Большое драконье приключение - Ипатова Наталия Борисовна - Страница 3

• Предыдущая
• 3/32
• Следующая

— Я просто не понимаю, как можно ежедневно тратить столько сил на сапоги и столько денег на прачечную.

— Ты каждый день бреешься?

Брик самодовольно ухмыльнулся.

— Санди, малыш, щетина колючая, и прекрасные дамы могут выразить недовольство по этому поводу. Но, прошу отметить, только по этому!

Санди натянул сапоги.

— Во всем, видишь ли, важна система. Стоит ли требовать от неряхи точности и аккуратности в речах и мыслях? Я чувствую себя увереннее, если знаю, что у меня всё в порядке.

— У меня тоже всё в порядке! — ощерился Брик.

Его друг улыбнулся так, будто был на двадцать лет старше, чем окончательно взбесил Брика. Брик вообще с утра чувствовал себя гнусновато и к Санди-то цеплялся именно поэтому. Ему было скучно. По прибытии в Койру Санди как-то очень быстро заполнил свою жизнь, а Брик чуть ли не целыми днями маялся в гостинице или слонялся по городу.

— Неужели в этом твоем Бычьем Броде тебя учили хуже, чем здесь? — спросил он. — Стоило тащиться за тридевять земель, чтобы заниматься тем же! И кто-то твердил о приключениях!

Санди кивнул.

— Твердил, и когда-нибудь дело до них дойдет. А пока… Брик, но это же так интересно!

Брик нахмурился. Санди был как будто из другого мира. Этот невозможный человек поднимался на заре, распахивал окно и впускал в комнату солнце, звонившие заутреню колокола и рассветный мороз. Он, может быть, и получал от этого заряд бодрости и хорошего настроения на весь день, а вот Брик ежился под тоненьким гостиничным одеялом и в полусне норовил спрятать голову под подушку. Он напряженно ждал, пока Санди оденется — черт бы побрал его страсть к свежим сорочкам! — и уйдет в Университет, в надежде выспаться после его ухода. Как правило, заснуть уже не получалось, и, провалявшись часов до десяти, он хмуро поднимался, завтракал и отправлялся бродить. Часам к четырем он возвращался в гостиницу, куда к этому же времени возвращался и Санди, и они, пообедав, снова шли гулять.

Вообще, шляться по улицам Койры вместе с Санди было здорово. Он знал невероятное множество историй, связанных с этим знаменитым городом, и Брик ничуть не удивился, когда восхищенный и растерянный приятель сообщил, что ему — восемнадцатилетнему! — доверили читать факультативный спецкурс по истории архитектуры столицы. Вот он и отрабатывал свои будущие лекции на покорном слушателе. Брик узнавал, что в этом здании ратуши тогда-то был подписан такой-то мирный договор, а королевский замок был построен тогда-то и тем-то заезжим архитектором, исповедовавшим такой-то архитектурный стиль, а вон то притулившееся на балюстраде собора мифологическое чудовище есть скульптурное воплощение такой-то философской идеи, и господин, живший вон в том доме, всю свою отнюдь не коротенькую жизнь посвятил раскрытию сего образа в его многоликом разнобразии. «Безобразии» — хотелось вставить Брику. А в этом особняке при таинственных обстоятельствах произошла кровавая драма, надолго взбудоражившая умы столичных жителей. Имена и даты вылетали из головы Брика если не сразу, то через пять минут точно, но оставалось непередаваемое очарование узнавания города, постепенно становившегося ему родным.

Речь Санди скользила по событиям дней давно минувших, как будто все эти умершие люди были его близкими знакомыми. Познания же Брика в истории ограничивались деяниями его предков, и оба приятеля бывали весьма довольны, когда их сведения пересекались.

Когда темнело, они вновь расставались: Брик спешил на очередное свидание, а Санди возвращался в гостиницу и усаживался за книги. Когда Брик возвращался, — а обычно это случалось далеко за полночь, — Санди уже спал, как младенец.

— Ну, а какой прок? — спросил однажды Брик. — Что ты имеешь от всего этого практически? Чем всё это образование помогает тебе в жизни, кроме того, что оседает пылью на мозгах?

— Хорошо, хоть есть куда пыли осесть, — пошутил Санди, а Брик задумался, не обидеться ли ему, но Санди продолжил: — Во всяком случае, это доставляет мне удовольствие.

