 м. 15.9 состоялись очередные переговоры начальника Генштаба маршала Шапошникова с маршалом Тимошенко, содержание которых определило в значительной степени основной характер дальнейших действий войск Юго-Западного фронта на ближайшие дни:

Последние распоряжения командующего Юго-Западного фронта о выдвижении 7-й и 289-й стрелковых дивизий в район Прилуки, Пирятин для занятия обороны главком ЮЗН характеризовал как «недостаточно решительные и пассивные намерения»:

Маршал Шапошников в своём ответе вначале дал такую оценку вышеприведённой телеграмме командующего Юго-Западного фронта: «Считаю, что мираж окружения охватывает прежде всего Военный совет Юго-Западного фронта, а затем командующего 37-й армии». Затем он согласился с оценкой маршала Тимошенко мероприятий М. П. Кирпоноса о выдвижении двух дивизий для обороны в районе Пирятина как «занятие позиций пассивного сопротивления… вместо того, чтобы наносить удары ромненской или Хорольской группе противника» [86] .

Как мы видим, и противник в лице сидящих в окопах пехотинцев дивизии Хубе, и командование в лице Б. М. Шапошникова и С. К. Тимошенко ожидало одного и того же — удара с целью выхода из окружения. Но М. П. Кирпонос даже не пытался его организовать.

На вопрос маршала Шапошникова о том, какие последние указания даны командующему Юго-Западного фронта, маршал Тимошенко ответил:

Начальник Генерального штаба далее просил главкома Юго-Западного направления подтвердить эти указания ещё раз командующему Юго-Западного фронта, что и было обещано сделать через полковника И. Х. Баграмяна, начальника оперативного отдела штаба фронта, находящегося в момент переговоров в штабе главкома Юго-Западного направления в Ахтырке. Полковник Баграмян 16 сентября на самолёте из Ахтырки вылетел в Прилуки с поручением маршала Тимошенко. И. Х. Баграмян впоследствии так описал это поручение:

• Предыдущая
• 34/73
• Следующая