Боец невидимого фронта - Ильин Андрей - Страница 1

• 1/73
• Следующая

Следователь был типичным, не первой свежести служакой, с пятнадцатилетней выслугой, благодарностями начальника РОВД, юбилейной медалью и перспективой получения майорского звания под пенсию. Он не хватал звезд с неба. Он их натужно зарабатывал.

— Двенадцать часов, — вздохнул следователь, взглянув на часы.

Выключил лампу, расстегнул верхние пуговицы на кителе и устало откинулся на спинку стула.

— Может, чайку выпьем?

Вытянул из-под стола, поставил на колени портфель, вытащил из него термос и пакет с бутербродами.

— Жена сделала, — сказал он.

И стал пережевывать бутерброд, тупо глядя куда-то в угол. Он жевал долго и тщательно. Словно нужную работу делал.

Потом убрал термос, сунул в карман пустой пакет, смахнул на ладонь крошки и со вздохом придвинул к себе протокол.

Ему не хотелось никого допрашивать, ему хотелось домой, к жене.

— Давайте начнем сначала. Назовите свою фамилию, имя, отчество.

Он спрашивал, как ел, пережевывая один и тот же вопрос по сто раз.

— Евсюхов Семен Петрович.

Следователь открыл паспорт. Прочитал:

— Евсюхов… Семен… Петрович. Родился в городе Брянске в одна тысяча девятьсот восемьдесят… году. Паспорт выдан Центральным отделом внутренних дел десятого ноября тысяча девятьсот…

— Так?

— Да.

— Вы уверены?

— Ну конечно!

Следователь достал из стола какую-то бумажку.

— Мы послали по месту выдачи паспорта запрос, и знаете, что нам ответили?

— Что?

— Паспорт на имя гражданина Евсюхова Семена Петровича Центральным отделом внутренних дел города Брянска не оформлялся и гражданину Евсюхову не выдавался. Тогда откуда он у вас?

— Но я получил его в милиции Центрального района!..

Следователь не раздражался, не повышал тона, он пережевывал допрос дальше.

— Кто были ваши родители, где они проживали, кем работали?

— Отец, Евсюхов Петр Михайлович, проживал…

— Не проживал он там. И не работал. И вообще неизвестно, где проживал. Мы навели соответствующие справки…

Быстро они работают!

— Евсюхов Петр Михайлович по указанному вами адресу не значится, никогда не был прописан, жилплощадь не снимал, соседи о нем ничего не слышали.

Следователь аккуратно закрыл и положил на стол паспорт.

— Назовите свои настоящие фамилию, имя, отчество…

— Курсант Соломатин!

— Я!

Хотя на самом деле не Соломатин. И никогда не был Соломатиным. Но какое это имеет значение.

— К тренажеру!

— Есть!

Тренажером был выполненный в натуральную величину манекен человека. Или, как его называли меж собой курсанты, — «дядя Вася». Каждый день «дядю Васю» переодевали в разную одежду — в пиджаки, футболки, фраки, халаты, тулупы… В которых были карманы. Много карманов — накладных, внутренних, потайных, на застежках, липучках, «молниях»… В карманах лежал кошелек. Который из того кармана надо было вытянуть. Незаметно для манекена.

Что проще сказать, чем сделать. Потому как «дядя Вася» был не вешалкой, а навороченным, как космический корабль, сенсорным тренажером. Две сотни датчиков, спрятанных под пластиковой «кожей», реагировали на любое микросотрясение. Реагировали сиреной и неудом в зачетке.

— Начинайте.

Ладонь, сложенная лодочкой, мягко сползала в карман, подушечки пальцев ощупывали кошелек, тянули его вверх. Но… предательски ревела сирена, и вспыхивали красным глаза манекена.

— Еще раз.

И снова ревела сирена.

— Еще. Сирена…

— Да он просто сломан!

— Кто сломан?

— Тренажер!

— Вы так думаете?

Инструктор подходил к манекену и с ходу, не глядя на карман, запускал туда руку.

Сирена молчала.

— А все потому, что вы боитесь. Боитесь — и напрягаетесь. И напрягаете руку. Она теряет эластичность, деревенеет, становится грубой и неуклюжей. С таким же успехом можно шуровать в чужом кармане кочергой.

