Сто лет тому вперед - Булычев Кир - Страница 38

• Предыдущая
• 38/55
• Следующая

– Вроде чисто.

– А дальше что?

– Пойдем ко мне. Я тебе кое-что покажу. А то ведь ты не поверишь.

– Почему на поверю? – спросил Фима. – Обязательно поверю. И что ты вчера во сне на Марс летал, поверю, и что твоя бабушка живет на Гавайских островах, поверю.

Коля с ним спорить не стал. Они прошли проходным двором на Сивцев Вражек, причем Коля все время оглядывался.

Фима глядел на него с иронией. А что ему оставалось, кроме иронии? С одной стороны, интересно поверить, с другой – попробуй поверь, когда тебе говорят, что побывали в будущем, гоняли на машине времени, а теперь спасаются от людей оттуда. Да еще девчонка из их класса тоже переодетый человек из будущего.

Они поднялись на второй этаж. Коля отпер дверь.

– Никого нету. Мои старики на работе. Пошли за мной.

– Ты посмотри сначала в холодильнике, – сказал Фима, – что там есть. Я жутко голодный. Ведь я домой собирался, а там уже обед готов.

– Нет, ты не романтик, – сказал Коля, но пошел на кухню.

На столе лежала записка от Колиной мамы со всеми указаниями – что разогревать, а что варить.

– Когда я голодный, я совершенно не романтик, – сказал Фима Королев. – И вообще голодных романтиков, по-моему, не бывает.

– Ты не разбираешься в жизни, – сказал Коля. – Романтики, как правило, голодные. А тебе хоть быка скорми... Холодный суп будешь есть?

– Лучше начнем с котлет. А ты рассказывай.

Пока Коля рассказывал о своем путешествии в будущее, Фима незаметно съел все котлеты – и те, что были оставлены Коле, и те, что мать поджарила себе с отцом. Но Коля не заметил опустошения, произведенного Фимой, потому что был так поглощен своими воспоминаниями, что Фима мог бы съесть и холодильник заодно с продуктами.

Человеку всегда хочется поделиться тайной. И чем тайна удивительнее и заветней, тем больше хочется ее рассказать. Человек отлично понимает, что надо молчать – его спасение в молчании, а сам носит в себе тайну, как бомбу замедленного действия, пока не взорвется. Если бы Алиса не пришла в школу, Коля, может, и удержался бы. Но сначала Алиса, потом толстяк-бандит – слишком много для одного человека. Тут уж без наперсника но проживешь.

Фима слушал как завороженный. Он и котлеты сожрал от волнения. Ел и не замечал, что делает. Иногда только говорил: «Ну!», или: «Чего же ты!», или: «Дурак!»

– Вот тогда я выскочил из его квартиры, – закончил Коля свой рассказ. – Примчался домой, все спрятал и думал – обошлось. Ты мне веришь?

– Верю, – сказал Фима, откусывая сразу половину батона. Его красные щеки блестели, как лакированные. – Ты бы такое не придумал. Даже я не смог бы придумать.

– Если ты эту тайну выдашь...

– А я и не собирался. К тому же таких легковерных, как я, ты не найдешь.

– И что ты скажешь?

– Что я скажу? Почему ты сразу или на следующий день этот аппарат не вернул обратно? Зашел бы в машину, вышел там, положил на столик, оставил бы записку: «Простите за беспокойство». Только тебя и видели.

– Не мог, – сказал Коля. – Ключ мать взяла. Она, оказывается, в больницу звонила, спрашивала, как там сосед, а он ей передал, чтобы она ключ, кроме его друга, никому, даже мне не давала. Видно, он вспомнил, что машина времени открыта. Вот мать куда-то и спрятала ключ. Наверно, на работу с собой носит.

– Ты бы ночью посмотрел.

– Смотрел. Не получилось.

Они помолчали. И вдруг Фима спросил:

– Где этот аппарат?

– Я тебе не только аппарат могу показать. У меня и другие доказательства есть.

– Чего же ты молчишь? Показывай.

Коля вытащил из ящика стола папиросную коробку. В ней лежали трофеи, привезенные из будущего.

– Сначала вот это. – он достал золотую звездочку. – Знаешь, что это такое?

– Звездочка.

– Личный подарок космонавта дальнего плавания капитана Полоскова. Каждая звездочка на груди означает число звездных экспедиций. Ясно?

– Ясно.

– Теперь вот это. Высохло только, но все равно угадать можно.

– Банановая кожура.

