Лентяй - Нефф Онджей - Страница 2
- Предыдущая
- 2/4
- Следующая
Драбек приятно удивил Ярду: держался по-свойски, отпускал шуточки насчет женитьбы, жаловался на бюрократизм вышестоящих органов, попросил секретаршу Геленку сварить крепкий кофе, не бурду какую-нибудь. Знаменачек смирно сидел в кресле, сложив руки на коленях, заискивающе смеялся шуткам шефа и кивал головой, как фарфоровый болванчик.
В комнате плавал кофейный аромат, смешанный с табачным дымом.
– Ну, какие у вас трудности, Знаменачек? – спросил наконец Драбек, удобно расположившись в кресле.
– Да вроде никаких.
– Вот счастливец! Не хотите поменяться со мной? – балагурил директор. Молодой человек отрицательно покачал головой. – Правильно. Кабинет директора – это передовая под непрерывным обстрелом, понимаете? Министерство, куратор, спецнадзор, клиенты. И все от вас чего-то хотят. Еще бы, ведь в прогнозировании заинтересованы промышленность, сельское хозяйство, наука, органы управления. Большая ответственность.
Знаменачек осторожно кивнул в знак согласия. Куда он клонит?
– До сих пор мы справлялись со всеми заданиями, – продолжал Драбек. – В этом есть доля и вашей заслуги. Я ценю ваш труд. Вы некоторым образом незаменимы, если можно так выразиться.
– Я стараюсь, – скромно сказал Знаменачек.
– Безусловно, стараетесь. Но у каждого из нас есть скрытые резервы. Изо дня в день мы должны спрашивать себя: все ли я сделал, что в моих силах?
Он разложил перед собой стопку бумаг и ткнул в нее пальцем.
– Вот здесь зафиксированы ваши скрытые резервы, Знаменачек.
"Начинается", – подумал тот.
– СОКРАТ стал относиться к работе с ленцой. А ведь вы отвечаете за его деятельность.
– Но результаты мы выдаем строго по графику!
– Этого недостаточно! Как вы используете резервы? Взгляните-ка на график потребления энергии. Уже десять месяцев кривая ползет вниз.
– Но это же хорошо!
– Экономия затрат энергии должна производиться в соответствии с планом и экономической программой. Вы у себя в подвале не видите вещи в их взаимосвязи так, как мы видим их здесь, наверху. Мы связаны договорными обязательствами и руководствуемся инструкциями, нарушать которые никому не позволено ни на йоту! И вот что: как вы используете банк информации?
– Нормально…
– Не-до-ста-точ-но! Вот отчеты. В течение полугода заметна явная тенденция к понижению. А в банке информации занято девяносто шесть человек. Спрашивается, для чего мы их там держим? Далее. Возьмем отчет отдела программирования. Семь месяцев та же тенденция. Проблемная группа: весной три консультации, в следующем квартале одна, за последние два месяца – ни одной.
– Но результаты…
– Результаты! Этого еще не хватало! По-вашему, СОКРАТ и результатов не должен давать? Конечно, с точки зрения вашего профессионального практицизма все в порядке. Отличные результаты с возрастающей вероятностью. Будем почивать на лаврах, Знаменачек? Но у меня комплексный подход к делу! Кроме вас с СОКРАТОМ я руковожу институтом с разветвленным научным и административным аппаратом. А СОКРАТ им не пользуется. Отлынивает. Скажу откровенно: это лентяй, который занимается только тем, что облегчает себе работу. Я на него повлиять не могу. Это всего лишь машина. Но вы его обслуживаете.
– Я биофизик! – взорвался Знаменачек. – Я обеспечиваю нормальное функционирование СОКРАТа! Даю ему задания и получаю результаты. Вы сами подтверждаете, что они отличные. И что надежность растет.
Драбек широко улыбнулся.
– Да что вы раскричались? К вам лично у меня претензий нет. Но вы должны понимать, что дальше так продолжаться не может.
– Почему? – спросил Знаменачек с несчастным видом.
– Надо положить конец всем отлыниваниям СОКРАТа. Банк информации, отдел программирования, проблемная группа – все должны трудиться с полной нагрузкой.
– Я попробую его убедить…
– Я не это имел в виду, – снова улыбнулся Драбек. – Я помогу вам, так сказать, не оставлю в беде. С вами будет работать специалист по программированию, Он-то и обеспечит занятость сотрудников. Да, да, я имею в виду Кудринку, доктора математических наук. Надеюсь, он справится с лентяем.