— А-а, — протянул Брик, — удовольствие — это святое. Хотя, если ты объяснишь мне, как твое образование помогло тебе сообразить про свечки, я пас. Я признаю, что много потерял в жизни.

— Какие свечки?

— Тогда, в «Хромых цыплятах», в драке, ты им коробку свечек под ноги высыпал. Не помнишь?

— Честно говоря, нет. Хотя… точно, что-то такое было.

— Как ты догадался?

— А, это очень просто. Свечи там были сальные. А сало, Брик, оно какое?

— Вкусное! — брякнул тот и смутился. Санди хихикнул.

— В данном случае для нас имело особенно важное значение другое неотъемлемое свойство этого ценного питательного продукта, а именно то, что сало — скользкое, а свечка, если уж на то пошло, круглая. Так что, наступая на них на бегу, они по всем законам физики обязаны были скользить и падать. И вообще, умение представить объект во всей многоликости его свойств есть суть философского взгляда на…

Брик двинул его локтем в бок, и Санди поперхнулся.

— Ты меня убедил, — пояснил Брик. — Так что давай не будем делать из меня круглого идиота.

Вот так они прожили уже три недели: Санди — в полное свое удовольствие, и Брик — помаленьку. Похоже было на то, что и ему стало необходимым срочно отыскать в столице свой интерес. Брик был слишком щепетилен в денежных делах, чтобы жить на средства приятеля.

А Койра готовилась к ежегодному карнавалу. Все торговые гильдии, все более или менее знатные дома, и даже, скорее, менее, поскольку им это было нужнее, снаряжали праздничные колонны, украшали отведенные им кварталы и готовились поразить видавшую виды Койру богатством, роскошью и весельем. В парке проводил предпраздничные репетиции взвод королевских барабанщиц, и с некоторыми из них Брику удалось свести довольно близкое знакомство. Это были хорошенькие девушки из приюта, находившегося под высочайшим покровительством. Их форма, за исключением коротких юбочек, напоминала гусарскую: изящные сапожки на прелестных ножках, облегающие ментики и высокие кивера. Брику были симпатичны даже их окованные медью барабаны. У всех у них были миленькие мордашки, и иной раз ему приходилось долго вспоминать, с кем же из них у него сегодня назначено свидание? Чем они были особенно хороши, так это тем, что удовлетворяли его взгляд на самого себя, а вообще он считал их очаровательно глупенькими.

Сегодня с утра его, однако, одолевали мрачные мысли. Он вяло поднялся, скорее по привычке побрился, и вместо того, чтобы пойти завтракать, уселся за стол, сдвинул в сторону книги и задумался. Ему необходимо было зарабатывать деньги с помощью того, что он умел делать. А умел он только драться. Он напряженно размышлял в этом направлении, и, как ему показалось, впереди забрезжил свет догадки. Еще немного, и он ухватил бы ее! Но тут за дверью послышались легкие шаги, дверь распахнулась, и влетел Санди с сияющим лицом.

— Новость номер один! — воскликнул он. — В связи с карнавалом занятия в Университете прекращаются на три дня, потому что студенты все равно на лекции не явятся.

— Не вижу траура по этому поводу, — поддел его Брик. — А еще что?

Санди бросил в него кошельком.

— Зарплата. Я сегодня угощаю.

— Да здравствует история архитектуры, — отозвался Брик.

— У тебя есть планы на вечер?

— М-м… Кажется, Ди… А, нет, Ди была позавчера. Черт! Ладно, придет в следующий раз. Что ты хотел предложить?

— Ничего особенного. Если у тебя свидание…

— К черту девок!

— Так, побродить. Сегодня в полночь фейерверком начнется праздник, что будет длиться три дня. Да я могу пойти и один…

— Я сказал — обойдется! Все равно не могу вспомнить ее имя. Получится чертовски неловко. И потом, должен же я помочь тебе потратить денежки!

День разгорался, и, разумеется, они не стали дожидаться вечера. Все утро они слонялись по окрестностям, с восторгом рассматривая наряжающийся город.

К каждому из множества каштанов Главного Проспекта была приставлена лесенка, и в каждой кроне кто-нибудь да копошился, развешивая на ветвях бумажные фонарики с укрепленными в них крошечными свечками для вечерней иллюминации.

• Предыдущая
• 3/32
• Следующая