Расслабьтесь и расслабьте мышцы. И тогда ваши пальцы легко «стекут» в карман. Понятно?

— Так точно!

— Повторите упражнение…

— Я устал с вами беседовать, — признался следователь. — Вы отрицаете очевидные вещи. Говорите, что получали паспорт в Брянске, хотя не получали. И что удивительно — нигде не получали. Нигде на территории бывшего Советского Союза. Вы не получали этот паспорт, хотя он есть. Хотя вот он!

Следователь еще раз пролистнул паспорт.

— Печати, росписи, оттиски… Поразительно!.. Где вы его взяли?

— Я получил его в отделе внутренних дел…

— Прекратите. Это, наконец, неумно. Два часа ночи! Вы хотите спать. И я хочу спать. Может, мы не будем мучить друг друга? Скажите правду. Мы все равно ее узнаем. Откуда у вас паспорт? Как вас зовут?

— Ну хорошо, я скажу. Моя фамилия не Евсюхов.

Следователь быстро придвинул к себе протокол.

— Моя фамилия Соломатин.

— Имя?

— Сергей.

— Отчество?

— Иванович…

Пусть будет Соломатин, как когда-то был. Так легче не сбиться, не запутаться в деталях.

Пусть будет Соломатин и будет его легенда. На проверку новой информации у них уйдет минимум неделя. А за это время он придумает что-нибудь еще. А потом еще… И забудет то, что следует забыть. Тем более что уже почти забыл…

Ту, первую свою жизнь он помнил плохо. Помнил, что жил в небольшом, на Северо-Западе России, городке. Жил как все — ходил в школу, на вылазки в лес, ухаживал за девчонками… и еще занимался спортом. Занимался фанатично, до одури. Потому что хотел стать чемпионом.

Но стать не мог. Длина ног не позволяла.

— Можно еще пару кругов? — просил он.

— Хватит, хватит с тебя кругов. Домой пора.

— Ну хотя бы один?

Тренеры махали на него руками.

Да пусть бегает, все равно с такими данными далеко не убежит.

Он делал круг и еще круг. А потом лежал животом на снегу, ловя в прорезь прицела дергающуюся в такт с ударами сердца мишень.

«Я смогу… я стану чемпионом, — думал он про себя. — Обязательно стану!..»

Из секций его не гнали, он был нужен. Был нужен для чемпионства других.

— Идешь первым треть дистанции, потом пропускаешь вперед Семенова, срубаешь с его хвоста седьмой номер и путаешься у него под ногами до самого финиша, — излагал тренер Тактику забега. — Задачу понял?

— Нет, не понял.

— Что не понял?

— Почему Семенов, а не я?

Как будто не ясно, почему. Когда любому перворазряднику ясно! У Семенова ноги, как у фотомодели, от корней зубов, Семенов перспективен, а этот… Этот может только под ногами болтаться.

— Не горячись, мы же команда. Сегодня — Семенов, завтра — ты. Нам бы только этот забег выиграть…

Но на второй трети дистанции Семенов вперед не вышел.

— Ты что… Пропусти меня… Ты же должен…

— Да пошел ты!..

На каждый шаг Семенова ему приходилось делать полтора. И, значит, прикладывать в полтора раза больше усилий. Но он не пропустил Семенова вперед. И никого не пропустил. Он пришел первым.

— Ты что наделал! Ты что!.. — ругался тренер. — Тебе что было сказано! А ты!..

— Но я пришел первым!

— Да хоть нулевым! Ты Семенова должен был пропустить!

На следующем соревновании его сделали. Семенов сделал. До финиша оставалось пятьсот метров, когда тот, незаметно и жестко, столкнул его с лыжни. Столкнул на спуске. Отчего травмы оказались очень серьезными.

Тренер навестил его в больнице.

— Так бывает, от случайности никто не застрахован, — сказал он. — Но ты парень крепкий, выкарабкаешься. Еще олимпийское «золото» возьмешь. Мы надеемся и ждем тебя.

Но через два дня мать принесла в больницу повестку в военкомат. Тренер снял своего воспитанника с брони как бесперспективного.

• 1/73
• Следующая