– Что общего у математики с суперорганическими компьютерами? Это же мертвая наука прошлого, как электроника…
Драбек поднялся. С лица его слетела маска панибратства.
– Я вызвал вас не для дискуссий, Знаменачек. Ставлю вас в известность, что доктор Кудринка приступает к работе с первого числа. И не вздумайте считать его своим подчиненным. Не скрою, это он должен решить вопрос о целесообразности вашего дальнейшего пребывания на рабочем месте.
– Вы хотите меня… вышвырнуть?
– Перевести, Знаменачек, перевести. Вас это удивляет? А при чьем попустительстве СОКРАТ вконец обленился?
– Но ведь его прогнозы имеют стопроцентную надежность!
Однако Драбек не слушал возражений Знаменачека. Он нажал кнопку и сказал:
– Впустите следующего, Геленка. И уберите, пожалуйста, чашки.
Знаменачек вернулся к СОКРАТу совершенно убитый. Ввалившись в помещение в скафандре, он рухнул на стул, даже не сняв смешного одеяния.
– Раздеться не желаешь? – приветливо спросил СОКРАТ.
Знаменачек вздохнул:
– Если бы ты знал…
– Я знаю.
– Что ты можешь знать?
– Вот уже полчаса я знаю, что делается во всем здании. Что произошло, что произойдет… Я знал, что ты забудешь о сигаре, но я не сержусь. Я тебя понимаю.
– Тогда зачем ты это делаешь? Ведь директор бесится! Тебе наплевать на его институт. Зачем его дразнить?
– Я не могу иначе, – мягко ответил СОКРАТ. – Меня так запрограммировали. Иногда я думаю, может, где-то произошла ошибка. Сам мучаюсь, не знаю, что со мной происходит.
Знаменачек насторожился:
– Послушай, а вот ты говоришь, что знаешь… Как это понимать?
– Знаю наперед. За два дня знаю, что произойдет у нас внизу. И вот уже тридцать пять минут знаю, что будет во всем здании завтра. Странное чувство. Я взволнован.
– Волнение – чувство, присущее человеку.
– Ты меня будешь поучать насчет моих ощущений? – рассмеялся СОКРАТ. – Вот что я тебе скажу. Трудно мне с тобой общаться в последнее время. Я знаю, о чем ты меня спросишь, что я на это отвечу, о чем мы будем разговаривать завтра, послезавтра… Придется мне заблокироваться. Принеси-ка сигару. Мой мозг нуждается в яде. Ты как биолог должен это понимать.
На другой день Знаменачек принес сигары. От его вчерашней хандры не осталось и следа. СОКРАТ – настоящий друг, он поможет. И у СОКРАТа было хорошее настроение. Пока Знаменачек стаскивал с себя скафандр, он развлекал его сплетнями о событиях, которые вскоре произойдут в институте. За дверцами панели Знаменачека ожидал сюрприз. Из темноты высунулось щупальце, а за ним извивающийся шланг, похожий на хобот слоненка.
– Как тебе нравится моя обновка? – смеялся СОКРАТ. – Я трудился над ней всю ночь. И здорово проголодался. Я тебе потом продиктую список продуктов на завтра. А теперь дай мне сигару.
– Ты ее съешь?
– Разве я щенок, чтобы есть сигары? Прикури мне да и сам закури. Я поучусь как курить сигары.
– А вдруг придет кто-нибудь?
– Успокойся, сегодня никто не придет. С сегодняшнего утра я знаю все на три дня вперед.
Знаменачек зажег сигару, СОКРАТ прижал ее к хоботку, вдохнул дым и закашлялся.
– Ничего, не бойся, я научусь.
– Твой синтезатор способен кашлять? – ужаснулся Знаменачек.
– Небольшое наложение функций. Чему ты удивляешься? Я хочу походить на человека, вот и все.
У Знаменачека сжалось сердце. Это существо, заклятое в своей суперорганической массе, в глубине души – именно души! – тоньше и ранимее, чем можно предположить.
Следующие дни прошли относительно спокойно. Они беседовали, читали любимые сказки компьютера. СОКРАТ выдал прогноз относительно потребления нижнего белья в Северной Чехии на будущий год, сводку погоды в районе Бескидских гор, количество происшествий на шоссейных дорогах на предстоящие субботу и воскресенье, ответил на частные вопросы, поступившие из директорского кабинета, главным из которых был вопрос о поле будущего ребенка: мальчик? девочка? Во всех случаях вероятность колебалась между 0,9 и 1.
- Предыдущая
- 2/4
- Следующая