– Ты гений, Фима. Точно, это банановая кожура. Но не сегодняшняя. Со станции юных биологов на Гоголевском бульваре.

– А что, под открытым небом растут?

– Будут расти. И обезьяны будут прыгать.

– А банан ты съел?

– Банан на следующий день пришлось съесть, чтобы не сгнил.

– Кстати, если бы я побывал в будущем, хоть бананом бы своего друга угостил.

– Я боялся тайну выдать, а не от жадности.

– Всегда так, – сказал Фима. – Когда друг не нужен, о нем забывают. А когда надо спасаться, – где ты, друг? Спеши на помощь!

– Ладно уж. Дальше показывать?

– Показывай.

– Держи. Узнаешь?

– Бублик. Сухой совсем.

– Это растительный бублик, скороспелый, Аркаша вывел.

– Откусить можно?

– Погоди. Ты уже батон съел. А это, как ты думаешь, что такое?

– Камень.

– Просто камень?

– Откуда я знаю! Я скажу, что просто камень, а ты скажешь, что это марсианский алмаз.

– Ты почти угадал. Великая девица Милена Митина, кстати, моя землячка, из Конотопа, привезла его из гастрольной поездки по Галактике и мне подарила.

– Погоди, Коля, ты разве из Конотопа?

– Нет, это она из Конотопа.

– А почему тогда она твоя землячка?

– Потому что там, в будущем, я был из Конотопа.

– И тебе верили?

– Не всегда.

– Ну ладно. Что еще привез?

– А недостаточно? Вот листок, сухой, с быстрорастущего бубличного дерева...

– Я тебе, конечно, верю, но что ты мне показал? Золотую звездочку с военного погона, кожуру банана, бублик, сухой лист и камень. Если кто засомневается, он тебе в два счета докажет, что ты в будущем не был, а все придумал.

– Но ведь... – Коля посмотрел на свои сокровища чужими глазами, и его в самом деле взяло сомнение. – Но ведь ты-то веришь...

– Верю, – твердо сказал Фима. – Если ты еще чего покажешь.

– Тогда поклянись страшной клятвой, что никому не скажешь.

– Тоже мне романтик! Так только в детских книжках разговаривают.

– Ладно, дай слово.

– Я уже давал.

Коля вздохнул и полез под письменный стол, где стоял ящик с инструментами, остатками переиспользованного детского конструктора, проводами, сломанными выключателями и прочими ценными вещами. Внизу лежала коробка из-под туфель. В ней под слоем мелких деталей – черная сумка с ремешком через плечо.

– Ну вот, смотри, только не сломай.

Фима посмотрел, взвесил на ладонях.

– А как работает? – спросил он.

– Просто.

Коля повесил сумку через плечо, приоткрыл крышку, достал оттуда тонкий провод с наушником на конце, вставил его в ухо и сказал:

– Можно приступать к работе.

– А откуда ты знаешь, как он действует?

– У них машины довольно простые, минимум деталей. Я видел, как Алиса работала, а дома немного испытал.

– Ну, и о чем я сейчас думаю? – спросил Фима, стараясь ни о чем не думать.

– А чего на тебя настраивать? – сказал Коля. – Ты думаешь, как бы самому попробовать.

– А точнее?

– А точнее сейчас узнаем.

Коля открыл крышку сумки, внутри – колесико. Он стал медленно поворачивать его, настраивать.

– Ага... Ты есть хочешь? Ты же все котлеты сжевал.

– Врет твой аппарат! – сказал Фима. – Я о еде и не думал.

– Значит, твои мозги за тебя думали.

– И они не думали...

– Странно...

– Очень даже странно.

– Стой! Где кот?

Коля обернулся. Фима тоже. Кот сидел в углу комнаты, облизывался и пялил мрачные желтые глазищи.

– Прости, Фима, – сказал Коля. – Накладка по моей вине. Остановился на волне кота, а у него одна мысль – пожрать бы – и никаких других желаний, хотя с утра полную тарелку трески смолотил.

– Дай лучше мне попробовать, – сказал Фима. – Если уж машина такая простая.

– Погоди.

Коля снова покрутил колесико.

– Вот, – сказал он. – Могу повторять твои мысли слово за словом. Слышно лучше, чем по телефону. И не считай в уме, меня не собьешь. «Тридцать семь, тридцать восемь... тридцать девять... Неужели он в самом деле может мысли читать?» Это я за тобой повторяю. «Вот бы на уроках использовать... Руткевич пишет контрольную, а ты списываешь, не глядя».

• Предыдущая
• 38/55
• Следующая